– Я так и знала!

– Итак, в моем номере гостиницы сидит чемпион Уимблдонского турнира среди мужчин. При нем огромный кубок победителя.

Энди рассказывала, какие с ней приключались истории на работе, и все внимание было приковано к ней. Даже Грейси забыла о своих обязанностях и слушала Энди раскрыв рот. Глаза генерала были прикрыты, но он улыбался, и Энди поняла, что он тоже слушает. Лайон, откинувшись на спинку стула, вертел в руках бокал с вином.

– Можете себе представить, как я была горда, что он согласился дать интервью. Меня буквально распирало от восторга. Это была настоящая удача. Единственное условие, которое поставили его тренер и менеджер, – интервью должно быть не более десяти минут.

Съемочная группа готовилась к работе. Вокруг нас бегали люди со шнурами и юпитерами. И тут случилось нечто ужасное. Один не в меру усердный ассистент слишком поторопился, устанавливая треногу со светом, и задел ногой шнур. Дальше все происходило, как в замедленной съемке: ты видишь, что происходит, но не можешь ничего сделать, чтобы предотвратить трагедию. Лампа упала прямо на макушку новоиспеченному чемпиону.

Грейси прикрыла рот ладошкой. Лайон громко рассмеялся. Улыбка генерала стала еще шире.

– Благодарю покорно! Вы смеетесь! – воскликнула Энди с притворным негодованием. – Впрочем, наш чемпион серьезно не пострадал.

– И что же произошло? – спросил Лайон.

– Я затаила дыхание. К тому же было чувство, что характер у него скверный. Но, как настоящий чемпион, он с блеском выдержал испытание. Спокойно промокнул кровь…

– Кровь?! – ужаснулась Грейси.

– Разве я не говорила? – невинно спросила Энди, и все рассмеялись. – По правде сказать, он действительно не очень пострадал. Но, когда на него падал штатив, я уже видела заголовки в газетах: «ЧЕМПИОН УИМБЛДОНСКОГО ТУРНИРА УМИРАЕТ ОТ РУК АМЕРИКАНСКОЙ ЖУРНАЛИСТКИ».

– А у кого еще вы брали интервью? – задала Грейси традиционный вопрос и присела за стол, перестав даже делать вид, что прислуживает за столом.

– Надо подумать, – задумчиво протянула Энди. – Были и великие люди, или к ним приближенные, и простые американцы, которые почему-то попали в блок новостей.

– Назовите кого-нибудь из знаменитостей, – попросила Грейси.

Энди с беспокойством посмотрела на Майкла Рэтлифа, но он казался таким спокойным и вовсе не уставшим, хотя днем они очень долго беседовали.

Энди начала загибать пальцы:

– Боб Хоуп, Нил Армстронг, Реджи Джексон, Джон Денвер, принц Великобритании Эндрю, Михаил Барышников.

– Ах! – с благоговением воскликнула Грейси.

– Только мужчины? – неожиданно раздраженно спросил Лайон.

– Нет. – Энди улыбнулась. – Среди прочих были Лорен Бэкол, судья Сандра Дей О'Коннор, Кэрол Бернет, Фарра Фосетт и Дайана Росс. Это только некоторые имена, – озорно добавила Энди, разгибая пальцы.

– А есть такие, у кого вы хотели бы взять интервью, но пока этого не сделали? – спросил Лайон.

– Генерал Майкл Рэтлиф и, – Энди обратила взор к небесам, – Роберт Рэдфорд.

– Ой-ой-ой, ну вы и сказали. – Грейси покачала головой.

Генерал громко рассмеялся:

– Мне приятно оказаться в такой компании.

Лайон тоже смеялся.

– Папа, – сказал он, когда наконец все успокоились, – тебе все-таки лучше отправиться в постель.

– Ты прав, конечно, хотя я не чувствую усталости. Мне было так весело с вами.

Энди подошла к генералу и поцеловала его в щеку. Похоже, это стало ритуалом.

– Спокойной ночи, генерал. Отдыхайте.

– Спокойной ночи. – Он покинул столовую.

Лайон посмотрел на Грейси:

– Доктор приходил утром?

– Да, пока вы мокли под дождем.

– И?

Она положила руку на его плечо:

– Все в руках господа, Лайон.

