Эйлин Эндерби бросила на мужа всполошенный взгляд. Супруг кивнул.

– Дда, ддействительно, – запинаясь призналась женщина. – Сэр Фредерик и в самом деле вызвал меня. Я так удивилась!

– О чем же он говорил с вами?

– Знаете, он заговорил об очень странной истории. Спросил об одной молодой женщине, которую я когда-то очень хорошо знала.

– Что именно он хотел узнать от вас о той женщине? Эйлин немного успокоилась и стала рассказывать.

– Это вообще загадочная история. Женщина, о которой расспрашивал сэр Фредерик, просто исчезла в один прекрасный вечер. Да, да, я не подберу другого слова – она просто исчезла, растворилась в воздухе, и с тех пор я никогда не слышала о ней.

Воцарилось глубокое молчание.

– Это произошло в Пешаваре, в Индии? – спросила наконец помощник прокурора.

– В Индии? – удивилась Эйлин Эндерби. – Да нет же, совсем не в Индии. С чего вы взяли?

– А в таком случае вы говорите о Мари Лантельм, пропавшей в Ницце.

– Вы сказали – в Ницце? Мари Лантельм? – повторила свидетельница, наморщив гладкий лоб. – Понятия не имею, кто это.

Тут посчитал нужным подключиться Чарли Чан.

– Сколько времени прошло с момента исчезновения вашей приятельницы?

– Минутку, дайте подумать, – еще сильнее наморщила лоб свидетельница. – Пожалуй, лет семь уже… Да, семь лет.

– И это произошло в Нью-Йорке?

– Да, в Нью-Йорке.

– Той женщиной была Джейн Джером?

– Да, именно Джейн Джером, или Дженни, как мы ее называли.

В ответ на удивленный взгляд мисс Морроу, Чарли Чан вынул из бумажника газетную вырезку и подал ее ей, попросив:

– Еще раз, но теперь уж наверняка последний, осмеливаюсь попросить прочесть это вслух. Вырезка находилась среди бумаг сэра Фредерика.

Широко открыв глаза, мисс Морроу послушно взяла кусок газеты, невольно бросив взгляд на капитана Флэннери, к лицу которого в данный момент очень подходило определение «портрет в пурпурных тонах».

Что произошло с Дженни Джером, – начала читать мисс Морроу. – Этот вопрос задают себе вот уже семь лет очень многие, в их числе – известная нью-йоркская портниха и еще более знаменитый иллюстратор. Женни Жером, француженка, таково ее настоящее имя – была манекенщицей в одном из крупнейших домов моды «Дю Фор и К» в Нью-Йорке на Пятой авеню. Нет, она была не просто манекенщицей, то есть вешалкой для модных женских туалетов, она была талантливым их интерпретатором. Молодая женщина обладала ярко выраженной индивидуальностью, незабываемой красотой и очарованием, забыть которые не могут те, кому доводилось видеть ее, хотя с тех пор и прошло семь лет. В фирме «Дю фор» Женни работала совсем немного, однако среди многочисленных клиентов фирмы пользовалась огромной популярностью и считалась лучшей среди моделей фирмы. Один из самых знаменитых американских иллюстраторов, увидев фотографии Женни в журналах, предложил ей позировать. Предложение чрезвычайно обрадовало Женни Жером. Она даже пригласила самых близких друзей отметить это событие небольшой вечеринкой в ее апартаментах. Придя к назначенному часу, гости застали распахнутой настежь дверь, внутри же – накрытый стол и зажженные свечи. Все было готово к приему, не хватало лишь хозяйки.

Бой, обслуживающий внизу телефонный узел гостиницы, сообщил, что несколько минут назад видел мисс Дженни. Она сбежала по лестнице и исчезла за дверью отеля в сумраке наступавшей ночи.

Владелица фирмы «Дю Фор» и покоренный красотой манекенщицы иллюстратор предпринимали все усилия, чтобы разыскать пропавшую. Их усилия оказались напрасными. Молодая женщица просто растаяла в ночном сумраке. Похищение? Ничто не говорило об этом. Любовь? Имя Женни Жером никогда не связывали с именем какого-нибудь мужчины. Значит, преступление? Может быть, убийство? Кто знает.

Юный телефонист был последним человеком, видевшим исчезнувшую женщину. После этого о ней не поступало никаких сведений. Женни Жером исчезла бесследно, эта тайна не разгадана до сих пор.

