Это заставляло Кэсси нервничать, особенно теперь, когда ему было известно то, что она прежде скрывала.

— Вот что, молодой человек, — сказал как-то Себастьян, поднимая Сэма и сажая на свои плечи. — Теперь мы отправляемся наверх, в твою постель, в которой тебе уже как с час положено находиться.

Сэм засмеялся, хватаясь за волосы Себастьяна, чтобы удержать равновесие:

— А завтра мы пойдем на пляж?

— Обязательно. Я даже покажу тебе пещеру, в которой я с братьями и сестрами, когда мы были маленькими, прятали наши сокровища.

— А они еще там? — немедленно загорелся Сэм. Себастьян улыбнулся:

— Даже если нет, то кто нам мешает спрятать их там заново? Ну-ка, поцелуй маму и пожелай ей спокойной ночи.

— Я хочу, чтобы вы оба уложили меня в постель, — возразил Сэм.

Кэсси на мгновение встретилась взглядом с Себастьяном:

— Пусть папа один тебя уложит в постель.

— Но я хочу, чтобы ты тоже была с нами, — обеспокоенно нахмурился Сэм.

Себастьян снял Сэма с плеч.

— Ну конечно, мама поможет мне уложить тебя в постель, — сказал он. — Ты лучше скажи, какую сказку хочешь сегодня услышать?

Сэм поднял на него большие карие глаза:

— Мама рассказывала мне сказку про принца, который нашел после бала туфельку. Он захотел найти эту прекрасную девушку по туфельке. Ты знаешь эту сказку?

У Себастьяна защемило сердце.

— Да, знаю. «Золушка».

Себастьян поднялся с кровати сына, на которой сидел. Сэм уснул почти мгновенно.

Он смотрел за тем, как Кэсси нагнулась и нежно поцеловала малыша в лоб. Любовь, написанная на ее лице, когда она убрала прядь волос с лица Сэма, вновь заставила Себастьяна ощутить укол вины за то, через что ей пришлось пройти.

— Я бы хотел с тобой поговорить, — сказал он, когда они вышли из комнаты Сэма. — Если у тебя, конечно, есть время.

Кэсси бросила на него ироничный взгляд:

— Запросто. У меня времени вагон и маленькая тележка. По-моему, это ты вечно занят.

— У меня и правда много дел, — вздохнул Себастьян. — Мне очень жаль, что я не могу уделить тебе столько времени, сколько ты, возможно, хочешь. А так как я очень много общаюсь с Сэмом, мне приходится работать ночами. Когда я прихожу к тебе в комнату, ты обычно уже спишь. Мне не хочется тебя будить.

— Ты заходил ко мне в комнату? — нахмурилась Кэсси.

— Удивлена? — криво усмехнулся Себастьян. — А я-то думал, что у тебя не осталось никаких сомнений, как сильно я тебя хочу.

Кэсси опустила глаза:

— Да, но… Я решила, что ты передумал или что-нибудь еще…

Себастьян положил руки ей на талию.

— В этом-то и состоит вся проблема, — сказал он. — Я хочу то, чего не могу получить. Вы с Сэмом заслуживаете большего, чем несколько недель, проведенных со мной. Вы оба заслужили быть счастливыми за то, что у вас было украдено в детстве.

На лице Себастьяна отразилась внутренняя борьба. Тени под его глазами, которые могли образоваться только в результате бессонницы, стали глубже. Кэсси безумно захотелось сказать ему, как сильно она его любит, но ей не хотелось, чтобы ее признание хоть каким-то образом повлияло на принятие им решения. Он уже и так чувствует себя виноватым, иначе бы не проводил почти все время с Сэмом.

— Ты фантастический отец, — вместо этого сказала она. — Сэм тебя очень любит.

— Я его тоже люблю. — Себастьян посмотрел Кэсси в глаза. — У меня даже нет слов выразить, как сильно я его люблю.

— Тебе и не нужно говорить, — улыбнулась Кэсси. — Я чувствую то же самое.

Себастьян убрал руки с ее талии:

— Я хочу тебе кое-что показать.

В кабинете Себастьян показал ей сделанные копии фотографий Сэма. Они были вставлены в кожаный альбом, на котором красовался золотой герб семьи Каредес. Кэсси несколько секунд молчала, не в силах вымолвить ни слова, почти рассеянно проводя пальцем по гербу и думая о том, что сейчас, как никогда до этого, граница между Себастьяном и ею приобрела отчетливые очертания. Сэм тоже принадлежал миру, которому она сама принадлежать никогда не сможет.