Он нежно похлопал ее по руке и печально взглянул на нее. Но в следующую же секунду тряхнул головой, словно прогоняя мрачные мысли, и поднялся:

– Энди, мне не хочется покидать тебя, но сегодня собрание ассоциации животноводов, и я должен на нем присутствовать. Ты не будешь скучать?

Подавив разочарование, Энди улыбнулась:

– Нет, конечно. Мне нужно подготовиться к интервью.

– Тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Энди слышала, как за ним закрылась входная дверь, но она не скоро нашла в себе силы покинуть столовую.

Энди так и не поняла, что ее разбудило. Просто неожиданно она проснулась и села на кровати. Светящиеся стрелки часов на тумбочке показывали начало пятого. Отбросив одеяло, она подбежала к окну.

Все было тихо. Но вдруг она услышала какой-то шум. Энди показалось, что звуки доносились со стороны реки. Внезапно она увидела в темноте прыгающие лучи света. Два луча двигались параллельно, потом исчез один, затем Другой.

Кто это может быть? Рабочие с ранчо? Она посмотрела на флигель. Все тихо. Посторонние? Но кто? Может, другие репортеры узнали, что она здесь, и решили разведать?

Кто бы это ни был, необходимо сообщить Лайону.

Она опрометью выскочила в коридор и побежала к его комнате. Даже не постучавшись, она распахнула дверь и, задержавшись на секунду у порога, чтобы глаза привыкли к темноте, пробралась к огромной кровати.

Он лежал на животе, обхватив рукой подушку, уткнувшись лицом в сгиб локтя. Обнаженная широкая спина выделялась темным пятном на белоснежной простыне. Склонившись над ним, она легонько коснулась плеча:

– Лайон.

Он вскочил так резко, что едва не ударил ее головой в подбородок:

– Что?.. Энди? Что такое?

– Около реки происходит что-то странное, – сказала она, с трудом выговаривая слова. Энди не могла точно сказать, из-за чего так стучит ее сердце: была ли причиной тому возможная опасность, или так на нее подействовала близость Лайона. – Свет фонарей, какой-то шум.

– У реки?

– Да. Я проснулась и…

Она замерла на полуслове, когда Лайон поднялся. Он был совершенно обнажен. Проскользнув мимо нее в темноте, схватил джинсы и быстро натянул их.

– Что за шум? – спросил он, застегивая «молнию».

– О… – Энди начала заикаться. – Э… Вроде смех, что-то такое…

Она неловко замолчала, и в тишине спящего дома неестественно громко щелкнула кнопка на поясе его джинсов.

– Сколько фонарей? – Он прошел к бюро и открыл верхний ящик.

– По-моему, два. Ты думаешь… Это оружие?

– Да. Спасибо, что разбудила меня. Может быть, ничего серьезного, но лучше я проверю.

– Я тоже пойду.

– Черта с два.

– Пойду. А если ты не возьмешь меня с собой, прокрадусь следом.

Лайон взглянул на нее. Даже в темноте – они специально не включали свет, чтобы никого не потревожить, – он увидел, как упрямо вздернут ее подбородок.

– Ладно, идем. – К ее удивлению, в его голосе не было раздражения. Стараясь не шуметь, они тихо прошли по спящему дому.

– Не отставай, – прошептал Лайон, открывая стеклянную дверь, выходившую на террасу перед бассейном.

Крадучись, они пересекли внутренний дворик, обошли бассейн и вышли на тропинку, ведущую к реке. Как только они ступили на нее, Лайон обернулся:

– Ты еще здесь?

– Да.

– Черт возьми, что на тебе надето?

– Ночная сорочка.

– Слишком белая ночная сорочка. Ты похожа на леди Макбет. Да тебя видно за милю. Есть что-нибудь под ней?

– Только самое нижнее белье.

– Слава богу, – проворчал он и тут же неожиданно выругался: – Дьявол! Обувь-то хоть на тебе есть? – прошипел он.

– Нет.

– Тогда осторожней. Тут острые камни.

Лайон неожиданно остановился. С разгону Энди ткнулась ему в спину и, чтобы не упасть, вцепилась в него.

– Я вижу свет, – прошептал он.

Луч фонарика скользнул по деревьям. Журчание воды заглушало почти все другие звуки, но все же они различили голоса. Вот кто-то заговорил чуть громче остальных, и сразу в ответ раздалось приглушенное «тш-ш-ш».

– Ступай осторожно, – предупредил Лайон, делая шаг вперед.