— Чё?… — я пошёл навстречу.

— Н-ничего! — запищала она и быстрым шагом попятилась назад, — И… и фотки всё равно уже в облаке! Ничего вы не сделаете! А-а-а-а-а! — она завизжала и побежала по кабинету.

Я уже было потянулся за воротником и побежал следом, как вдруг на телефон позвонили, я отвлёкся, а как поднял голову обратно, уже никого не увидел.

«Чё?.. Как она так быстро убежала?! Она что, в окно сиганула?!»

— Аргх! — я сжал кулаки и ответил на дебильный звонок, — ЧТО?!

— Э-э-э… босс, чего кричите? Я вас отвлёк? — мне позвонил Паша

— Да! Но уже плевать. Говори, что там у тебя.

Ладно, хрен с этой недожурналисткой. Что ужасного она может сделать? Пустить слухи? Мне интересно каких слухов про меня НЕ ходит.

«Ну что за концовка…», — вздохнул я.

Эпизод с Катей закончен. Поздно жалеть.

Пора переключаться на дела банды и культа.

— Босс, две новости, одна появилась вот только что. Первая — я кое-что выяснил по тому кубу, что вы дали. Вторая — мелкий пацан, кормящий кошку, ворвался в бар и грозит всё разгромить.

— И что вы с ним сделали?

— Ну как. По башке дали и связали.

— Ох, и ради этого ты меня отвлёк?… — вздохнул я, — Ладно, сейчас приеду. Жди.

Всё равно собирался сегодня встретиться. Только я ещё планировал навестить того мужика, к которому приходила рыженькая татуированная барменша с прессом и спортивными бёдрами, но, походу, уже завтра.

Но даже здесь меня отвлекли. Снова! Да что такое-то?! Что за день?!

— Митрич? — удивился я звонку.

— Босс я… меня ломает, — хрипел он, — Я не могу… меня… всего выворачивает…

— Эй-эй, так, тихо! Что происходит? — я заволновался.

— Ломка… от наркоты, — он стиснул зубы, — Вы сказали её не принимать. Я… послушался. Но сейчас… сейчас… меня сжигает изнутри, босс, — он тяжело и часто дышал, — Не могу… больше. Что делать… Босс, что делать?!

Ситуация понятна. Чего-то такого я и ожидал, честно говоря — предпосылок было много. В конце концов, Митю ломает уже три недели. Мне лишь непонятно что сейчас делать.

С одной стороны, человек может умереть. Живой, разумный человек. Со своими чувствами, мыслями и целями. А с другой…

Прямо сейчас я могу провести эксперимент.

Будем честны, я всё ещё слаб в реальном бою. Да, школоту может и побью, гопарей там, но Антона Громова? Королей? Агентов Коалиции? Не уверен.

И как тот, кто планирует не оглядываться на статус, брать всё что захочу и никого об этом не спрашивать, я обязан стать сильнее не как серый кардинал, а как новый «сильнейший». Теперь я чётко осознаю, что нужна чистая, боевая мощь.

Слишком огромные возможности, чтобы пощадить ужасного человека. Митрич — убийца своей жены. Наркоторговец. Убийца детей. Это отвратный человек, приносящий лишь разрушение, и подчиняется он исключительно из-за Приказа.

Если бы не подчинение, сколько жизней он бы унёс?

— Нет, нельзя. Терпи.

Я проверю, как далеко он готов зайти ради меня.

— Х-хорошо… ладно, хорошо, босс. Только… только можно мне не выходить из дома? Здесь не осталось наркоты, и… здесь никого нет. Здесь будет легче. Пару дней. Привыкнуть… пару дней…

Ну, здесь я не настолько мразь.

— Да, конечно. Но не смей принимать магопиаты! И не смей себя убивать!

— Д-да. Есть! — он сбросил трубку.

Но честно признаюсь, я хочу, чтобы он выжил. И возможно, именно благодаря приказу и подчинению, он и не подохнет от передоза или ломки.

«Ну, остаётся ждать», — я убрал телефон и вновь пошёл на выход.

— Ничего не случилось? — спросил охранник на входе, — Проблем не ждать?

— Да вы что-о-о. Какие проблемы? Обижаете!

Я вышел с территории школы и задумался, как добираться до бара.

«Ого, это что… мотоцикл?! Ну тогда… самое время спиздить?»

Я завёл чей-то мотоцикл и поехал. Два часа езды, перекус по пути, и вот я на месте.