— Что скажешь? — спросил Себастьян.

Кэсси подняла голову:

— Пытаешься вычеркнуть меня из жизни Сэма?

— О чем ты говоришь? Я сделал две копии. Этот альбом твой.

Кэсси поднялась на ноги, скрестив руки на груди:

— А где мой альбом?

— Я его выкинул. Он был такой растрепанный…

Кэсси в ярости посмотрела на Себастьяна:

— Ты выкинул мой альбом?!

— А что такого? — удивился Себастьян. — Уверен, ты бы сама заменила его со временем.

— Ты в любом случае не имел права им распоряжаться, — заявила Кэсси. — Думаешь, я этот альбом на дороге нашла? Как бы не так! Мне пришлось попотеть, чтобы купить хотя бы такой, а если уж говорить совсем откровенно, я голодала, обменивая еду на то, чтобы его заполучить. Ты хоть представляешь, каково мне сейчас узнать, что… — Она проглотила подступившие слезы.

Себастьян подошел к ней.

— Думаю, начинаю понимать это, — тихо сказал он. — Ты немногое могла дать Сэму, но все равно отдала ради него все, что могла. Этот альбом — свидетельство той жертвы, того выбора, который тебе пришлось сделать. Прости, Кэсси, что я не подумал об этом раньше. Я свяжусь со Стефаносом, и он привезет его тебе. Я ошибся — для тебя это был не просто альбом, а память.

Кэсси была обезоружена. Слезы, которые она так отчаянно пыталась удержать, потекли по ее лицу. Она подняла руку, чтобы смахнуть их с щек, но Себастьян сделал это за нее.

— Извини, — пробормотала Кэсси. — Что-то я слишком, расчувствовалась.

Глаза Себастьяна стали темнее и глубже.

— Я даже не знаю, как смогу возместить тебе все, что ты потеряла. Я начал собирать информацию о жизни твоего отца. У него действительно было полно влиятельных друзей. Мой помощник сделал запрос в больницу, чтобы найти записи, когда тебе было четыре года. Нам ответили, что ты к ним в этом возрасте не поступала — о тебе нет никаких данных.

У Кэсси поникли плечи.

— У меня не было никаких шансов, верно?

— Я добьюсь, чтобы тебя оправдали — хотя бы в глазах людей, — сказал Себастьян, притягивая ее к себе. — Я обещаю тебе это.

Кэсси стояла к нему слишком близко, чтобы ее тело не начало откликаться на его близость. Она провела языком по пересохшим губам, ее дыхание прервалось, а сердце сбилось с ритма, когда голова Себастьяна склонилась ниже.

Его первый поцелуй был нежен, но, когда он провел языком по ее губам, все изменилось. Страсть вспыхнула между ними, как горючее от искры, громким стуком крови отозвавшись в ушах, теплом разливаясь между бедер. Она чувствовала его твердую, возбужденную плоть сквозь ткань, и это только сильнее ее распаляло. Противиться Себастьяну становилось совсем невозможно. Его горячие губы обжигали ее рот, его язык становился все более требовательным и жадным, вовлекая Кэсси в сладкое безумие.

Себастьян вынуждал ее отступать назад, к дивану, и с каждым их шагом Кэсси бросало то в жар, то в холод. Упершись в диван, она легла на него с тихим всхлипом, который поглотили губы Себастьяна.

Его руки нащупали бретельки ее платья, опуская их. Вслед за руками туда же переместились его губы, прокладывая дорожку от плеч до груди. Кэсси удержала вздох, почувствовав сомкнувшиеся вокруг соска его губы.

Себастьян взял ее руки и завел ей за голову. Его темные глаза мерцали от сжигавшего его желания.

— Не будь такой нетерпеливой, любимая, — поддразнил он. — Со временем я сам все сделаю.

— Я хочу тебя сейчас, — выдохнула Кэсси, выгибая спину. — Это не я такая нетерпеливая — это ты слишком медлишь.

— Чем дольше ждешь, тем приятнее вознаграждение за терпение. Согласна?

Кэсси была согласна, но все же ожидание сводило ее с ума.

Ни в каком другом стимуле Кэсси не нуждалась. Она сняла с него ремень, расстегнула молнию. Когда он попытался накрыть ее руку, Кэсси просто отвела ее в сторону и, бросив на него взгляд из-под ресниц, наклонила голову. Себастьян шумно выдохнул, почувствовав ласкающие мягкие губы и язык…