Безусловно, если бы не водяная змея, для которой путешествовать по мангровым болотам было легче чем где-либо еще, Доктор и его звери не смогли бы продвинуться вперед ни на шаг. Их проводница, как правило, ползла на несколько сот ярдов впереди, отыскивая для каноэ глубокую воду и проходы в колючих зарослях. Большую часть времени ее голову не было даже видно, но зато хвост на самых трудных участках пути крепко держался за нос каноэ, и если оно застревало, змея одним мощным рывком выдергивала его из грязи, как привязанную на веревке консервную банку.

Впрочем, в каноэ обычно находились только Доктор и Джип (Даб-Даб, Гу-Гу и Чипсайд быстро догадались, что в этой местности гораздо приятней путешествовать перелетая с дерева на дерево), и после одного такого рывка, они оба остались сидеть в грязи, потому что каноэ было буквально выдернуто из-под них могучим живым канатом. Это так рассмешило грубоватого Чипсайда, который сидел на мангровом дереве у них над головами, что он внезапно прервал торжественную тишину болота громким и нахальным чириканьем:

— Бог свидетель, Доктор, как вы умеете попасть в дурацкую ситуацию? Кто бы мог подумать, что мне доведется увидеть, как Джона Дулитла, доктора медицины, знаменитого врача из Падлби-на-болоте будут вытаскивать из вонючей африканской грязи при помощи пары сотен ярдов жирного червяка! Вы даже не представляете, как смешно вы выглядите!

— Да помолчи ты, дурак! — огрызнулся Джип, забираясь обратно в каноэ, весь в липкой черной грязи с головы до кончиков лап. — Хорошо тебе болтать — ты-то можешь летать над всем этим месивом.

— Здесь можно было бы устроить славное футбольное поле, — не умолкал Чипсайд. — Удивляюсь, что африканцы сами до этого недотумкали. Никогда не думал, что в одном месте может быть столько грязи — разве что на Хэмпстедской пустоши после дождя на Пасху. Интересно, когда же мы наконец дотащимся до места. И так уже забрались на самый край света — или, вернее, в самую его середину. Столько времени не видеть ни единого человеческого лица! А эта черепаха, небось, та еще штучка! Лично я не удивлюсь, если где-нибудь тут мы наткнемся и на старика Ноя, сидящего на обломках своего ковчега. Мы запросто… эй, Джип, помоги-ка Доктору! У него подбородок за корень зацепился!

Змея, услышав трескотню Чипсайда, подумала, что сзади что-то не так, и ее голова, сделав петлю, вернулась посмотреть, что там произошло. Получилась небольшая остановка, во время которой Джон Дулитл и Джип немного почистились и выудили из грязи драгоценные записные книжки Доктора.

— А что, люди здесь совсем не живут? — спросил Доктор у змеи.

— Ни единого человека, — ответила проводница. — Мы давно прошли те места, где обитают люди. А здесь могут жить только болотные птицы, водяные пресмыкающиеся и змеи.

— Сколько нам еще идти? — спросил Доктор, полоская в чистой лужице свою шляпу.

— Остался еще день пути, — сказала змея. — Эти болота со всех сторон окружают Тайное озеро Джунганьика. Двигаться станет легче, когда мы выйдем на большую воду.

— Значит мы уже где-то недалеко от его берега?

— Да, — сказала змея. — Но, строго говоря, про Тайное озеро нельзя сказать, что у него есть берега, или, по крайней мере, такие берега, на которых мог бы стоять человек.

— А почему вы называете его Тайным озером? — спросил Доктор.

— Потому что ни один человек не бывал здесь со времен Ноя, — ответила гигантская рептилия. — Вы будете первым. Жители озера любят хвастать, что умываются водой, оставшейся от самого Потопа. Ведь этого озера не существовало до тех Сорока Дней, и даже теперь эта часть земли так и не просохла как следует.

— А что здесь было до Потопа? — спросил Доктор.

— Говорят, здесь была холмистая плодородная земля, росла кукуруза и светило яркое солнце, — ответила змея. — Так мне говорили — меня самой тогда еще не было на свете. Старая Грязнуха расскажет вам об этом лучше, чем я.

