- Мой милый муж, поверь в меня!

   Мне ничего не угрожает.

   - Мою жену предатель тот желает.

   Нет, Эль, и не проси.

   Мне страшно оставлять тебя наедине со зверем.

   Иду с тобой! И кто кого еще проверим.

   Эль испуганно схватила его за руки, умоляюще глядя в глаза.

   - Нет, ты с ним не вступишь в схватку.

   Он в десять раз тебя сильней!

   Я поступлю, поверь, умней.

   Его однажды обманула, сбежав от строгого надзора.

   И снова обману.

   Отцу все без утайки расскажу.

   Пусть он предателя карает,

   а нас супругами признает.

   Ведь мы супруги пред Луной,

   уже мы признаны кровавой госпожой.

   Признает это и отец.

   Мученьям нашим наступает радостный конец.

   - Но Эль, любимая, послушай...

   - Арман, клянись моей душой, что ты не тронешь Элиона.

   Пусть первый лорд с ним разберется,

   он справедливости добьется.

   Что ежели ты сгинешь в этой схватке?

   Жить без тебя не буду!

   Кто Эль без своего любимого супруга?

   Клянись своей сжигающей любовью,

   клянись моей холодной кровью,

   клянись мне тем, что дорого тебе, молю!

   Арман хмуро посмотрел на нее и все-таки кивнул.

   - Коль хочешь этого, клянусь.

   - Как хорошо, тебе я верю.

   И ничего уж не боюсь.

   Теперь домой спешить мне надо.

   - Я провожу, еще побуду рядом.

   О, боги, как душа болит от ощущения беды.

   - Нет-нет, все будет хорошо,

   мне должен верить ты!

   Князь прижал к себе свою хрупкую жену, зарылся лицом ей в волосы и так застыл, пытаясь успокоиться и прогнать ощущение тревоги. Но отогнать неприятное чувство надвигающейся беды никак не удавалось. Он приподнялся, обнял лицо Эль ладонями и с тоской, от сознания новой вынужденной разлуки, блуждал жадным взглядом по ее лицу. Девушка прерывисто вздохнула и обняла обнаженное мужское тело так крепко, как могла. Но быстро ослабила объятья, сообразив, что из синих глаз уже исчезли рубиновые огоньки и зубы вновь ровные. Все изменения, как и обещал брат, исчезли с рассветом.

   Но время шло, и вампирша беспокойно взглянула в глаза своего супруга. Арман вздохнул и позволил ей одеться. Платье лежало в суме, которую прихватила сама Эль. Вскоре они уже шагали по улицам еще спящей столицы. Стук каблучков гулко отражались от стен домов, выдавая влюбленных, и юноша подхватил Эль на руки. Она обвила его шею руками и уютно устроила голову на плече, время от времени обмениваясь с Арманом поцелуями. Так они и добрались до дворца лорда Одариана. Князь поставил супругу на ноги, но продолжил обнимать.

   - Не отпущу, нет сил расстаться.

   - Мы будем вечно обниматься?

   Пусть солнце жарит нас,

   иль поливает дождь.

   Арман и Эль не разомкнут объятий.

   - И губ не разомкнут,

   не разорвут усладу поцелуя.

   Моя жена, готов без устали я повторять,

   тебя люблю я.

   - И я люблю тебя, мой муж.

   Но время не дает с тобой остаться.

   - Но как же сложно мне с тобой расстаться.

   Эль потянулась к его губам, улыбнулась, обещая скорую встречу, и нырнула в потайную калитку. Арман еще некоторое время ждал, сам не понимая чего, а после развернулся и побрел в сторону особняка своего отца. На улице появились первые прохожие. Проскрипела разболтанными колесами телега, прошли мимо стражники Первого лорда, побрякивая металлическими пластинами доспехов.

   Арман вскинул голову к небу, посмотрел на утреннее солнце и снова вздохнул. Он постучал в ворота, уже и не думая скрываться. Заспанный бес удивленно воззрился на молодого господина. Князь похлопал по плечу охранника и пошел во дворец. Неспешно поднявшись по лестнице, Арман вошел в свои покои, добрался до кровати и упал на нее, уставившись в потолок. Все его мысли сосредоточились на дворце вампиров.

   - Нет, так невыносимо в слепом незнании томиться!

   Как мне узнать, что там в чужом дворце творится?

   Моя жена наедине с чудовищем осталась.

   Все будет хорошо, она мне обещалась.

   Но нет покоя мне,

   тревога душу рвет и мучает разлука.

   Пойду, взгляну я на свою супругу.

   Он поспешил в покои отца. Князь уже встал и покинул покои. Арман не стал закрываться, даже ларец оставил стоять на прежнем месте. Он взял свечу с рунами и вернулся к себе. Дух, бесстрастный и безжизненный, как всегда, показал Арману комнаты его супруги. Она стояла, сжав кулаки, и с ненавистью смотрела на своего кузена, мерившего ее злым взглядом. Эль отвернулась и попыталась покинуть покои, но Элион преградил ей путь, ухватив пальцами за подбородок и запрокинув голову девушки. Она мотнула головой, но добилась только того, что ее грубо схватили. Элион впился ей в губы, и Арман с силой ударил в стену.

   - Ах, Эль, зачем ты мне лгала?

   Не может здесь все выйти хорошо.

   Безумный зверь, поймет он лишь одно,

   клинок, пронзающий его бесчувственное сердце.

   Ты клятву вырвала зачем?

   И я послушался, дурак влюбленный.

   Как защитить смогу тебя,

   оружия тобою же лишенный?!

   Эль вырвалась из рук кузена, и Арман увидел, как тот вытирает кровь с прокушенной губы. Взбешенный вампир вцепился в локоть девушки и дернул ее себя, что-то прошипев ей в лицо. Она ответила с язвительной усмешкой. Князь вздрогнул, когда щеку его юной жены обожгла пощечина. Вампирша пошатнулась, но устояла, все так же с ненавистью глядя в глаза Элиону. Он развернулся и покинул покои своей кузины. Эль бессильно опустилась на пол и запрокинула голову в попытке сдержать слезы.

   Арман уже хотел приказать духу установить двусторонний контакт, но дверь распахнулась, и к нему вошел отец. Он хмуро взглянул на сына, побелевшего от бессильной ярости, неотрывно следящего за зеркальным отражением. Князь успел заметить девушку-вампира, сидевшую на полу прежде, чем его сын задул свечу и обернулся к отцу.

   - Отец, ни слова!

   Поверь, сейчас не до твоих учений.

   Мне речь твоя, увы, не нова.

   Прошу, оставь меня...

   - Мой сын, что слышу я?

   Отца ты выгоняешь без стесненья?

   - Отец...

   - Да, твой родной отец!

   И собирайся, наконец,

   к полудню выезжаем на турнир.

   И чтобы ни один вампир

   не отравил нам времяпровожденье!

   Но ты одет, как и вчера...

   Глаза уставшие, и не был ты в купальне...

   Что это означает, сын?

   - Лишь то, что я не спал всю ночь!

   Ну а теперь спешу я прочь.

   В купальню я, одеться и готов.

   Хоть на турнир, а хоть во Мрак.

   Напиться бы, да не поможет.

   Как ярость лютая мне душу гложет!..

   Молодой князь развернулся на каблуках и скрылся за дверями купальни, оставив отца в растерянности смотреть ему вслед. Князь Монтери некоторое время пытался понять, что вызвало такую бурю в его сыне. Шагнул было к дверям купальни, но махнул рукой и ушел к себе.