Семья осталась в Саратове, не успев перебраться вслед за Николаем Александровичем по новому месту его назначения, после его перевода в Казань. Жена Николая Александровича — Анна Осиповна, их дочь, вернувшаяся с фронта Первой мировой войны и поправившаяся после ранения — Мария Николаевна Лопатникова, пятилетняя дочка Марии Николаевны — Зоя, а впоследствии, вернувшийся с войны военный врач, муж Марии Николаевны — Александр Андреевич Лопатников, жили неподалеку от 98-го Сводного Эвакуационного госпиталя. Госпиталь находился поблизости от вокзала на Московской улице (затем, долгое время — улица Ленина), ныне в этом здании находится один из корпусов Поволжского института управления им. П.А. Столыпина, филиал РАНХ и ГС.

Семья в Саратове проживала сначала по адресу: ул. Гоголя, дом 61, кв. 3. В последующем семья переехала в более удобный дом по адресу: ул. Ленина, д. 99, в котором они прожили около 10 лет. В этот период у Марии Николаевны родились дети: в 1920 г. — Ростислав Александрович Лопатников; в 1924 г. Галина Александровна Гусарова (урожденная Лопатникова). Еще два ребенка, рожденные Марией Николаевной в это трудный для жизни период, умерли от голода в детстве.

О тяжелом периоде жизни военного врача, мобилизованного большевиками для опасной работы с ранеными и заразными больными в прифронтовой госпиталь города Казани свидетельствуют тексты открыток, направленных Н.А. Федоровым своим близким в Саратов. Приведем тексты его трех последних почтовых карточек, отправленных жене Анне Осиповне и зятю Александру Андреевичу в Саратов, незадолго перед преждевременной смертью в Казани:

«Казань 11.9.19. Саратов 24.9.19. Город Саратов, Улица Гоголя д. № 61, кв. 3. Анне Осиповне Федоровой.

Дорогая Анюта!

Я здоров. Сегодня, что смог с фельдшером Кондратьевым: два фунта растительного масла, 1/2 фунта (1 фунт — 410 грамм) масла и немного сахара. Ип (индивидуальный паек, прим. авт.) повысят и наряд по службе, или играют под наш расчет, что так будет. Я тоже выражаю надежду, но встретимся ли, это покажет будущее. Мы когда закончим эту службу, то мы все желаем как можно скорей вернуться к своим семьям. Шлю всем поклон. Крепко тебя целую. Твой Коля.

Казань — Саратов. Город Саратов, улица Гоголя д. № 61, кв. № 3. Анне Осиповне Федоровой.

20 сентября 1919 г.

Дорогая Анюта, я здоров. Нового ничего у меня почти нет. Сегодня я получил твое письмо и Александра Андреевича от 6 сентября. Завтра поговорю насчет денег Марусе, о которых она мне пишет. Компот я получил. Тебе я послал денег и Арутюнянам на задаток и Калашниковым, как получишь, очень жду, что об этом мне напишешь. Обо мне не беспокойся, я устроен хорошо. Только я как будто дальше пожил. Целую вас моих родных всех крепко. Любящий Коля.

Казань 24.9.19. Саратов 12.10.19. Город Саратов, улица Гоголя д.№ 61, кв. № 3. Александру Андреевичу Лопатникову. 21 сентября 1919 г.

Письмо Ваше получил. Говорил с Николаем Николаевичем, и он сказал, что Марусе вышлет удостоверение, по которому она в Саратове дополучит следуемое. На нее они по требованию. Я здоров, устроен пока — сносно. Госпиталь опять сделали зараженным. С Госпиталя, что пойдет часами машина, — масла и сахара, и для мамаши таблетку фунта (1 фунт — 410 грамм). Все высылаемое наличествует, вам Осовенко все передаст. Шлю привет всем. Ваш Федоров».

Из текста этих почтовых открыток, хотя и подверженных цензуре, просматривается весь трагизм положения заслуженных военных врачей, насильно мобилизованных большевиками и находящихся у них на службе в различных местах, в том числе, и в госпиталях с остро-заразными больными красноармейцами.

С нашей точки зрения, Николай Александрович Федоров, весь медицинский персонал крепости заслуживает того, чтобы в каком-либо месте нашей Родины все же появился или небольшой памятник, или какой либо скромный мемориальный знак в память о медицинском персонале, участвующем в героической обороне крепости Осовец.