— Как интересно! — воскликнул Доктор. — Давайте-ка поторопимся! Мне так не терпится поскорей увидеть Грязнуху и Тайное озеро!

В течение следующего дня, как и обещала водяная змея, местность понемногу становилась ровней и свободней. Все реже попадались островки и колючие кустарники, а заросли мангровых деревьев были уже не такими непроходимыми. В мрачном пейзаже постепенно начинала преобладать вода, а не суша. Продвигаться вперед стало теперь гораздо легче. Вода вокруг была уже достаточно глубокой, и Доктор мог грести несколько миль подряд, обходясь без помощи могучей проводницы. Существенной переменой оказалось и то, что теперь, посмотрев наверх, можно было иногда увидеть небо над головой вместо нескончаемых переплетений крон болотных деревьев, и путешественники время от времени видели стаи диких уток и гусей, летевших на восток.

— Значит, большая вода уже близко, — сказала Даб-Даб.

— Да, — согласилась змея. — Они летят на Джунганьику. Там кормятся огромные стаи диких гусей.

Около пяти часов вечера последний из грязных островков остался позади, и когда нос каноэ легко заскользил по совершенно чистой прозрачной воде, путники неожиданно увидели перед собой огромное внутреннее море.

Если пейзаж мангровых болот выглядел достаточно неприветливо, то Тайное озеро в этом отношении могло бы дать ему много очков вперед. Противоположного берега не было видно. Взгляд упирался в тонкую линию, где встречались небо и вода. А впереди, на востоке, где было темнее всего, даже эту линию нельзя было разглядеть — угрюмая вода и хмурое ночное небо сливались там в чернильную тьму. И справа и слева тянулись нескончаемые чахлые леса, окружающие озеро со всех сторон, и исчезающие далеко на севере и на юге. По открытой воде катились огромные облака серого тумана, которые то разгонял, то сбивал в кучи пронзительный воющий ветер.

Даже Доктор был подавлен этим мрачным зрелищем.

— Вот это да! — пробормотал он тихим голосом. — Здесь и вправду можно подумать, что Великий Потоп еще продолжается!

— Веселенькое местечко, ничего не скажешь! — донесся с кормы нахальный голос Чипсайда. — Нет, по мне уж лучше Лондон, даже в самый большой туман. А здесь могут жить только какие-нибудь зачуханные угри да лягушки! Гляньте-ка на этот туман — ишь как его мотает по всему озеру. Как будто старина Ной со своим преподобным семейством водят хоровод в ночных рубашках — ну, прямо как живые!

— Здесь всегда туманы, — сказала змея, — и раньше были туманы. Первая радуга воссияла на них.

— А по мне, грош цена всем этим туманам и прочему хозяйству, — заявил воробей. — Сколько еще сотен миль этого чудного голубого простора нам нужно пропахать, чтобы добраться до нашей драгоценной миссис Грязнухи?

— Не так уж и много, — сказала змея. — Она живет на краю озера, в нескольких милях к северу. Нам лучше поторопиться и попасть туда до темноты.

И снова со своей могучей проводницей во главе путешественники двинулись вперед.

С каждой минутой становилось темней, и слева из мангровых зарослей начали раздаваться крики каких-то ночных птиц. Гу-Гу сказал Доктору, что это кричат совы, но, судя по голосам, многие из них принадлежат к таким видам, каких он еще никогда не встречал.

— Ничего удивительного, — ответил Доктор. — Здесь наверняка полным-полно зверей и птиц, которых не встретишь больше нигде на свете.

Наконец, когда уже почти совсем стемнело, змея повернула влево и приблизилась к краю мангрового леса. Едва различая ее в наступившей темноте, Доктор направил каноэ в небольшую бухточку, и вдруг нос каноэ неожиданно наскочил на что-то твердое. Доктор уже было наклонился через борт, чтобы посмотреть, что это такое, когда из мрака совсем рядом с ним раздался низкий глубокий бас:

— Здравствуйте, Джон Дулитл! Добро пожаловать на озеро Джунганьика!