— Да, но те времена уже минули давно, — сказала Виридис. — А сейчас пойдем, Пичи. Пора показать твои безупречные манеры поведения и обаяние твоему мужу и свекру. Не сомневаюсь, что твоя выставка очарует их.

Пичи отвернулась от печальных глаз Августы. Грациозно подняв юбки, Пичи пошла за Виридис. Ее сегодня представляют королю и принцу. Она интуитивно поняла, что вчерашнее представление Сенеке было провалено. Сегодня этого не повторится. Сегодня она будет на высоте. Она уверена, что завоюет любовь Сенеки.

Сенека не понимал, почему сегодняшнее представление принцессы будет проходить здесь, в зеленом салоне для рисования. Вообще, эта комната была самой большой из двадцати трех гостиных дворца. Стены были задрапированы изумрудно-зеленым шелком. Вокруг стояли прекрасные зеркала, пол был из белого мрамора. Отсвечивали золотые канделябры. Золоченая лепнина на огромном потолке изображала сцены из греческой мифологии. Вдоль шелковой стены стояли пять — десять кресел. Ножки кресел утопали в малинового цвета ковре. В центре огромной комнаты стоял деревянный стол. На столе была ваза из зеленого малахита, с ярко-красными пасхальными цветами.

Пичи пришлось грациозно пройтись по многим комнатам, прежде чем она пришла в эту. Лакей предложил Сенеке бокал шампанского. Тот отказался и заказал себе бренди, а для белки, которая сидела у него на коленях — орехи. Сенека залпом проглотил бренди и попросил принести еще.

— Добрый вечер. Ваше Высочество, — раздался голос Тиблока.

— Ты пришел на представление. Тиблок? — спросил Сенека.

— Да, — ответил Тиблок. — По приглашению Его Величества короля.

— А ты потом возьмешь на заметку манеры принцессы и побежишь докладывать о ее поведении королю, да, Тиблок? — спросил Сенека. Тиблок натянуто ухмыльнулся и сказал:

— Его Величество король присоединится к нам, — сообщил Тиблок.

— О, король решил покинуть свою постель ради такого знаменательного вечера как этот! — съязвил Сенека.

— Да, Сенека! — сказал внезапно появившийся король. — Никакая боль не помешает мне присутствовать на сегодняшнем представлении. Месяц уже прошел, и результаты нашей сделки я увижу своими собственными глазами, — сказал король.

Затем он позволил Тиблоку усадить себя в кресло и начал растирать свои больные колени.

— Я вижу, что ты так и не притронулся к лекарству, которое Пичи приготовила специально для тебя, — проговорил Сенека.

— Нет и не буду! — ответил король. — Я доверяю и лечусь у своих придворных медиков, а не какому-то сомнительному травяному доктору.

Сенека насмешливо заметил:

— Да, как я забыл, что королевские медики так помогли тебе за все эти годы!

Король поежился от дерзости Сенеки.

— Ну, где же эта маленькая деревенщина? Она заставляет меня ждать!

Сенека поглядел на часы, стоящие на камине.

— Час презентации назначен на пять. А сейчас — без пяти пять. Она не опаздывает, ты очень нетерпелив, отец! Опасаюсь, что твои мечты не сбудутся. Я был вчера в ее обществе и заверяю тебя, что более воспитанной женщины я не видел! — заявил Сенека.

— Значит, ты должен гордиться этим! — сказал король.

— Я так и делаю! — парировал принц.

— Это ты так думаешь, что выиграл пари, — сказал король. — А мы — поживем — увидим!

Сенека на мгновение закрыл глаза и подумал, что он-то от этой сделки ничего не выиграл, он только все потерял. И самое главное, он потерял Пичи. Но королю он сказал следующее:

— Отец, на этот раз я выиграл. Я выиграл все: и пари, и трон, и корону, и право иметь достойную жену.

Король взглянул на Тиблока и заулыбался. Оба были очень вежливы друг с другом, и Сенека понял, что у них есть какая-то тайна.

— Отец… — начал было Сенека, но король прервал его возгласом:

— О, а вот и леди! — это Виридис и Августа и следом за ними — Пичи.

Сенека взглянул на Пичи. Она была в изумительном платье золотистого цвета. Ее бриллианты сияли всеми цветами радуги.

Пичи поклонилась королю и сказала:

— Ваше Величество! Я благодарна Вам за то, что Вы присоединились к нам.

