то вновь ее издевка!
Смеется надо мной, насмешница родная...
Эльмина, хватит, умоляю...
- Она вот это выпила, мой господин.
Бесовка протянула пузырек, взглянула в спокойное безжизненное личико хозяйки и отвернулась, закрыв лицо руками. Ройх сжал в кулаке пузырек, понюхал его и отшвырнул в сторону.
- И правда яд.
Как ты могла, Эльмина?!
Сначала человек,
теперь себя и вовсе отравила.
Ну, почему же ты меня не полюбила?
Сейчас бы было все иначе. О, боги, больно как!
То сердце плачет...
Ройх поднялся на ноги, перенес на кровать девушку, более всего сейчас напоминавшую тряпичную куклу. Затем убрал волосы с лица, склонился и, наконец, поцеловал. Впервые.
- Мне на дано было судьбой
поцеловать тебя живой,
так хоть у смерти поцелуй я вырву. Мертва...
К такому никогда я не привыкну!
- Мой господин.
За его спиной стоял бес.
- Отправьте весть о смерти во дворец.
Что дочери лишился, должен знать отец.
Бес поклонился и оставил хозяина одного. Ройх лег рядом с той, кто так и не стала ему женой. Вампир горько усмехнулся:
- Не о таком мечтал я ложе.
Я обладать тобой хотел, а вышло что же?
Теперь никто не властен над тобой,
ни я, ни человек, досталась смерти лишь одной.
Вампир уткнулся в плечо Эльмины и затих, стараясь ни о чем не думать. Он так лежал до тех пор, пока не послышался шум во дворе. В ворота въехала группа всадников. Голос лорда Одариана перекрыл шум.
- Где дочь моя? Эльмина где?!
Ройх встал, нежно погладил вампиршу по щеке, улыбнулся ей и направился встречать первого лорда. Глава клана вампиров взбежал по лестнице, ворвался в покои, оттолкнув избранного зятя, и остановился, глядя на тело дочери. Ошейник с цепью теперь валялись на полу, Ройх скинул это украшение. Удержать Эльмину оно так и не сумело. Лорд Одариан несмело шагнул к кровати, запнулся за цепь и с яростью посмотрел на Ройха.
- Сбежать хотела.
Мрачно ответил тот, и глава клана невесело усмехнулся.
- И сбежала. Кто яд принес?
- С собой, должно быть, был уже он припасен.
Ройх неожиданно понял, что не хочет выдавать первую леди. Он поискал взглядом Энцолора, но того еще не было. В вампире вдруг зажглась сумасшедшая надежда, что все подстроил клановый маг и брат Эльмины, и девушка все еще жива! Но говорить об этой шальной мысли он тоже не стал. Первый лорд присел на кровать рядом с дочерью и погладил ее по голове.
- Моя малышка будто спит.
Спокоен лик ее, и все еще нежна.
Нашла покой мятежная душа.
Как волк голодный, сердце воет,
душа моя от горя стонет.
Лишился дочери любимой.
Нет больше на земле моей Эльмины.
Эй, кто там? Энц уже пришел?
- Да, господин.
- Так пусть спешит сюда!
Заснула здесь навек его сестра.
Ройх теперь не спускал взгляда с двери, в которую вошел мрачный Энцолор. Он подошел к кровати, склонился над сестрой и неожиданно всхлипнул.
- И вроде бы живая, но жизни в ней ни капли не осталось.
Она мертва, мой господин.
- Из всех детей остался ты один.
Первый лорд порывисто прижал к себе старшего сына. Тот погладил отца по спине и отстранился.
- Причина смерти отравленье.
- Да, это знаю я из донесенья.
За что мне, сын, потеря эта?
- Отец, ты от меня ли ждешь ответа?
Энц посмотрел в глаза старшего вампира.
- Я говорил тебе, отец,
какой быть может у истории конец.
Но ты слишком горд, чтоб слушать сына.
Итог перед тобой лежит - усопшая Эльмина.
- Я сделал все, что было нужно!
- Кому? Эльмине яд стал избавленьем от плена и от цепи.
И лишь благословением была ее любовь.
Но ты ведь не хотел с ней рядом видеть человеческую кровь.
Отдал вампиру, что теперь?
Она мертва, закрылась жизни дверь.
Кровавая Луна ее венчала,
она Эльмине счастья обещала.
А ты отнял, и грубою рукой разбил мечту на части.
Теперь же собирай осколки.
А для сестры моей закончились несчастья.
Носилки, бесы! Пора в последний путь ее отправить.
И мертвецам в соседство вечное оставить.
Лишь в склепе ей теперь супружеское ложе.
- Иду я с вами тоже.
Ройх, все это время не спускавший взгляда с лица Энцолора, пытаясь найти подтверждение для своих мыслей, так и не смог понять, верны ли были его выводы или нет. Эльмину переложили на позолоченные носилки, укрытые алым шелком. Лорд Одариан, Энцолор, Ройх и один из родственных главе клана вампиров взялись за ручки и понесли девушку в ее последнее пристанище. Покойника всегда несли только свои. Ройх стал своим, когда глава клана назвал его зятем. Этим он и воспользовался, желая сопроводить Эльмину, потому что чужие не допускались к обряду упокоения. Первые сутки отдавали дань умершему, и возле гроба стояли родственники, сменяя друг друга. После склеп запирали и уже никто не нарушал покой мертвеца.
Медленно шли вампиры, неся на плечах свою печальную ношу. Не так давно по улицам несли Элиона, теперь Эльмину. Жители клановых территорий с тревогой поглядывали на Энцолора и шептались, что первого лорда, должно быть, прокляли, раз его дети стали уходить один за одним. Шепоток не долетал до четырех мужчин, погруженных каждый в свои мысли. Они дошли до склепа, где уже ждали их вторая и третья леди, но в склеп за носилками вошла только мать Эльмины. Она хранила отстраненное выражение. И только, когда носилки были поставлены, и девушку переложили на подготовленное для нее последнее ложе, вампирша зарыдала, склонившись над телом дочери, так похожей и непохожей на нее.
Первым остался стоять у тела глава клана. К ночи его должен был сменить Ройх, Энцолор выбрал себе последнюю очередь, чем снова оживил подозрения в Ройхе. Он не стал возражать, но боль немного поутихла, сменившись надеждой на невероятное. Энц вывел третью леди. Оглянувшись на тестя, который так им и не стал, последним вышел Ройх. Он прикрыл глаза, подставляя лицо ветру.
- О, если ты жива, моя любовь.
Тебя я завоюю вновь.
И он направился в сторону своего дворца, чтобы вернуться сюда к ночи.
* * *
Человеческий отряд пересек границу клана Одариан. Князь довольно усмехнулся, до дворца главы клана оставалось всего несколько часов. Разрешение на пересечение границы они получили быстро, что не могло не радовать, и теперь люди, пришпорив коней, спешили к цели своего путешествия. Анжар скакал рядом с князем.
