Битэм по-прежнему беззаботно выпустил колечко дыма и какое-то время следил за тем, как оно поднимается к потолку и там теряется.

– Все это – какие-то бессмыслицы, – ровным голосом заявил он. – И я отказываюсь отвечать на ваши вопросы.

– Воля ваша, – не обиделся капитан. – Все равно, через несколько минут сюда придет Эва Дюран, и мне бы хотелось, чтобы вы ее увидели. Не исключено, что тогда ваша память оживится. И еще я хочу, чтобы вы увидели ее рядом с ее супругом.

Полковник Битэм кивнул.

– Это доставит мне большое удовольствие. Много лет назад я знал их обоих. Значит, сейчас я стану свидетелем трогательной встречи, которую вы нам тут живописали…

Полицейский в мундире заглянул в дверь и доложил о приходе майора Дюрана.

Следователь принялся распоряжаться.

– Пат, – обратился он к полицейскому, – войдите, познакомьтесь. Это полковник Битэм. Пожалуйста, отведите его в соседнюю комнату и побудьте там с ним до того, как вас позовут.

Битэм встал.

– Я арестован? – спросил он.

– Нет, вы не арестованы, но все же пройдите с Патом в другую комнату.

Оба мужчины вышли.

Флэннери встал, подошел к двери и впустил в комнату майора Дюрана.

Тот вошел и нерешительно остановился посередине комнаты, словно не зная, что делать дальше.

– Садитесь. – Капитан пододвинул ему стул. – Кажется, со всеми здесь присутствующими вы уже знакомы. У меня для вас важная новость. Мы разыскали женщину, которую считаем вашей женой. Она будет здесь через минуту. Дюран широко раскрыл глаза.

– Вы нашли Эву? Разве такое может быть правдой?

– Очень скоро мы в этом убедимся. Я-то лично в этом уверен на все сто, но подожду вашего мнения. Однако до ее прихода я хотел бы задать вам несколько вопросов. Среди участников того злосчастного пикника в Пешаваре пятнадцать лет назад был полковник Битэм, не так ли?

– Да, знаменитый путешественник Джон Битэм.

– И на следующий день после пикника он отправился в одну из своих экспедиций, в тот раз – через Хайберский перевал?

– Да. Сам я не видел, как он уезжал, но мне сказали.

– Скажите, кто-нибудь когда-нибудь не высказывал предположения, что, уезжая, полковник мог прихватить вашу жену?

Вопрос поразил майора как гром. Он страшно побледнел и ответил еле слышно:

– Никто никогда не высказывал такого предположения.

– А теперь я его высказываю, и я утверждаю – так оно и было.

Встав, Дюран нервно заходил по комнате.

– Битэм, Битэм, – бормотал он. – Нет, нет, он не мог этого сделать. Человек чести, наша национальная гордость…

– Только что в этой комнате я предъявил ему обвинение в этом преступлении.

– Он, конечно, отрицал?

– Да, отрицал. Но у меня есть неопровержимые доводы.

– К черту ваши доводы! – крикнул майор. – Говорю вам – такой человек, как полковник Битэм, не мог этого сделать. А моя жена Эва… Ведь, высказывая такое предположение, вы оскорбляете ее! Эва меня любила! Я уверен – она меня любила. Нет, не могу я вам поверить. Не могу!

– А вы ее спросите, когда она сюда придет. Дюран свалился на стул и закрыл лицо руками.

Несколько минут прошли в молчании. Щеки мисс Морроу разгорелись от волнения. Инспектор Дуфф спокойно попыхивал трубкой. Чарли Чан сидел неподвижно, как статуя китайского божества. Кирк вынул было папиросу, но раздумал курить и сунул ее обратно в портсигар. В дверях показался полицейский.

– Хэлло, Петерсен! – приветствовал его капитан. – Ну как, взяли ее?

– На этот раз она от нас не сбежала, – ухмыльнулся усталый Петерсен. Он еле стоял на ногах – похоже, путешествие вымотало даже такого здоровяка.

И вот в комнату вошла женщина, у которой было столько имен и фамилий. Вошла, тоже пошатываясь от усталости, и прислонилась к стене. В комнате повисло молчание.

– Майор! – позвал Флэннери. – Взгляните, если я не ошибаюсь…

Дюран отнял руки от лица и медленно встал со стула. Сделал шаг вперед и стал всматриваться в лицо женщины. Та молча глядела на него. Глаза несчастной сами закрывались от усталости.

