– О, Господи! – Доктор невольно отступил на шаг, но тут же взял себя в руки. – Несите его сюда. – Он быстро прошел по темному коридору, зажег свет в приемном покое, на ходу обдумывая ситуацию. Если Маршалл избит до такой степени, то у него, наверняка, имеются и внутренние повреждения.

Том бросился к мойке и стал мыть и скрести руки. Двое белых втащили в комнату свой груз.

– Кладите его на стол, – бросил доктор через плечо. – Что случилось?

– Мы его допрашивали, а он бросился на нас, – быстро проговорил Санни. – Потом он попытался схватить нож, который мы отобрали у другого задержанного, и Чарли вынужден был выстрелить в него.

Том резко обернулся.

– Выстрелить? – Он бросился к столу и сорвал с Маршалла рубашку. – Отец небесный!

– Черт побери, док, я обязан был это сделать, – заныл Чарли, – Иначе он бы убил Санни.

– Ага, – сказал Санни, – он дрался, как дьявол. – Он приподнял рубашку, показывая огромную ссадину поверх почек. – К шарикам он тоже приложился. Показать?

– Все, что вы хотели показать и чем я буду заниматься, лежит передо мной на столе. А вы вдвоем живо убирайтесь ко всем чертям! – И он занялся пациентом, который был без сознания, и стал щупать ему пульс. Слабый, нитевидный. Обильный пот. Том поставил стол в наклонное положение, чтобы приподнять нижнюю часть тела пациента. Было ясно, что он уже в шоке.

Подошел Санни и посмотрел через плечо.

– Положение серьезное?

Том повернулся и оттолкнул его локтями, стараясь не запачкать руки.

– Я же велел вам, безмозглому сукину сыну, убираться отсюда! Выметайтесь из клиники и закройте дверь с той стороны! Он уже не ваш. – И когда он выталкивал полицейских в коридор, то почувствовал сильный запах алкоголя.

Доктор вернулся к столу и стал осматривать раны. Маленькое, аккуратное входное отверстие, посередине верхней части живота. Большое выходное, в левой части тела, близко от почки. И там, и там крови мало. Судя по положению входного и выходного отверстий, пуля, по-видимому, задела аорту и вызвала ее разрыв. Том беспомощно озирался вокруг, мысленно сожалея, что рядом нет обученной военно-хирургической бригады. Даже если он разбудит отца, будет мало проку, да и времени в обрез. Внезапно Маршалл громко застонал и попытался привстать, хватаясь за живот. Том быстро наполнил шприц морфием, отыскал вену и сделал укол. Маршалл почти немедленно расслабился, и Том сумел вернуть его в наклонно-лежачее положение. Низко склонился над Маршаллом и поглядел ему прямо в лицо.

– Откройте глаза, Маршалл, откройте глаза и внимательно слушайте. – Маршалл медленно приподнял веки. Они так распухли, что глаз совершенно не было видно. – Маршалл, не спите, а слушайте. Вы меня слышите? Говорить можете?

Маршалл кивнул и глотнул воздух.

– Ага.

– Маршалл, я ничего не могу для вас сделать, разве что дать морфий, а это я уже сделал. Вы при смерти. Маршалл, у вас есть несколько минут. Мне хотелось бы помочь вам, но я не в состоянии. Понятно?

С некоторым опозданием Маршалл опять кивнул.

– Да.

– Послушайте, Маршалл, спасти вас я не смогу, но если вы расскажете, что случилось, расскажете правду, то обещаю, что прослежу, чтобы сделали то, что нужно. Так что же случилось, Маршалл?

Маршалл заговорил. Дыхание было слабым и прерывистым, но речь оказалась членораздельной и четкой. Том опустил голову и стал слушать, стараясь запомнить каждое слово.

– Мы с Энни зашли к мистеру Фаулеру… купили ей платье… Баттс и Уорд остановили меня на улице… захотели, чтобы я поехал с ними в участок… что-то насчет самогона… очнулся в тюрьме, в наручниках… Баттс бил меня… страшно бил… я сказал, сними наручники… будем драться по-честному… Уорд снял наручники, наставил пистолет… я знал, что он меня убьет… я схватил нож… чужой нож… они выстрелили в меня… Энни… где Энни?

– Ее еще нет, Маршалл, но не беспокойтесь, она будет. Вы ударили Баттса или Уорда?

– Нет, сэр… ни разу… руки у меня были за спиной.

