Размеры Белгорода были тогда из ряда вон выходящими. Что там Любеч или Малин!.. Важнейшая крепость-порт Воинь, заложенная Владимиром в устье Сулы, не занимала и 30 гектаров.
Мы ходим по Белогородке. Мезенцева показывает мне место, где найдены руины монументального собора XII века (упадок Белгорода начался лишь в XIII веке, после того как его разрушил татарский хан Батый, сжегший и сам Киев). А вон колодцы, найденные археологами. Они глубокие: крепость имела на случай осад надежное водоснабжение. Вероятно, это те самые колодцы, которые породили красочную легенду о «белгородском киселе», известную по летописи.
Однажды печенеги явились к стенам Белгорода, когда Владимир ушел за свежим войском в Новгород. Осада была долгой и тяжелой, запасы продовольствия подходили к концу. И тогда горожане по совету одного из старейшин прибегли к хитрости. Замесив из остатков муки кисель, они вылили его в колодцы и, пригласив печенежского парламентера, предложили ему самолично убедиться в том, что земля их сама кормит. А потому, сколько ни осаждай Белгород, взять его измором – дело безнадежное. Печенежин зачерпнул ведро из одного колодца, зачерпнул из другого – о чудо!
И, пораженные чудом, печенеги сняли осаду.
Это предание о военной хитрости и смекалке русского горожанина. Так ли все было на самом деле, в общем-то неизвестно, но колодцы, как видим, в Белгороде найдены. И обычно печенегов заставляли отступить от стен Белгорода (причем не раз и без всякого чуда) просто мощь русского оружия, мужество русских богатырей. Во времена Владимира Красно Солнышко имя Белгорода неоднократно встречается на страницах летописи.
По узкой, глубокой лощине (где когда-то были потайные ворота крепости) спускаемся вниз к Ирпеню. У дороги, уже внизу, бьет чистый ключ. Прикидываю – да, он на одной линии с теми колодцами. Его-то исток и перехватывали в древности глубоко под землей знаменитые белгородские колодцы.
Необычайная крепость. Пятый древлянский город с именем преподнес нам сюрприз, притом сюрприз необычайного размаха. Что это, собственно, означает – такая грандиозная система укреплений, уцелевшая с X века?
Во-первых, это единственная древлянская крепость X века, сохранившаяся до наших дней почти полностью, с валами. Во-вторых, это единственная русская крепость X века подобной сохранности. То есть крепостей той эпохи такой сохранности нет больше ни одной на всей территории Киевской Руси, от крайнего ее севера и до дальнего юга. В-третьих, это самая крупная из сохранившихся русских крепостей той эпохи. Показательно, что размеры так называемого «города Владимира» в Киеве, то есть построенной Владимиром I киевской крепости, составляли (даже вместе с крепостями его предшественников) максимум 11 гектаров. А ведь то был стольный Киев. Тем не менее укрепления Белгорода занимают, как уже сказано, свыше 110 гектаров.
Словом, в селе Белогородке (в отличие от Любеча Белгород, став селом, не сохранил в неизменности своего имени) перед нами уцелевшее, пусть и пострадавшее от времени подлинное чудо русской фортификации X века. Скос его валов был слишком крут для печенежской конницы, тщетно не раз его штурмовавшей. И валы Белгорода были столь прочны, что выдержали все печенежские осады. В сущности, это чудо давно следует сделать заповедником – и восстанавливать Белгород в первозданном виде как объект туризма всесоюзного и мирового класса.
Но если в Древлянской земле возникло в X веке подобное чудо, то каково же было назначение крепости? Пограничная крепость на земельной границе (то есть передовой страж от Киева)? Но ведь несравненно меньший Малин намеренно закладывался Малом в почтительном отдалении от Киева. Или это крепость против печенегов? Но ведь их владения лежали от Древлянской земли далеко на юге. И почему самая восточная крепость Древлянской земли выстроена возле самого Киева именно против печенегов? Загадки, загадки…
По данным археологии, крепость, несомненно, X века. Кто же ее построил? Мал? Кто-либо из его предков? Тогда почему Белгород не помешал Игорю дойти до Коростеня? Какова дата и каковы обстоятельства закладки Белгорода? Известны ли они? Что говорит об этом летопись и что историческая география?
