Но Геликан умов броженье

Весьма искусно усмирил.

Он всенародно объявил:

«Пускай двенадцать лун сменится;

Коль царь Перикл не возвратится,

Он, Геликан, принять венец

Согласен будет наконец».

Когда про это все узнал

Пентаполис, возликовал

Его народ; рукоплеща,

Шумели граждане, крича:

«Ну кто бы мог предугадать,

Что Симонида славный зять

И сам окажется царем?»

Но вот покинуть царский дом

Спешит Перикл, а с ним жена,

Хоть и беременна она.

Как ей перечить в час такой?

Берет кормилицу с собой

Царица. Слезы расставанья

Не поддаются описанью,

А потому пропустим их.

Уже Нептун средь волн морских

Качает путников. Почти

Свершил корабль их полпути.

Но рок изменчив: норд завыл

И злую бурю породил.

Корабль, как утка, на волнах

Ныряет. Всех объемлет страх.

Царица бедная кричала

Так, что рожать с испугу стала.

Рассказ не стану продолжать:

На сцене можно увидать

Все, что последует. Итак,

Вообразить сумеет всяк,

Что это палуба, и вот

Перикл к богам взывать начнет.

(Уходит.)

На палубе корабля в море.

Входит Перикл.

Перикл

О бог пучины! Обуздай же ад

Встающих к небу волн! Тебе подвластны

Все ветры. Ты, их вызвавший, свяжи

Их медью окрика! О, заглуши же

Неистовство громов и злую ярость

Могучих вспышек молний обуздай!

Где Лихорида? Что с моей царицей?

О буря, да когда же ты утихнешь?

Все заглушаешь ты. Свистки матросов

Для уха смерти все равно что шепот.

О, помоги, пресветлая Луцина,

Божественная повитуха, где ты?

Ты, нежная и добрая ко всем,

В ночи вопящим, — посети, богиня,

Наш пляшущий корабль и злые муки

Жены моей, царицы, утоли.

Входит Лихорида с младенцем.

О боги! Молви слово, Лихорида!

Лихорида

Смотри! Созданье это слишком слабо,

Чтоб вынести такую злую бурю.

Но, будь оно разумнее, наверно,

Оно, как я, желало б только смерти.

Вот, государь, прими его: оно

Часть умершей жены твоей, царицы!

Перикл

Что, Лихорида, что сказала ты?

Лихорида

О, успокойся, государь! Не нужно

Усиливать жестокий ужас бури.

Вот маленькая дочь твоя: она

Живая часть жены твоей — царицы.

Мужайся ради этого младенца

И успокой себя!

Перикл

О боги, боги!

Зачем же нам даете вы любить

То, что вы отнимете так скоро?

Мы, смертные, не так легко берем

Свои дары обратно: мы честнее!

Лихорида

О, успокойся, добрый государь,

Младенца ради.

Перикл

Да, я знаю, знаю,

Безоблачною будет жизнь твоя:

Какой ребенок бурно так рождался?

Приветливой и кроткой будешь ты:

Случалось ли, чтоб так встречали грубо

Ребенка царской крови? Будь счастливое

Ты, на кого огонь, вода и воздух

Набросились, когда еще на свет

Едва ты появилась. В первый миг

Ты потеряла все — ничто не сможет

Тебе потерю эту возместить.

Взгляните же, о боги, благосклонно

На этого младенца!

Входят два матроса.

Первый матрос

Не бойся, царь, храни тебя господь!

Перикл

Я бури не боюсь: она не сможет

Мне большее несчастье причинить.

Но из любви к несчастному младенцу,

Который стал игрушкой волн морских,

Едва родился, я молю богов,

Чтоб эта буря стихла наконец.

Первый матрос

Отдай канаты. А ну-ка, живо! Ах, дуй тебя горой!

Второй матрос

Эх, будь бы мы в открытом море, было бы не так страшно! Волненья-то я не боюсь: пусть хоть до луны достает!

Первый матрос

Царь, надо бы тело царицы бросить за борт: смотри, как воет ветер, как разъярилось море, — оно ведь не успокоится, пока мертвое тело будет на корабле.

Перикл

Это суеверие!

Первый матрос

Ты на нас, царь, не сердись, но у нас в море такой обычай, а обычаи мы привыкли строго соблюдать. Словом, поскорее отдай нам тело царицы: его нужно бросить за борт.

Перикл

Ах, поступайте как знаете! Несчастная моя царица!

Лихорида

Вот она, государь!

Перикл

Как ты терзалась на ужасном ложе

Без света, без огня! К тебе враждебны

Стихии оказались. Я не в силах

Тебя предать земле, как подобает.

Без отпеванья гроб твой опущу я

В пучину, и ни мраморной гробницы,

Ни трепетных лампад не будет там

Лишь кит с разверстой пастью проплывет,

Когда вода сомкнется над тобою

И ляжешь ты, как раковина, скромно

На тихом дне морском. О Лихорида!

Вели, чтоб Нестор мне принес бумагу,

Чернила и ларец мой, где храню я

Сокровища; вели, чтобы Никандр

Принес мне ящик, выстланный шелками.

Ребенка на подушку положи.

Скорее! Я хочу обряд последний

Над мертвой совершить! Спеши, сказал я!

Второй матрос

Царь! У нас в трюме есть подходящий ящик, просмоленный и законопаченный.

Перикл

Благодарю тебя. Скажи, матрос,

Какой там берег виден?

Второй матрос

Берег Тарса.

Перикл

Спеши туда, матрос! Не в Тир, а в Тарс.

Когда могли бы мы туда добраться?

Второй матрос

К рассвету, если ветер поутихнет.

Перикл

Скорее в Тарс! Я навещу Клеона.

Дитя не выдержит пути до Тира.

Клеону я его на попеченье

Оставлю. — Торопись, моряк мой славный!

А тело я вам вынесу сейчас.

Уходят.

Эфес. Комната в доме Церимона.

Входят Церимон, слуга и несколько человек, потерпевших кораблекрушение.

Церимон

Эй, Филемон!

Входит Филемон.

Филемон

Что хочет господин?

Церимон

Согрей и накорми людей несчастных:

Ночь выдалась жестокая для них.

Слуга

Я видел бурь немало, но такой,

Как эта, не видал еще ни разу!

Церимон

Хозяина ты не найдешь в живых:

Его спасти уже ничто не сможет.

(Филемону.)

Аптекарю снеси записку эту,

И мне потом расскажешь, помогло ли

Мое лекарство.

Все, кроме Церимона, уходят.

Входят два дворянина.

Первый дворянин

С добрым утром, сударь!

Второй дворянин

Привет наш, благородный Церимон!

Церимон

С чего вы это поднялись так рано?