Ее голос звучал уверенно и спокойно. Речь была изумительной. Она была хороша, удивительно хороша собой! Король подал ей свою руку с рубином. Сенека вспомнил, как однажды она ему сказала, что рубины — это символ злости и жестокости. И еще, она верит в приметы, как она могла дотронуться до рубина, — подумал Сенека.

— Поднимись! — приказал король Пичи.

Она распрямилась и затем поклонилась своему мужу и сказала:

— Я приветствую Вас, Ваше Высочество!

— Я тоже, — сухо ответил он и допил бренди из бокала.

Пичи чуть было не растерялась от столь холодного обращения с ней ее мужа, но потом быстро взяла себя в руки. Она не должна была испортить презентацию. Она повернулась к королю и спросила:

— Как Ваше здоровье. Ваше Величество? Король Зейн пристально поглядел на нее. Действительно, девушка разительно изменилась в своих манерах поведения. Но была ли она настоящей леди внутри, с ног до головы? Но король понял, что наступило время действовать.

— Я не пользовался тем лекарством, что Вы мне передали, — сухо сказал Пичи король. — Я верю, что они были отвратительны по своей природе и совершенно бесполезны по значимости. Более того, я не привык лечиться у знахарей, которые ничего не смыслят в медицине.

Сенека понял, что его отец хочет загнать ее в ловушку, и что он будет действовать также и впредь. Сенеке стало интересно: сумеет ли настоящая Пичи защитить себя.

— Прошу извинения за то, что я Вас так тогда осмотрела. Обещаю больше так не поступать впредь, — ответила она.

Сенека повысил голос:

— Да, постарайся больше не оказывать помощь.

Но Пичи даже и бровью не повела. Она продолжала оставаться спокойной и выдержанной.

«Боже! — думала она. Что еще нужно было Сенеке от нее?»

Король уловил, что между молодыми была какая-то размолвка и продолжил свою коварную беседу дальше.

— Мне стало известно, — сказал король, обращаясь к Пичи, — что Вы преуспели в искусстве откармливания свиней, так ли это?

Виридис поторопилась ответить вместо Пичи.

— Ваше Величество, — сказала она. — Принцесса уже знает, что общение с дикими животными непристойно для леди.

— Достаточно, Виридис, — сухо произнес король. — Я же ведь не с Вами разговариваю, а с принцессой. Или Вы вмешиваетесь потому, что боитесь, что она забудет манеры, которым Вы ее научили?

Виридис смутилась и отошла в сторону. Пичи, высоко подняв голову, произнесла:

— Я знаю много о свиньях. Ваше Величество. Мой отец выращивал их. Король поднял бровь.

— Это значит, что Вы росли вместе со свиньями? Сенека взглянул на Пичи и спросил:

— Что Вы скажете на это, Принцесса? Отец заявляет, что Вы росли вместе со свиньями. Вы позволите ему вести разговор таким образом?

Опасаясь, что ее настоящие чувства вырвутся наружу, Пичи не глядела на Сенеку и, сосредоточившись, она ответила:

— Я не росла вместе со свиньями. Ваше Величество! Я только наблюдала, как мой отец выращивал их.

— Скажи мне: ты любишь свиней? — спросил король у Пичи.

— Они мне нравятся! — ответила Пичи.

— А мне — нет! — парировал король и добавил; — Особенно тогда, когда они бродят по всему моему королевству. А вообще-то, насколько мне известно, свиньи должны находиться в загонах, а не бродить по моим лесам. Вы об этом что-нибудь слышали?

Пичи сжала руки в кулаки так, что пальцы ее побелели.

— Я… Да, Ваше Величество. Я действительно сказала крестьянам выпускать своих свиней в леса для того, чтобы они питались желудями, — ответила она.

Сенека понял, что король готов был наказать ее за самовольные решения. И вдруг у него появилось непредолимое желание защитить ее.

— Отец, — сказал Сенека. — Пичи инструктировала крестьян, как откармливать свиней…

— Шампанского! — грубо прервал король Сенеку. Лакей налил шампанское в бокал и отдал молодому слуге, чтобы тот отнес королю. Король Зейн взял бокал и согнулся, чтобы растереть свои ноги. Неловким движением он опрокинул шампанское себе на одежду. А Тиблок очень быстро использовал момент, чтобы воплотить в жизнь свои коварные планы. Он начал хлестать молодого слугу по щекам: