— Вы предпочитаете переехать туда? — спросила она. — Конечно, тот дом не такой красивый, но зато он ближе к…

— Поллианна! О чем ты говоришь? — спросил мужчина, на этот раз очень мягко.

— Как о чем? О том, где мы будем жить, — ответила Поллианна в явном удивлении. — Сначала я решила, что вы хотите жить здесь. Ведь вы сказали, что все эти годы хотели руки и сердца тети Полли, чтобы создать из этой серой громады настоящий дом и…

Невнятный крик вырвался у мистера Пендлетона. Он хотел заговорить и поднял руку, но в следующее мгновение бессильно уронил ее.

— Сэр, пришел доктор, — объявила появившаяся в дверях служанка.

Поллианна сразу вскочила.

Джон Пендлетон повернулся к ней в волнении.

— Поллианна, ради всего святого, не говори ни слова о том, о чем я просил тебя… пока… — умолял он шепотом.

Солнечная улыбка прорезала две ямочки на щеках Поллианны.

— Разумеется! Как будто я не знаю, что вы захотите сказать ей об этом сами! — весело бросила она через плечо, выбегая из комнаты.

Джон Пендлетон, обессиленный, откинулся на спинку кресла.

— Что случилось? — спросил минуту спустя доктор, держа руку на бешеном пульсе своего пациента.

Губы Джона Пендлетона дрогнули в странной улыбке.

— Передозировка вашего… укрепляющего средства, я полагаю, — засмеялся он, заметив, как глаза доктора провожают маленькую фигурку Поллианны, бегущей по аллее.

В воскресенье утром Поллианна обычно ходила в церковь и воскресную школу, а в послеобеденные часы отправлялась на прогулку с Ненси. Такую прогулку она планировала совершить и в то воскресенье, накануне которого состоялся уже описанный визит к мистеру Пендлетону. Но на пути домой из воскресной школы ее нагнал доктор Чилтон в своей двуколке и остановил лошадь.

— Не позволишь ли ты мне подвезти тебя домой, Поллианна? — предложил он. — Я хотел бы поговорить с тобой. Я как раз и ехал к тебе, чтобы поговорить, — продолжал он, пока Поллианна усаживалась рядом с ним. — Мистер Пендлетон посылает тебе настоятельную просьбу навестить его сегодня. Он говорит, что это очень важно.

Поллианна радостно кивнула:

— Да, я знаю. Я приду.

Доктор взглянул на нее с некоторым удивлением.

— Все же я не уверен, должен ли я соглашаться на это, — заявил он с лукавым блеском в глазах. — Вчера, дорогая, ты, кажется, больше взволновала пациента, чем успокоила его.

Поллианна засмеялась:

— О, это не из-за меня, честно… то есть не столько из-за меня, сколько из-за тети Полли.

Доктор, вздрогнув, обернулся к ней.

— Тети… Полли! — воскликнул он. От радости Поллианна чуть подпрыгнула на сиденье.

— Да. И это так интересно и приятно, совсем как в книжке, понимаете? Я… я расскажу вам! — выпалила она с внезапной решимостью. — Мистер Пендлетон просил не говорить, но он, конечно же, не будет возражать, если вы узнаете. Он имел в виду не говорить ей.

— Ей?

— Да, тете Полли. Разумеется, ему хочется самому сказать ей обо всем, вместо того чтобы я говорила. Влюбленные, ясное дело!

— Влюбленные! — Когда доктор произнес это слово, лошадь неистово рванула с места, как будто рука, державшая вожжи, резко дернула их.

— Да, — кивнула Поллианна радостно. — В этом все дело, понимаете? Я не знала, пока мне Ненси не сказала. Она сказала, что много лет назад у тети Полли был возлюбленный, но они поссорились. Она сначала не знала, кто это был. Но теперь мы выяснили. Это мистер Пендлетон!

Доктор сразу сделался заметно менее напряженным. Рука, державшая вожжи, вяло упала на колени.

— О! Я… не знал, — сказал он спокойно. Поллианна заторопилась, они были уже близко от дома Харрингтонов.

— Да, и я так рада теперь! Все складывается замечательно! Мистер Пендлетон просил меня переселиться к нему, но я, конечно, не бросила бы тетю Полли… после того как она была так добра ко мне. А потом он сказал мне о женской руке и сердце, о которых мечтал прежде, и я узнала, что он и сейчас о них мечтает. И я так обрадовалась! Потому что, если он хочет помириться с ней, все будет в порядке, и мы с тетей Полли вдвоем переедем к нему… или он переедет к нам. Конечно, тетя Полли еще ничего не знает, и мы еще не все успели обсудить, и наверняка именно поэтому он хочет увидеть меня сегодня.

