— А дышу я тяжело, — продолжил я, — потому что нарвался на двух парней, которые хотели избить меня.

— Случайная встреча, или они ждали именно тебя?

— Не просто ждали, но следовали за мной из Вашингтона. Я уж решил, что оторвался от них, но, похоже, недооценил их смекалку. А может, те, кто их направлял, поумнее меня.

— В последнем сомневаться не приходится. Будь у тебя хоть капля ума, ты бы сюда не приехал. Тебе бы сейчас сидеть в баре, на привычном месте.

— Раз уж ты заговорил...

— Шотландское или бурбон?

— Шотландское.

Падильо ретировался на кухню, а я вновь оглядел гостиную. Две двери плотно закрыты, третья вела в ванную. Я догадался, что за закрытыми дверями — спальни. Падильо принес два бокала, один протянул мне.

— А где король и его советник?

Падильо кивнул на одну из закрытых дверей.

— Там. Она закрывается за засов и три замка.

— А кто тут живет?

— Сорокалетняя старая дева, которая твердо решила остаться непорочной до самой смерти. Она на пару месяцев уехала в Европу. А квартиру оставила Ванде, которая приходится ей дальней родственницей.

— Раз уж я здесь, что я должен делать?

— Вернуться домой.

— Я думал, тебе нужен помощник.

— Мне нужен профессионал, а не любитель. Пусть даже и не бесталанный.

— Предложи мне вознаграждение, и я покину ряды любителей.

— Посмотри на себя, — он покачал головой.

— Без зеркала это нелегко.

— У тебя десять фунтов лишнего веса, и все они на животе. Тебе следовало надеть очки три года тому назад, но ты боишься, что они испортят твой профиль. Ты думаешь, что физические упражнения — это пешая прогулка от бара до дома, да и то при хорошей погоде. Ты выкуриваешь чуть ли не три пачки в день, кашляешь так сильно, словно у тебя эмфизема, а от спиртного у тебя наверняка цирроз печени, о чем ты не знаешь лишь потому, что не хочешь пройти профилактическое медицинское обследование. Толку от тебя ноль.

— Ты забыл упомянуть мои десны. С ними тоже не все в порядке.

Падильо глотнул виски.

— Куда тебе супротив Амоса Гитнера? Реакция у него лучше, чем у меня. Я не хочу говорить Фредль, что все произошло очень быстро и ты, скорее всего, даже ничего не почувствовал.

— Я могу сесть на него. Придавлю к полу.

— Это точно.

— Помощник тебе все равно нужен, а обратиться особо не к кому, так?

Он покачал головой.

— Варианты есть, но большинство кандидатов уже на том свете.

— А остальные испуганы.

— Не испуганы. Благоразумны, — поправил он меня. — Этого качества тебе всегда недоставало.

— Я уезжаю или остаюсь? — я допил виски. — Решать тебе.

Темные испанские глаза Падильо несколько мгновений не отрывались от моего лица, а потом он опять покачал головой, как мне показалось, печально.

— Ну что ж, раз уж ты здесь.

— Ты и представить себе не можешь, что значит для меня этот шанс.

— Если он дает тебе возможность сыграть труса, воспользуйся ею.

— Вы даете мне дельный совет, но я ему не последую.

— Дешевая мелодрама, — прокомментировал Падильо заключительные фразы нашего диалога, поставил бокал на стол и шагнул к закрытой двери. — Пора тебе познакомиться с королем.

— Как мне его звать? Король, ваше величество или Питер Пол?

— Попробуй мистер Кассим, если тебя не устроит просто «вы». Вроде бы он тут инкогнито.

— Ему нравится быть королем?

— Наверняка понравится, если мы сможем сохранить ему жизнь.

Король вышел первым. По моему разумению, на короля он не тянул, но едва ли я могу считаться специалистом в этом вопросе, ибо ранее общаться с царственными особами мне не доводилось. Падильо представил его как мистера Кассима, я нашел это очень демократичным, после чего мы обменялись крепким рукопожатием.

— Очень рад с вами познакомиться, — говорил он четко, безо всякого акцента, как и должно человеку, изучающему язык под руководством учителя-англичанина.

