Холодный на высоте ветерок неприятно обдувал еще мокрого от недавнего дождя, замерзшего Френтоса, но его так и оставшееся без одежды выше торса холодное тело сполна согревала горячая от мыслей голова. Он старался думать о вещах более приближенных и простых, радостных и совершенно точно далеких от того, чего он все равно пока не понимал, и чем его грузили окружающие «знакомые Дорана» весь последний день. По его разумению, уже частично ослабшему ввиду общей потери сил, в мире не было ничего такого (кроме Самума), с чем он, вместе с братьями, не смог бы справиться, особенно теперь, вернув и сестру. После их воссоединения в Ренбире он стал сомневаться и в том, что Самум стал бы для них теперь проблемой, и вчетвером, без учета участвовавшей в том бою Кайлы, они не смогли бы победить и его. Все же, его голову немного забивала тревога. Если Лилика и Таргот, в ходе поисков Соккона, так же, как и Френтос, вступили в схватку с неизвестным серьезным противником, они вряд ли могли продолжить поиски целыми и невредимыми, ведь такое позволяло лишь Френтосу его укрепляющее тело окто. Хоть Таргот и был велик и, несомненно, нечеловечески силен, для противников, подобных Серпиону, он был вполне уязвим, и его окто никак не смогло бы его полностью защитить от увечий. Лилика и вовсе была мала, на вид беззащитна и миролюбива, и за ее сохранность он переживал больше всего. Он всей душой надеялся встретить обоих братьев и сестру в Синокине поскорее, здоровыми и вне опасности, уже заранее понимая, какие липкие и острые сети вражеских планов вокруг них вьются. Да, он еще не понимал, что судьба всех их заведет туда же, и просто был уверен, что Лилика и Таргот, будучи явно, в его же понимании, умнее его, без проблем сами вызнают местоположение Соккона, и, возможно, даже опередят его появление в Синокине.

Его сонливость, уже набежавшая на тело от качки головы драконы и встречного холодного ветра, медленно закатывала его глаза, и без того почти безжизненно взиравшие на совсем не двигающуюся внизу картину однообразных золотых полей. Луна все еще висела очень высоко, будто дракон вовсе не поднимался на сотню метров в воздух, а белой точкой мелькающий меж деревьев далеко впереди яркий в ночи огромный Ренбир, даже при всей скорости полета Заэля, совсем не менялся в размерах от своей дальности. Где-то справа, и все равно на горизонте, активно собирали самые разные небольшие заграждения и импровизированные казармы воины людей, наверняка шумные как обычно, к сожалению совсем безмолвные на подобном расстоянии. Не видя в этом уже ничего нового и удивительного, как несколько минут назад, Френтос наконец решился немного отдохнуть, и без того зажатый на голове дракона его костяными шипами, что спасало его, если тот уснет, от падения без чувств вниз. Он должен был отдохнуть и восстановить силы, прежде чем ступать явно на территорию неприятеля для поисков брата, где силы ему будут нужны больше, чем даже в бою с Серпионом. В отличии от Бога Природы, теперь и самого явно отключившегося за спиной Френтоса от того же бессилия и травм, вполне было вероятно, что те, кого Френтос встретит в подземном городе, не станут даже пытаться с ним говорить. Ему следовало заранее к этому приготовиться.

Убаюкивающая качка ласкала добрые мысли Френтоса, с некоторым усилием, так или иначе, прорвавшиеся в его ветреную голову через пелену тяжелых дум. «Знакомьтесь — это мой друг, Заэль.» — проносились по его голове воображаемые слова, сказанные им потерявшим дар речи при его появлении верхом на драконе в Дафаре Соккону и Тарготу. Он воображал сцену, в которой подобное произошло бы как раз после прошлого посещения города им еще во время охоты на него Цеза. Он бы представил и сцену того, как дракон, теперь для него символ «крутизны», по его команде сжег бы самого Цеза пламенем изо рта, но, к сожалению, Френтос даже не знал, как Цез выглядел, и представлял его весьма поверхностными образами. И, разумеется, он не знал, что имя Цез — псевдоним Кенна Гедыра, который тот использовал только для исполнения своих не самых добрых дел. И, так же, не знал, в чем на самом деле заключалась шуточная охота «лучшего в мире наемного убийцы» на него и братьев.

Пока Френтос терялся в своих грезах, и примерно тем же занимался даже более серьезный Серпион, ни на секунду не замедляющийся дракон Заэль также о многом думал, не раз бросая взгляд своих грустных глаз в сторону укреплений людей справа, думая о том, что то, что происходило на Севере столетия назад, возможно на всем Западе было известно лишь только ему и Серпиону. В его мудрой голове яркими картинами батальных сцен возникали образы его друзей с Севера, вместе с которыми он, бок о бок, целые 400 лет сражался с объединенной армией имтердов и ардов Совенрара и Хемирнира, их Верховных Властителей. Невероятный перевес сил в сторону врага не пугал людей, ведомых на бой своими Богами, храбрыми феерическими полководцами, для победы над которыми не менее гениальные военачальники противника потратили столькие столетия. Именно по причине поражения армии Королевства Света Заэль остерегался Черного Пламени, и именно потому ему была ясна причина действий Серпиона в Дафаре, пускай он и пытался отговорить друга от риска, уговаривая его найти другой путь. Заключив жестокий контракт с Бездной, Совенрар заручился поддержкой Дорана в 400-летней войне, и именно с помощью Черного Пламени сломил волю армии людей. Именно из-за этого Пламени Заэль потерял в Бездне своего лучшего друга, Бога Небес Мосселькема, и именно потому теперь должен был помогать армии врага в Последней Войне, где будет сражаться и подчиненный Черному Пламени Мосселькем. Теперь вокруг него внизу еще долго не происходило ничего достаточно для описания интересного, так что, думаю, вы не будете против услышать эту историю сейчас, и она позволит вам понять многие важные элементы истории, которые прежде я не затрагивал, и о которых просто не знали те, судьбу кого я описывал. Да, я расскажу вам о самом жестоком и фанатичном противостоянии людей заклятому врагу, что когда-либо видел мир, указавшему для всей их расы предел их возможностей и силы воли. Я расскажу вам о 400-летней войне.

В завершение Первой Войны, когда Архей людей Корть и Архей ардов Джефф запечатали своими силами Храм Актониса с его наиболее властными над миром существами, Земли Марконнор ушли глубоко в Бездну, но ее Черное Пламя не стало их поглощать, а лишь разбрелось по ее горам и озерам, сосредоточив свой взор на еще сражавшихся на той территории людях и имтердах. Все они были поглощены Черным Пламенем, но наиболее ожесточенно сражавшиеся у самого сердца Земель командиры их армий Совенрар и Дума, даже будучи окруженными со всех сторон неподвластными им силами, не прекращали бой. Тогда Совенрар значительно уступал Думе по силам, и был вынужден заключить с уже обступившей его Бездной договор, по которому сможет продолжить войну с людьми, а его враг, Дума, будет уничтожен, взамен чего предложил самому Дорану помощь всех имтердов в распространении по миру его воли. Что произошло в тот день, в Бездне Марконнор, и по сей день остается загадкой даже для Правителя Гармонии, не способного заглядывать во владения своего брата Дорана, и ни Совенрар, ни Дума, никогда не рассказывали созданиям Гармонии, о чем они тогда говорили с Правителем Бездны на самом деле. Факт был в том, что Совенрар не только выжил после той схватки, но и получил в подарок от Дорана безымянный меч, полный Черного Пламени, и с ним вернулся в Мир Гармонии, где и приступил к свершению уже описанных мною ранее в части истории Лилики делам. Дума, после посещения Бездны, так же вернулся в Мир Гармонии, на Запад, и там стал главным исполнителем воли Дорана, получил титул его Графа и Клинка Бездны.

Люди Севера, отделенного от остальных частей света появившейся на месте бывших Земель Марконнор, ушедших в Бездну, огромной стеной из Черного Пламени, окончательно разбили оставшиеся на их территории войска имтердов, и, силами оставшихся там трех Богов, создали собственное королевство, названное в тот же день Королевством Света, а их королем стал старший среди тех Богов — Бог Света Альберт. Не зная о ситуации в остальном мире, создав Совет Богов для контроля королевства, Альберт приказал своим воинам, переименованным из Демонов в Ангелов, приступить к обучению новых солдат, готовясь к возможному продолжению войн с имтердами. Пока блистательное, централизованное и крепкое государство людей росло в своем величии, со стороны Запада, у самой Бездны Марконнор в той стороне, на земли их надвигались мрачные пурпурные тучи. Спустя всего несколько месяцев, воины людей начали активно сталкиваться с воинственными ардами в той стороне, и без труда узнали в их поведении признаки командования своего старого врага — Верховного Властителя ардов Хемирнира, Клинка Власти Пурпурного Пламени. Не сложившие оружия после уже признанной Альбертом победы людей над имтердами, воины Королевства Света своими войсками начали вытеснять создания Хемирнира из занятых ими земель, и их противостояние длилось всего не больше года. Признавший превосходство людей над сородичами дракон Заэль, перейдя на сторону первых, вместе со своим новым другом Мосселькемом, контролировали все воздушное пространство в крупных боях армий людей и ардов, сами сбивая вражеских редких драконов и прочих крылатых врагов поменьше. Победа идеально дисциплинированной и отлично подготовленной армии людей над часто не обладающими собственным разумом ардами была очевидна, и Альберт уже приказал центральной армии Мосселькема пробить брешь в самом сердце армии врага, прорваться через нее к их Властителю, и добить его, обессиленного контролем своего Пурпурного Пламени над целой армией, и, разумеется, ее крупными потерями под давлением врага.