Двухэтажный бар. Вокруг парочка моих бандитов, но в остальном — местные маргиналы: гопота, быдлота и кто там ещё дешёвые бары средь бела дня посещает.

Мне было лень ехать за белым балахоном, поэтому я решил создать новую личность, которая носит всё то же искажённое лицо и обычную одежду. Толстовку, в данном случае.

— Д-догма?! — пересрался охранник на входе.

— Длань Догмы, — пояснил я.

— А тогда…

— То был Голос, — я имитировал другую интонацию и настрой, — Все мы едины. Все мы одна суть. Просто отвечаем за разное.

— А… ясно. Если вы за Павлом, то он…

Нас прерывают. Позади падает сидение, раздаётся резкий топот, и я вижу, как говоривший со мной охранник раскрывает глаза от шока. Он смотрит мне прямо за спину, и уже ведёт руками, чтобы оттолкнуть, но очевидно не успевает.

Судя по тени, кто-то уже прямо за моей спиной. В шаге от меня. И он держит оружие.

Да. Кто-то захотел меня убить.

— Щит.

Раздаётся громкий звон.

Я разворачиваюсь и вижу, как объятый энергией нож проходит сквозь мой барьер и задевает край плеча. Всю руку тут же обдаёт жгучая боль, а из раны медленно вытекает кровь.

«Твою мать. Я не успел уточнить прочность ни мысленно, ни голосом, ни намерением. Вот и вышло такое хлипкое говно»

— Вниз.

Лысого мужика моментально свернуло едва не напополам, и он впечатался спиной в деревянный пол.

— Остановись, — прошептал я, останавливая кровь, которую ещё не успели заметить, — Р̄е̄г̋еͦн̈е͗р͂а̉ц̏иͯя͒.͊

Всё произошло за мгновения. Настолько быстро, что даже стоящий рядом со мной охранник только-только успел среагировать.

— Урод! Драная сука! — вопил лежащий на полу.

— И зачем? — я склонился над ним.

— Вы, поехавшие суки, убили моего брата!

А-а-а, я-то думаю, кого он мне напоминает. Правильно — того сгоревшего психа. Единственного убитого во время представления Догмы, лол.

— Никакие вы не боги! Вы просто разодетые клоуны! Ублюдки! — он продолжал дёргаться.

Я поднял голову. Все на нас смотрят и не смеют вмешаться. Все… ждут, что же сделает Догма.

А Догма будет вырезать проблемы на корню.

— Знаешь… я ведь другой. Голос лишь вещает. Несёт волю. А я, Длань, решаю проблемы. И я…, - наступаю на грудь жертвы, — Намного… намного злее.

— ДА МНЕ ПО…

— Свежевание.

По его телу пошли порезы. Медленно. Глубокие.

— А-А-А-А-А! — он завопил.

Его кожа начало медленно сползать. Он орал. Дёргался. Испытывал невыносимую боль.

Я прождал ровно минуту, а затем…

— Порез.

Воздух рубанул сонную артерию, и нападавший умер.

Все вокруг молчали. Даже мелкий паренёк, привязанный к одному из стульев.

— Вот что будет, кто нападёт на Догму, — обратился я ко всем, — Если есть претензии — говорите! Вам для чего дан язык?! Для чего дана речь?! Учитесь решать проблемы словами, иначе вы сдохните не от старости в окружении близких, а под ногой чудовища, будучи заживо освежёванным! — проорал я, — Если есть что сказать, говорите! Мы готовы решать все словами!

Все молчали. Все проглотили язык. Они… просто не знали, как на это реагировать.

— Ты? — я повернулся к охраннику.

— Н-нет!

— Тогда подчиняйся, — поворачиваюсь ко второму, — Ты?

Он помотал головой.

— Подчиняйся.

Я повернулся на зал. Тщательно выискивал что-то отличное от страха. То, что будет сейчас способно дать трещину в атмосфере подчинения.

И нашёл — злость в глазах мелкого связанного пацана.

Обычный худой паренёк в белой грязной майке. Даже без тех слов профессора Альберта я бы и сам прекрасно понял, что мальчик — нищий.

— А у тебя? — подошёл я к нему, — Есть что сказать?

Он сжал кулаки, посмотрел на труп и, попытавшись посмотреть мне в лицо, встретил там лишь ужасающую рябь и отвернулся.

— Кошка… где моя кошка?.. Я пришёл за ней.