Затем меня представили Эмери Скейлзу, бывшему учителю и нынешнему советнику правителя королевства Ллакуа, и мы тоже пожали друг другу руки.

Скейлз постоянно находился рядом с королем и, если не говорил сам, внимательно вслушивался в каждое слово, произнесенное монархом. Я решил, что к возложенным на него обязанностям он относится на полном серьезе.

Пару они составляли запоминающуюся. Король — низкорослый, полный, в двадцать один год уже совершенно лысый. А может, в монастыре, где он провел пять лет, нашли способ избавляться от волос. Глаза его беспрерывно двигались, словно он искал, на чем остановить взор, и не находил ничего подходящего. Он постоянно улыбался, и я решил, что это нервное, так как зубы у него были плохие, и он мог бы не выставлять их на всеобщее обозрение. Теперь, подумал я, он разбогател и мог позволить себе недорогие коронки или хотя бы зубную щетку.

Скейлз возвышался над Кассимом более чем на голову. Длинный и тощий. С длинной, обтянутой кожей физиономией. Лет ему было под пятьдесят. Скорее всего, шанс попасть в высшее общество выпал на его долю в первый и последний раз, и он боялся, что неверный шаг может все испортить. Во всяком случае, такое у меня сложилось впечатление.

Покончив с рукопожатиями, Скейлз повернулся к Падильо.

— Вы, кажется, говорили, что к нам присоединится некий мистер Пломондон.

— Он не смог приехать, но я сумел убедить мистера Маккоркла заменить его, — лгал Падильо, как всегда, виртуозно.

— Вы — очень крупный мужчина, — Кассим одарил меня очередной улыбкой.

Я решил, что нет нужды извиняться за мои габариты, тем более что на лишний жир приходилось лишь десять фунтов, а потому улыбнулся в ответ и кивнул.

— Работа телохранителя вам знакома?

— В общих чертах. Разумеется, у меня нет такого опыта, как у мистера Падильо.

— Возможно, нам придется уехать отсюда раньше намеченного. По пути сюда Маккоркл столкнулся с непредвиденными осложнениями. Похоже, они знают, что мы здесь.

— Это были Крагштейн и Гитнер? — спросил Скейлз.

— Нет. Эту парочку я раньше не видел. Я подумал, что оторвался от них в центре города, но они, судя по всему, знали, куда я еду.

— Это означает, что полку наших врагов прибыло, — опечалился Скейлз.

— Едва ли, — возразил я. — Те двое нам уже не страшны. Скорее всего они сейчас в тюрьме.

— Они попали туда не без вашего участия, мистер Маккоркл? — король опять улыбнулся.

— Каюсь, приложил руку.

— У вас есть на примете другое убежище, мистер Падильо? — полюбопытствовал Скейлз.

— В Нью-Йорке?

— Да.

— Найти его не составит труда. Но мы не можем перебираться куда-либо, не дождавшись звонка Ванды Готар.

Скейлз выудил из кармана жилетки старомодные золотые часы, щелкнул крышкой.

— Почти половина седьмого. Она должна позвонить с минуты на минуту.

Какое-то время все молчали, ожидая телефонного звонка. Поскольку его не последовало, Падильо счел возможным возобновить разговор.

— Ванда договаривается с руководством нефтяных компаний о процедуре подписания документов.

— А почему их нельзя прислать сюда с курьером? — поинтересовался я. — Нотариуса мы найдем за углом.

— Боюсь, этому препятствует значимость заключаемой сделки, мистер Маккоркл, — ответил на мой вопрос Скейлз. — Хотя подготовительная работа велась под руководством старшего брата его величества, подписание документов должно сопровождаться выполнением некоторых... формальностей. Вы понимаете, торжественная обстановка, присутствие высокопоставленных лиц.

— Но вы же не гонитесь за рекламой? — удивился я.

— Нет, конечно, но вся церемония будет заснята на пленку, а затем показана в Ллакуа в рамках образовательной компании, дабы подданные его величества знали, что все делается для их же блага.

— Присутствовать должен только мистер Кассим или кто-то еще из представителей Ллакуа?

Король нервно улыбнулся и провел рукой по гладкому черепу, словно проверяя, не пора ли его побрить.