С минуту майор рассматривал ту, что могла быть его женой. А потом – взмах руки, выражающий отчаяние.

– Опять одно и то же, – прерывающимся от волнения голосом заговорил он. – Снова и снова одно и то же. Краткий миг надежды – и страшная пропасть разочарования. Капитан Флэннери, вы ошибаетесь. Эта женщина – не моя жена!

Долгое время все молчали. Капитан Флэннери очень напоминал красный надувной шар, неожиданно проткнутый булавкой. Глаза его заблестели от гнева, и он с яростью набросился на Чарли Чана.

– А все вы! Вы втянули меня в это дело! Только и слышал – эта женщина Дженни Джером! Она же – Мари Лантельм! И что это значит? Это значит, что она же и Эва Дюран! Предположения, идиотские домыслы, а я, дурак, им поверил! Я слушал вас, я верил вам! Черт возьми, как можно быть таким дурнем?

Несчастный гавайский детектив выглядел одновременно озабоченным и растерянным. Его маленькая круглая фигурка была воплощением замешательства. Он сделал попытку смягчить гнев следователя, бормоча:

– Мне жаль… не могу выразить, как я сожалею. Да, я совершил ошибку. Простите ли вы меня когда-нибудь?

Капитан гневно фыркнул.

– Вы бы лучше спросили себя, прощаете ли себя сами? Нет, каков же я кретин! Я, Том Флэннери, поверил какому-то китайцу! С моим-то опытом, с моими знаниями! Нет, на меня просто что-то накатило. Но все! С этим покончено!

Капитан встал и обратился к Дюрану:

– Господин майор, прошу меня извинить! Я хотел сделать как лучше. Очень сожалею, что из-за меня вам пришлось пережить еще одно горькое разочарование.

Дюран устало пожал плечами.

– Одним больше, одним меньше, какая разница. Я не сомневаюсь: вы хотели сделать все самым лучшим образом. И, несмотря на постоянные горькие разочарования, я позволил себе одну крохотную секунду надежды, подумал, что и в самом деле увижу Эву. Признаюсь, это было глупо с моей стороны. Давно бы пора поумнеть. Да что там, не о чем говорить. Если это уже все, капитан, то позвольте мне уйти.

– Да, это все. Я очень сожалею… Дюран склонился в общем поклоне.

– Я тоже сожалею. Полагаю, мы еще встретимся. А пока прощайте.

Уходя, он прошел совсем рядом с Грейс Лейн. Женщина все это время стояла, навалившись на стену и еле держась на ногах. С трудом отвалившись от стены, она шагнула к письменному столу, за которым восседал следователь. С трудом разлепив спекшиеся губы, охрипшим от усталости голосом она спросила:

– А я? Что теперь вы со мной сделаете?

– А вы еще немного подождите, – буркнул Флэннери.

Встав, мисс Морроу подала девушке стул, и та со вздохом облегчения опустилась на него, поблагодарив лишь взглядом.

– Я подумал о Битэме, – озабоченно произнес капитан, снова метнув недовольный взгляд на китайского детектива. – Совсем напрасно я выложил перед ним все карты. И этим я тоже обязан вам, милейший, – мрачно закончил он.

Чан вздохнул:

– Чувство собственной вины увеличивается во мне с каждой минутой и скоро перерастет меня самого.

– Еще бы! – фыркнул капитан.

Подойдя к двери, ведущей в соседнюю комнату, он громко позвал:

– Пат!

Тот немедленно появился с полковником. Знаменитый путешественник, войдя, оглядел комнату и в нерешительности остановился.

– А где же обещанная трогательная встреча? – издевательски поинтересовался он… – Не вижу Дюрана. И жены его тоже не вижу.

Лицо капитана опять стремительно покраснело.

– Произошла ошибка, – выдавил он из себя. Битэм небрежно поправил представителя власти:

– Полагаю, произошла целая серия ошибок. Похоже, вы приобрели нехорошую привычку вечно делать ошибки. Это уже становится какой-то манией. Не мешало бы вам как-то научиться сдерживать себя.

– Не нуждаюсь я в ваших советах! – вспыхнул капитан. – Когда в этом возникнет необходимость, обещаю к вам непременно за ними обратиться. И все равно, я продолжаю считать вас важным свидетелем в нашем деле, так что предупреждаю: вы не смеете, по своему обыкновению, удалиться в какую-нибудь пустыню, пока я вам на то не дам позволения.