– Не совершили ли вы чего-либо такого, что дало бы повод Баттсу и Уорду задержать вас? Говорите абсолютную правду, Маршалл.

– Нет, сэр… я только купил Энни платье… спросите мистера Фаулера. Руки у меня были за спиной, и они меня били… Он сумасшедший. Баттс сумасшедший. Энни… – Маршалл стал отключаться, и Том больше не вмешивался. Просто посидел несколько минут рядом, держа руку на пульсе до тех пор, пока дыхание Маршалла не стало неровным, а потом и вовсе прекратилось. Пульс отсутствовал. Том отогнул опухшее веко. Зрачок на свет не реагировал. Приложил стетоскоп. Маршалл Паркер мертв. Заметил время и стал искать ручку и бумагу.

Ручку он нашел, но бумаги не было, и он отправился в регистратуру взять блокнот со стола дежурного. Санни и Чарли сидели в приемной. Санни лениво листал журнал.

– Эй, док, как у него дела? – спросил он.

– Мне казалось, что я велел вам убираться отсюда.

– Послушайте, тут у меня задержанный.

– Вот как? А по какому обвинению?

– Сопротивление при аресте, – точно автомат, выпалил Санни.

– Это лишь сопутствующее обвинение. А по какому поводу вообще было произведено задержание?

Санни на миг замер.

– Послушайте-ка, док…

– Ну, давайте, Баттс, назовите причину задержания. Так по какому поводу был произведен арест?

Санни был явно загнан в угол и силился как можно скорее отыскать выход. Лицо его вдруг стало серьезным и строгим.

– Я не обязан обсуждать с вами официальную сторону деятельности полиции. Все будет изложено в моем рапорте.

– Вот-вот, так я и думал, что вы скажете нечто подобное. А теперь вставайте, и вон отсюда!

– А мой арестованный?

– У вас больше нет арестованного. Он умер пару минут назад.

– Ха-ха, дело дрянь!

– Вы заявили, что он нанес вам удар в области гениталий. Покажите. – Том включил настольную лампу у стойки дежурного и направил ее свет на Санни. – Ну, давайте, спускайте штаны!

Санни расстегнул джинсы, отодвинул в сторону пенис и подошел поближе к свету, чтобы были виднее распухшие мошонки.

– Ну, а теперь еще раз осмотрим область почек, уже при свете.

Санни застегнул джинсы и поднял рубашку.

– Когда это произошло?

Санни поглядел на часы.

– Ну, незадолго до того, как мы его сюда привезли. Скажем, полчаса, сорок пять минут назад.

– Вы лжете, Баттс. Этим ссадинам несколько часов. Не знаю, где вы их заработали, но не от Маршалла Паркера полчаса или сорок пять минут назад.

Заговорил Чарли Уорд.

– Господи, Санни, что же теперь…

– Заткнись, Чарли, – проговорил Санни. – Держи пасть на замке. Он сам не знает, что болтает.

– А это мы еще посмотрим, – произнес Том. – А теперь, вы, оба, марш отсюда! Мне надо делать вскрытие, а вам сочинять историю. И с вашей стороны будет весьма глупо, если вы попытаетесь покинуть город, – Он повернулся и вышел, оставив их в приемной.

Ему надо было обзвонить людей и заняться делом.

Когда Билли выходил из машины, звонил телефон, и звонок, установленный на улице, гремел на весь участок и эхом отдавался в почти достроенном доме. Едва дыша, он снял трубку на пятом звонке.

– Алло.

– Полковник Ли, говорит Энни Паркер. Маршалла забрали в участок. – Слова сыпались, как горох.

– Энни! Что произошло на этот раз?

– Этот полицейский Баттс и еще один увезли Маршалла в участок, и я боюсь, что они что-нибудь с ним сделают. Вы можете туда поехать, полковник? Я была бы вам очень признательна.

– Конечно, еду немедленно. Расскажите, как это случилось.

Она постаралась как можно короче описать арест и свой приезд в участок.

– Энни, я уже выезжаю и позвоню немедленно, как только выясню, что случилось. Ну, а пока не беспокойтесь, уверен, что с Маршаллом все в порядке. Может быть, он, действительно уснул, как сказал Чарли Уорд. – Билли положил трубку и обратился к Патриции: – Надо ехать в полицейский участок. Санни Баттс арестовал Маршалла Паркера, и Энни с ума сходит. Постараюсь обернуться как можно скорее. – Тут опять зазвонил телефон.