— Аня, — позвал Мих, хотя они и стояли лицом друг к другу. Расстояние между лицевыми щитками скафандров меньше длины ладони. И больше никого рядом на десятки километров. Парень и девушка. Мужчина и женщина. Мих и Аня. Только вдвоём, совсем одни, двое живых людей в тяжёлых серебряных скафандрах на поверхности серого камня астероида имени Кропоткиной Кати.

— Я люблю тебя, — сказал Мих.

Аня ответила: — А я тебя.

— Я не хотел говорить раньше.

— И я не хотела…

Лицевые щитки почти соприкасаются. Так близко. И так далеко. На расстоянии сказанного слова.

…потом он проснулся в своей каюте. Рядом лежала и сопела в угол подушки Макаренко Оля. Они уснули обнявшись, но во сне каждый отвернулся в свою сторону. Простая случайность, а вовсе никакой не знак. Человек ведь не может контролировать свои движения во сне, правда? Тем более отвечать за то, что ему сниться.

Он осторожно, чтобы не разбудить девушку, отстегнул страховочные ремни и лёгким толчком вылетел из расширенной на двоих спальной капсулы. Однако Оля проснулась и сейчас смотрела на него снизу вверх, сонно моргая и улыбаясь.

— Доброе утро, красавица.

— Доброе утро, герой!

Они слились в странном поцелуе, во время которого ноги Миха болтались выше головы, а Олю удерживали страховочные ремни. Отпустив ремни, за которые держался, Мих отпустил и её тёплые, после сна, губы.

— Новый рабочий день объявляется открытым.

— Ещё один прекрасный день для великих свершений и беспримерных подвигов, — подхватила Оля, выбираясь из капсулы и подлетая к шкафу с одеждой.

Проследив за подругой глазами, Мих мысленно спросил у себя — какого чёрта ему не хватает?

Нет ответа.

Видимо понять самого себя человеку сложнее, чем научиться летать в космос.

Облегающий подкомбинезон сделал Олю похожей на инопланетянку. Светло-голубой, подкомбинезон обнимал её сильное тело от щиколоток, до шеи, оставляя открытыми кисти рук. Она подлетела и потёрлась о плечо Миха колючим ёжиком волос: — О чём думаешь?

— О тебе, — честно признался Мих.

— Помоги застегнуть пояс.

Он зацепил магнитные застёжки пояса. Один за другим Оля защёлкнула три браслета на левой руке от локтя до кисти. Один браслет — коммуникатор. Второй — медицинский, следящий за здоровьем космонавта. Третий — просто украшение, так как пара браслетов смотрелась незавершённой композицией, а вот три — идеально.

— О чём задумался? — поинтересовалась Оля: — Одевайся и наперегонки до душа! Или не хочешь?

Усмехнувшись, Мих полез за подкомбинезоном. Не то, чтобы обнажение красивого молодого тела считалось чем-то неприличным даже на далёкой Земле, не говоря уже о крохотном сплочённом коллективе их бригады. Однако космос — территория повышенной опасности и инструкции рекомендуют, покидая каюту, иметь хотя бы слабую защиту подкомбинезона.

Он надел два браслета — медицинский диагност и коммуникатор. Надел на разные руки.

— Праздники и безделье это хорошо, — вслух размышляла Оля: — Но каждый день я бы так не смогла. А ведь существуют люди готовые бездельничать весь день напролёт. Чем они занимаются во время безделья? Ведь так можно всю жизнь пробездельничать, всё пропустить.

— Готова? — спросил Мих открывая дверь из каюты в коридор: — На старт.

Оля крикнула: — Марш!

Они побежали по полу, стенам и потолку — в невесомости между ними нет особой разницы. Мих толкнул Олю, сбивая её траекторию полёта, это допускалось правилами. Впрочем, девушка сумела ловко развернуться ногами вперёд и оттолкнувшись от стены смогла вырваться вперёд.