Дочь Николая Александровича Федорова — Мария Николаевна родилась 20 января 1894 г. в Варшаве, одновременно с братом близнецом — Борисом. Время пролетело незаметно, и вот они в одно время поступили в гимназию. Затем Бориса стали готовить к военной карьере и он был переведен в Суворовский кадетский корпус, который тоже находился в Варшаве. (Рис. 31, 32). Мария Николаевна воспитывалась и обучалась в самой престижной варшавской гимназии, в дальнейшем закончила Бестужевские курсы, прекрасно говорила на пяти европейских языках (Рис. 33). Она всегда с большим теплом отзывалась о Варшаве, любила этот город, хранила детскую и девичью переписку счастливого периода своей жизни. Например, очень трогательно выглядит текст записки, которую моя бабушка хранила до самого своего конца:

«Маруся!!!

Я был в субботу в 7 часов около Модерна на Долгой улице вместе с К., который очень хотел с Вами познакомиться, но мы Вас не встретили. Когда и в котором синематографе Вы бываете? Если бы Вы могли быть в понедельник, т. е. завтра в „Одеоне“, то я бы Вас встретил и представил бы Вам К. Если в синематографе не бываете, то передайте мне пожалуйста через фон Левин, где я Вас могу встречать.

Я у фон Левин спрашивал — есть ли у Вас двойки, так лишь бы что-нибудь спросить. А на самом деле, это меня очень мало интересует. Своей госпожой я Вас называл и буду называть, а почему, это Вы должны угадать сами. Как поживает Ваша „Квика“, поцелуйте ее, пожалуйста, от меня.

Передайте также Марусе Ермоленко, что ей кланялся Миша Плешков, с которым она познакомилась на балу в тот замечательный День.

Жду от Вас письменного ответа.

Ваш всепокорный раб С.К.»

Эта записка была мостиком воспоминаний, связывающим счастливое детство в Варшаве с буднями последующей жизни.

В начале Первой мировой войны Мария Николаевна, уже будучи замужем за полковым военным врачом капитаном Александром Андреевичем Лопатниковым, закончила ускоренные курсы сестер милосердия и добровольно направилась в расположение фронта русской армии. Она оказывала помощь раненым на передовой и в военном госпитале, попросилась под крыло отца и до ранения осколком в голову, находилась в Осовецком военном крепостном госпитале. Как память о событиях беспримерной обороны крепости Мария Николаевна всю жизнь хранила Расчетную книжку сестры милосердия Осовецкого крепостного военного госпиталя (Рис. 34). Она, как и многие другие женщины России того периода, показала, что порыв души, жертвенность и героизм всегда были им присущи.

Неподалеку в должности старшего врача Новогеоргиевской крепостной артиллерии воевал ее муж Александр Андреевич Лопатников. Он был родом из Луганска, старше Марии почти на 15 лет. Александр Андреевич успешно закончил медицинский факультет Императорского Харьковского университета, одного из лучших и старейших университетов России того времени (Рис. 35). Став военным врачом (Рис. 36), он близко познакомился со своим старшим сослуживцем Николаем Александровичем Федоровым. Когда Маруся навещала отца в гарнизонах по месту его службы, она познакомилась с молодым, но очень талантливым и перспективным военным врачом А.А. Лопатниковым. В последующем, накануне Первой мировой войны они поженились (Рис. 37, 38). Первенец — мальчик, к сожалению, как это часто бывало в роде Слупских, умер во время родов. Затем родились еще пять детей, из которых до зрелого возраста дожили только трое — мальчик и две девочки.

В гостях у молодой семьи часто бывал Борис — брат-близнец Марии Николаевны. Он подружился с Александром Андреевичем, часто навещал вновь созданную семью (Рис. 39). В семьях Федоровых, Слупских и Лопатниковых практически не употребляли алкогольных напитков, это считалось очень дурным тоном. Но иногда в период неслыханного национального подъема, можно было произнести тост за Победу, а мужчинам поднять небольшие серебряные стаканчики (Рис. 40). Тогда никто не знал, что Победу в Первой мировой у них украдут, также еще ничего не предвещало будущего охлаждения между близнецами — братом и сестрой на фоне их политических разногласий.