Доктор неожиданно выпрямился. На губах его играла странная улыбка.

— Да, я отлично понимаю, почему мистер Пендлетон непременно хочет увидеться с тобой, — кивнул он, останавливая лошадь у подъезда.

— А вон тетя Полли стоит у окна! — воскликнула Поллианна, но тут же добавила: — Нет, наверное, мне показалось. Я была уверена, что вижу ее.

— Нет, ее там нет… уже, — сказал доктор. Улыбка неожиданно исчезла с его лица.

В этот день Поллианна застала мистера Пендлетона ожидающим ее с нетерпением и в большом волнении.

— Поллианна, — начал он сразу. — Всю ночь я пытался понять, что ты хотела сказать мне вчера… насчет того, что я хотел руки и сердца твоей тети Полли долгие годы. Что ты имела в виду?

— Ну, вы же любили друг друга когда-то, и я была очень рада, что у вас сохранились прежние чувства.

— Любили! Твоя тетя Полли и я?

Услышав нескрываемое удивление в голосе мужчины, Поллианна широко раскрыла глаза:

— Но, мистер Пендлетон, мне это Ненси сказала!

Мужчина коротко рассмеялся:

— Ну и ну! Да-а, боюсь, я должен тебе сказать, что Ненси… ошиблась.

— Значит, вы… не любили друг друга? — В голосе Поллианны звучало трагическое разочарование.

— Никогда!

— И все совсем не как в книжке?

Мужчина молчал и задумчиво глядел в окно.

— О Боже! А все шло так чудесно, — почти всхлипывала Поллианна. — Я так была бы рада переехать к вам… с тетей Полли.

— А одна ты не хочешь переехать? — спросил мужчина, не поворачивая головы.

— Конечно, нет. Я ведь тетина.

Мужчина обернулся к ней почти свирепо:

— Прежде чем ты стала тетина, ты была мамина. А… именно руки и сердца твоей матери хотел я много лет назад.

— Моей матери?

— Да. Я не собирался говорить тебе об этом, но, быть может, лучше, чтобы ты знала… — Джон Пендлетон сильно побледнел и говорил с явным трудом. Поллианна, полураскрыв рот, смотрела на него не отрываясь. — Я любил твою мать, но она… не любила меня. И через некоторое время она уехала… с твоим отцом. Только тогда я понял, как сильно любил ее. Весь мир, казалось, перестал существовать для меня… Но неважно… Долгие годы я был сердитым, раздражительным, неспособным любить и нелюбимым стариком — хотя мне еще нет и шестидесяти, Поллианна. А потом однажды ты ворвалась в мою жизнь и, как одна из этих хрустальных подвесок, которые ты так любишь, разбросала пурпурные, алые и золотые отблески своей лучистой радости в моем мрачном старческом мире. Спустя некоторое время я узнал, кто ты, и… и подумал тогда, что больше никогда не захочу тебя видеть. Я не хотел, чтобы что-либо напоминало мне о… твоей матери. Но… ты сама знаешь, как это вышло. Я просто должен был позвать тебя. И теперь ты нужна мне всегда. Поллианна, ты переедешь ко мне… теперь?

— Но, мистер Пендлетон, я… — Глаза Поллианны наполнились слезами. — Ведь есть тетя Полли!

Мужчина нетерпеливо махнул рукой:

— А что будет со мной? Как ты полагаешь, смогу я «радоваться» чему-нибудь без тебя? Только когда ты появилась в моей жизни, я начал ей радоваться! Но если ты станешь моей собственной маленькой дочкой, я буду рад… всему. И я постараюсь сделать счастливой и тебя, моя дорогая! У тебя не будет неисполненных желаний. Все мои деньги, до последнего цента, пойдут на то, чтобы сделать тебя счастливой.

Поллианна, казалось, была возмущена.

— Но, мистер Пендлетон, разве я согласилась бы, чтобы вы потратили на меня… все деньги, которые вы копили на язычников!

Слабый румянец окрасил лицо мужчины. Он хотел что-то сказать, но Поллианна продолжила:

— К тому же любому, у кого есть такая куча денег, как у вас, не нужна я, чтобы радоваться и быть счастливым. Вы делаете других такими счастливыми тем, что делаете им подарки! И уже поэтому не можете не радоваться сами! Только подумайте о хрустальных подвесках, которые вы подарили мне и миссис Сноу, или о золотой монетке, которую вы подарили на день рождения Ненси, или…