По первой, девушка не смогла заметить причину смерти второй жертвы, но теперь, всё было видно идеально.

И, вроде бы ничего необычного. Застывшие в страхе глаза и свёрнутая шея… Вот только, теперь Светлана заметила то, что штаны девушки были слегка приспущены, а между тканью и кожей на добрую половину, торчал огромных размеров банан.

— Не каждый день такое увидишь, да? — раздался рядом с ней голос работника полиции.

— Это точно, — хмыкнула Света и двинулась к сестре. Дождавшись, пока та поговорит со свидетелями, она задала вопрос. — Что скажешь?

— Эти трое — убийцы, — указала Мария рукой на лежавшие тела. — Кинжалы и форма одежды. Такие носят в основном Ищейки. Интересно то, на кого они напоролись.

— Что сказали свидетели? — спросила Света, кивнув на молодую пару бегунов и поморщившись от закуренной сестрой сигареты.

— Ну, послушай, — хмыкнула Мария и, посмотрев в блокнот, зачитала. — Темноволосый юноша с пакетом продуктов. Одет в серую кофту, чёрные штаны. Он им помахал, когда они пробегали рядом.

— И всё? — приподняла бровь Света. — Только это?

— Нет, — улыбнулась Мария, сделав затяжку. — Девушка заметила характерный принт на кофте у парня. Улыбающийся жёлтый смайлик.

Услышав слова сестры, Светлана нахмурилась и задумалась. Почему-то в её памяти то и дело всплывала похожая кофта, но она не смогла вспомнить…

— Всё правильно ты поняла, — выбила её Мария из мыслей, выдохнув дым. — Есть у нас общий знакомый с такой кофтой, который живёт неподалёку.

— Виктор… — хрипло произнесла Света, догадавшись о ком речь.

— Виктор, — кивнула Мария и, затушив сигарету туфелькой, спокойно проговорила. — Поехали. Есть у меня пара вопросов к этому пацану.

— Не кочегары вы, не плотники, но сожалений горьких нет. Образования работники, вы дали в жизнь нам всем билет…

Тихо напевая, я стоял у плиты на кухне, готовя ужин.

Масло скворчало на раскалённой сковородке, заполняя своим ароматом помещение, уходя в глубь квартиры и в открытое окно. С улицы доносились крики каких-то пьяных подростков, сидящих на лавочке и слушающих попсовую музыку.

— Трепали нервы нам заданьями, и двойки ставили вы так легко… — моя рука ловко орудовала лопаткой, переворачивая кусочки курицы, отчего масло шипело с утроенной силой. — И все же вашими стараньями, вперед пойдем мы далеко…

Услышав рядом с собой протяжный зевок-рык, я посмотрел вниз и увидел сидящего на заднице мохнатого.

Зверь держал в своих лапах металлическую миску и, увидев, что я обратил на него внимание, требовательно стал бить ею по плиточному полу.

— Ты же ел недавно! — натурально возмутился я, закрыв сковородку крышкой, что ранее служила для меня подобием щита.

— Ру-ар! — рыкнул мохнатый, вновь ударив миской по полу.

Вздохнув, я взял с разделочной доски, лежавшей на кухонном гарнитуре, кусок сырой курицы. Не всё поместилось в сковородку.

— Держи, обжора, — положил я мясо в «тарелку» своего друга, мигом убрав руки от сомкнувшихся челюстей.

Посмотрев на лежавший на столе телефон, я покачал головой и продолжил готовку. По приходу домой, я сразу же связался с людьми Антона, которые сейчас охраняют Ксению. Раздав приказы и предупредив их, чтобы были начеку, я стал ждать ответного звонка. В том, что остальные двое убийц пошли по душу девушки я теперь не сомневался. Красавица, которой в посмертие я оставил банан, всё рассказала. Та чешуйчатая барышня была их лидером и главным связным с боссом. Отдав приказ двум из пяти Ищейкам, которые тоже являются женщинами, она с остальными отправилась за мной. Не знаю, что сыграло в их лидере больше, глупость или отвага, но идти на незнакомого бойца втроём? По меньшей мере глупо. У Подорожного есть ещё одарённые. Об этом твердит не только «разведка» моего друга Алексея, но и компромат, добытый в банке.

И, признаться честно, я больше желал встретится с тем, кто ходит под именем Дорохов Сергей Олегович, или как его принято называть, Дикий.