Мих попытался пролететь над ней и вернуть лидерство, но не тут-то было. Толчок плечом и уже он летит, кувыркаясь, прямо на выходящую из каюты Лейкину Лену. Пока они разбирались: где чьи руки и ноги, Оля и подключившийся к гонке Кирилл смогли уйти далеко вперёд. Догонять их смысла не было. Разве только если…

Переглянувшись с Лейкиной, Мих, что есть сил, оттолкнулся от стены, а Лена оттолкнулась от Миха, выстрелив своим телом, словно стрелой. Известный каждому пустотнику приём двухступенчатой ракеты. Передавший весь импульс Лене, Мих отлетел обратно к стене и, включил ботинки. Его тотчас притянуло к полу. Дальше Мих пошёл уже как человек, на двух ногах, перестав изображать потерявшего точку опоры и неспособного перевернуть не то, что землю, но даже самого себя, Архимеда.

Как оказалось, нехитрый приём позволил Лейкиной опередить вырвавшихся вперёд спортсменов. Кирилл и Оля топтались перед входом в душевую кабину.

Мих назидательно сказал им: — Эх вы, индивидуалисты. Коллективизм всегда побеждает.

— Раз обзываешься, мыться пойдёшь последним.

— Без проблем, — согласился Мих.

Пока он ждал своей очереди, степенно, как генерал с генеральшей, прибыли Максим с Ленкой Щукиной. Макс полностью удовлетворял жажду скорости во время управления кораблём, а «неподкупная совесть их бригады», как шуточно называли Щукину — считала утренние душевые гонки глупостями. Надо сказать, что своё прозвище Ленка демонстративно не любила, но втайне гордилась им. «Совесть» это вам не что-то там. Это даже почётно.

До прибытия им в помощь «Зари» предстояло ещё много сделать. Конечно, лучше бы со всем справиться самостоятельно. Но астероид с высоким содержанием энергоёмких руд слишком важная находка. Возможно, было бы лучше, если бы они нашли обычный ледяной астероид. Тогда бы им доверили самим гнать его к красной планете и у их бригады появился бы опыт перегона астероидов. Но чего нет, того нет. Поэтому придётся ограничиться подготовительными работами, дождаться опытных космических пастухов и учиться у них.

Мих подождал своей очереди. Торопливо вымылся в душевой кабине. Мыться в невесомости настоящее искусство. Пока мылся, во весь голос горланил марш «молодых космонавтов», ставший чем-то вроде неофициального гимна ЮнКомовцев. Официальный, на его взгляд, был слишком уж пафосный.

Постоянный спутник, медицинский браслет-диагност показал начало нехорошей тенденцией. Точнее ещё не начало, а слабый намёк. Но забеспокоившийся Мих обратил внимание, решив чаще обычного заглядывать в корабельный спортзал. Потом его поймала Аня, в этом месяце ответственная за здоровье экипажа. К несчастью рядом оказался капитан и услышал начало разговора. Миху пришлось клятвенно пообещать отработать комплекс лечебных занятий на тренажёрах и скорректировать рацион питания. Аня обещала проследить. Сергей тоже. Да Мих и не собирался нарушать данное слово. Ничего не попишешь — космос. Даже в мелочах не стоит шутить с самой опасной из известных человеку стихий — пустотой.

После завтрака (рацион Миха уже был скорректирован Аней, ответственно относящейся к временно возложенным обязанностям заместителя капитана по медицинской части) Два-Ка провела пятиминутку политинформации. Сегодня была её очередь.

Катя быстро пробежалась по основным событиям случившимся в солнечной системе за последнюю неделю. Щукина хмурилась. «Совести их бригады» не нравилась деловая торопливость Кати. Когда подходила её очередь, Щукина растягивала пятиминутку на добрых полчаса, начиная с описаний бедственного положения американских рабочих и заканчивая глубиной моральной деградации европейцев. Она частенько настолько увлекалась, что совершенно забывала хотя бы просто перечислить основные события прошедшей недели. Волину приходилось останавливать Лену. Она злилась, остальные скучали, а Мих и Кирилл откровенно забавлялись задавая Щукиной провокационные вопросы.

Но сегодня очередь Кати, а она, как обычно, кратка и лаконична. Упомянула о прошедшей на Фобосе очередной конференции физиков посвящённой близящемуся запуску искусственного солнца. Рассказала, что пропал ещё один корабль — научно-исследовательское судно «Ву ан». Участившиеся пропажи кораблей всколыхнули озеро мировой политики подобно шторму в луже. Военно-космические силы Китая приведены в режим повышенной готовности. Советский Союз резко осудил сотрудничество отдельных западных компаний с пиратами и террористами. В ответ что-то там осудили американцы и присоединившиеся к ним европейцы.