– Еще одна! – простонал капитан Флэннери, как только мисс Морроу закончила чтение. – Черт побери! Что все это значит?

– Загадка, – бесстрастно отозвался Чарли Чан, пряча в портмоне газетную вырезку.

– Вот уж это бесспорно, не стану возражать, – проворчал полицейский.

– Так вы знали Женни Жером, она же Джейн Джером? – спросила помощник прокурора свидетельницу.

– Да, я ее знала, – подтвердила Эйлин Эндерби. – Я работала в том же Доме моды у мадам Дю Фур, и тоже была манекенщицей. Кстати, именно в ту пору я и познакомилась с мистером Эндерби, он работал в нью-йоркском отделении конторы Кука. Джейн я хорошо знала. Если позволите, я кое-что исправлю в этом газетном очерке, который только что прослушала. Так вот, Джейн была обычной хорошенькой девушкой, не больше, ничего особенного. Действительно, какой-то иллюстратор просил ее позировать ему, но это ни о чем не говорит, каждую из нас приглашали попозировать. Обычное предложение хорошенькой девушке.

– Понятно, – улыбнулась мисс Морроу. – А Джейн действительно исчезла самым непонятным образом?

– Да, это правда. Я была одной из приглашенных на вечеринку и могу подтвердить – так все оно и было. И у меня тоже создалось такое ощущение, что она просто растворилась, как тут написано, во мраке ночи.

– Сэр Фредерик расспрашивал вас именно о ней?

– Да. Понятия не имею, откуда он дознался, что я была с ней знакома. Тоже выпытывал подробности исчезновения Дженни, и еще спросил – узнала бы я ее, если бы случайно встретила теперь.

– И что вы ему ответили?

– Ответила, что, скорее всего, узнала бы. И тут он вдруг спросил: «А вы не видели ее сегодня здесь, в Кирк-хаусе?»

– Вот как! И что вы ответили?

– Ответила, что не видела. Он велел мне хорошенько подумать, может, вспомню. Я даже обиделась. Не было мне никакой необходимости ни думать, ни вспоминать, я была уверена, что не видела ее в Кирк-хаусе.

– А вы и в самом деле после того не встречали изчезнувшую Дженни Джером?

– И в самом деле.

– Следствие благодарит вас за ценные показания, – сказала, вставая, помощник прокурора. – Полагаю, больше у нас нет к вам вопросов. Разве что у капитана Флэннери…

– У меня-то уж и подавно нет, – отрезал Флэннери. Эйлин Эндерби не могла скрыть облегчения и радости.

– Если вам еще что понадобится, – произнесла она, прощаясь, но муж перебил ее и решительно потянул к двери.

– Пошли, Эйлин.

В кабинете помощника прокурора какое-то время царило молчание. Нарушил его темпераментный капитан Флэннери. Вскочив со стула, он принялся расхаживать по комнате, восклицая:

– Этого еще не хватало! Еще одна потерявшаяся баба! Эва Дюран, Мари Лантельм, а тут еще и эта Женни-Джейн. Три штуки! Да, да, я хорошо сосчитал – ровно три! И если мои уши меня не обманывают, все три вчера вечером находились в Кирк-хаусе. Уж не понимаю, что вы во всем этом находите, но ведь это форменная ерунда!

– Что и говорить, загадочная история, – задумчиво произнес Барри Кирк. Прямо не Сан-Франциско, а порт исчезнувших женщин. И даже точнее сказать – не Дом Кирка, а Дом исчезнувших женщин… Надо же, а я-то считал себя владельцем самого обычного здания…

– Да говорю вам – ерунда все это! – стоял на своем капитан Флэннери. – Обрывки разных историй, одна с другой ничем не связаны. А уж последняя так форменный бред…

Тут капитан невольно бросил взгляд на китайца и, не закончив фразы, язвительно поинтересовался:

– Похоже, вы, сержант, с этим не согласны. О чем вы думаете, хотел бы я знать?

– О многих вещах, – улыбнулся Чарли Чан. – Теперь, по крайней мере, прояснилось одно обстоятельство нашего ребуса. И свет на него пролила именно эта, последняя, история. Надеюсь, присутствующие меня понимают?

– Сто тысяч чертей! Не знаю, как присутствующие, но я никак не возьму в толк, что вы имеете в виду? – взревел капитан полиции.