Отпетый ублюдок, работающий на Подорожного уже больше пяти лет. Изнасилование, убийства, мародерство, похищение, шантаж и вымогательство. Звучит, в принципе, так себе. Подобным послужным списком может похвастаться каждый рядовой упырь, который так или иначе работает на криминал этого города. Что же тогда отличает Дикого от остальных? Первый пункт этого списка. Этот… Человек любит насиловать детей на глазах у их собственных родственников. В компромате Сухого было даже несколько фотографий с подобных «заданий».

Я, конечно, не святой и положил уйму народа за все свои жизни. Но подобную мразь я ненавидел всегда. В каждом из миров и в каждой из моих жизней, я видел всю ту грязь, на которую способна человеческая душа. И во всех прожитых мною случаях, она одинакова. Сила и власть заставляют людей выпускать своих демонов наружу, погружая жизни других в настоящий ад и хаос.

Разумеется я пытался найти этого гада, но Подорожный уж очень хорошо прячет свой самый сильный козырь. Одарённого, владеющего силой ветра и практикующего быстрый бой. Работает Дикий двумя мечами-артефактами, а значит, он амбидекстр. Неприятный противник. Именно этот человек и помог в своё время закрепиться Подорожному в организации. Среди улиц даже ходят слухи о том, что Дикий в одиночку убил трёх одарённых настолько быстро, что те не успели понять, как умерли.

Интересно, а моя печать Концентрации насколько замедлит его?

Хотя… Без разницы. Он всего лишь человек. Всего лишь цель, которая умрёт. Рано или поздно, я приду и за ним.

Открыв крышку кастрюли, я перемешал ложкой выкипающий рис. Увидев, что вода вся испарилась или впиталась, я выключил конфорку, вытерев руки об фартук.

Так… Как там дальше? Ах да…

— Мы будем помнить наставления, что вы давали нам не раз, не два. И к знаньям наше отношение серьезней будет сквозь года, — продолжил я напевать, подойдя к столу и взяв в руки огурец с ножом. — Продолжим мы образование, поступим в колледж, ВУЗ, туда, сюда. А вам мы скажем на прощание: спасибо вам. Спасибо вам…

Ловко нарезав салат в большую миску, я взял стоявшую рядом полуторалитровую бутылку с вязкой, тёмно-жёлтого цвета субстанцией внутри.

Откупорив крышку, я поднёс нос к горлышку и, закатив глаза, вдохнул блаженный и очень приятный мягкий аромат приготовленной горчицы.

— Долго же я искал тебя, — широко улыбнулся я, заливая салат горчичным маслом, которое продавалось лишь в одном магазине этого города-мегаполиса.

Унюхав незнакомый запах, мохнатый с ловкостью кошки и грацией картошки залез на стул, после чего сунул свою харю в миску с салатом.

— Ты такое есть не будешь, — отодвинул я его, на что получил жалобный рык медведя. Вытянув лапы, он пытался достать до миски, пойдя на принцип. — И не проси! Вон, — указал я кивком на недоеденную курицу в его «тарелке». — Ты ещё это не доел, а уже к другому тянешься.

Фыркнув, мохнатый обречённо упал на стол и стал смотреть, как я мешаю салат, попутно посыпая его солью.

Закончив с готовкой, я положил ужин в тарелку, а после открыл бутылку дорого вина и налил себе бокальчик, устраиваясь на стуле.

— Ну, приятного аппетита, — махнул я вилкой сидящему напротив мохнатому, получив в ответ тихий фырк.

Но, только я подцепил кусочек жаренной и вкусно пахнущей курицы, источающей аромат соевого соуса, до моих ушей донёсся звонок в дверь.

Поморщившись, я вздохнул и, поднявшись, подошёл к двери.

— Похоже, поужинать в тишине мне не дадут… — пробормотал я, открывая.

— Виктор, — кивком поздоровалась Мария Рудова.

— Привет, Вить, — улыбнулась Света, старательно пряча от меня взгляд.

— Здравствуйте, — кивнул я двум сёстрам и, по совместительству, агентам ЦОБ. — Чем обязан?

— Мы можем зайти? — спокойно спросила Мария, бросив взгляд за мою спину и увидев горящий на кухне свет.

Пожав плечами, я посторонился, впуская дам в своё жилище.

— Уютная квартирка, — проговорила Мария, разувшись, сняв пиджак и осмотревшись. — Для того, кто работает уборщиком.