Нет, Белгород построен не Малом и не его предками. А его потомками. Летопись говорит, что он заложен Владимиром, датирует закладку 991 годом. Еще она сообщает, что Владимир особенно любил Белгород (так и не объясняя, за что именно), что в его гарнизон он поставил и воинов северных земель, в том числе, конечно, новгородцев. От пяти знаменитых поясов крепостей против печенегов, богатырских застав Владимира, летопись в своем повествовании Белгород искусственно отрывает, поскольку об их закладке говорится в статье 988 года, а о закладке Белгорода – отдельно, в 991-м. Между тем Белгород все же определенно в эту систему укреплений входил, что видно из летописной информации об упорных попытках печенегов взять его. А размеры Белгорода делают его главной богатырской заставой Владимира Красно Солнышко.
Из летописной информации (не зная, что Владимир I был Владимиром Древлянским) можно, пожалуй, заключить, что Владимир выстроил Белгород как главную крепость против печенегов в глубоком тылу за пятью поясами крепостей, чтобы держать там свой главный резерв, откуда питались гарнизоны всех передовых крепостей, – за что и любил свое детище Белгород.
Третья древлянская столица. Но данные исторической географии резко меняют эту картину и вносят в нее ясность. Прежде всего бросается в глаза, что все пять поясов крепостей Владимира лежат в Полянской земле, но самая крупная его крепость, Белгород, почему-то в Древлянской. Далее, меняется сразу цель построения Белгорода. Он строится с самого начала не как пограничная крепость Древлянской земли на полянской границе (не строил же ее Владимир против себя самого) и даже не как крепость против печенегов. Белгород заложен сразу как новая земельная столица княжества Древлянского. Это отчасти объясняет его гигантские размеры и особую любовь Владимира. Но объясняет только отчасти.
Весьма показательна динамика движения древлянских земельных столиц в X веке. До 946 года стабильной и, видимо, исконной древлянской столицей является Коростень. После поражения Мала Коростень, как мы знаем, подобно Малу, был «развенчан», и второй древлянской столицей стал вместо него Овруч, лежавший почти на сотню километров дальше от Киева. Такое отодвигание древлянской столицы от Киева было предметной демонстрацией поражения древлян.
Вторая древлянская столица, Овруч, была отодвинута от Киева. Но всего через несколько десятилетий после этого события третья древлянская столица придвинута Владимиром в противоположную сторону, к Киеву. Она не возвращена снова в Коростень, придвинута даже не под Малин, а, что называется, к самым воротам Киева. И это было такой же предметной ответной демонстрацией полного реванша Древлянского дома, полной его победы в 980 году.
Но и это не все. В местоположении Белгорода есть еще одна особенность, совершенно ускользающая при чтении летописи и даже исторических трудов, где разбираются те или иные страницы русской истории, связанные с Белгородом, но которая разом бросается в глаза, когда осматриваешь Белогородку. Это топография Белгорода.
Дело в том, что Ирпень течет не под восточными валами Белгородского детинца (как можно было ожидать от крайнего восточного древлянского города), а под северо-западной стороной детинца. То есть Белгород выстроен не на левом, древлянском, берегу Ирпеня, как полагалось бы, а на правом. Не на западном, а на восточном.
Иными словами, новая, третья древлянская столица поставлена Владимиром на полянском берегу Ирпеня. Точнее, экс-полянском – на территории, отрезанной от Полянской земли и переданной Древлянской.
Во времена Мала гигантской крепости на Ирпене еще не было. Мезенцева нашла здесь более раннюю крепость, она была много меньше одного лишь детинца, выстроенного здесь Владимиром. Она явно была пограничной полянской крепостью против древлян и стояла на правом, Полянском, берегу Ирпеня, что вполне естественно.
