«Мой Жнец…» — прозвучал в моей голове хриплый голос, сменившийся заливистым смехом.

Я видел, как Дикий поднимается с пола. Его лицо искажала ярость, а глаза пылали жаждой крови.

Он что-то кричал, но я не слышал его. Звуки голосов, выстрелов и ругани тонули в тёмно-сером пламени окружающем меня и обволакивающим, как защитный саван.

Сердце начинало стучать всё быстрее. Кровь в висках пульсировала, а все тело начинало гореть. И хоть я не слышал внешних звуков, но слышал нечто иное. Крики умирающих, лязг металла, бой барабанов войны.

Я вновь оказался там, где люди погибают тысячами. Вновь оказался в месте, где балом правит та, кто ранее была моей Госпожой.

В месте, где правит Смерть.

Порыв воли и тёмно-серое пламя слетает с моего тела и в меня впитается множество пуль.

Я чувствовал, как они проходят сквозь кожу, разрывая мышцы и врезаясь в кости. Ощущал, как дробятся сухожилия и рвётся моя одежда, превращая в лохмотья костюм и разбивая маску.

Боль… Да… Вот что мне нужно…

Кажется, я дрожал под градом свинцовых ос, а мой нос ощущал запах пороха… Но, разве это важно?

Мои глаза неотрывно смотрели на недоумевающего Дикого, который не понимал, почему я снял свою защиту. Но, спустя секунду, его недоумение сменилось зарождающимся страхом.

Да… Я хочу увидеть твой страх. Ощутить его в полной мере, перед тем, как ты умрёшь…

Безумный оскал появился на моём лице, а разум разрывался от боли, как и тело.

С животным рыком, Дикий сорвался в атаку и благодаря ветру, окружающему его тело, молниеносно оказался напротив меня. Его мечи рассекали с гудением воздух, а после, сталь вонзилась в меня, пробивая насквозь.

Чувствуя блаженную боль, разрывающую всё тело, я сжал его руки, медленно вытаскивая из себя окровавленные клинки, после чего, фронтальным ударом ноги, подкреплённым печатью Усиления, вновь отправил Дикого в полёт.

Сломав очередной стол, мужик со стоном перевернулся и неверяще посмотрел на меня. В его понимании я должен был уже умереть.

— Мы те, кто служит Смерти, — сделал я небольшой шаг в его сторону, ощущая, как всё больше пуль прошивает меня на сквозь. — И не познают покой наши души, покуда несём мы её волю, желая обрести свободу, — мои руки расходятся в стороны, и на них, подобно рождённым звёздам, вспыхивает двухступенчатая печать, что ранее была закрыта для меня. — Убийство наш удел… Кровь наша награда… Страх наша суть… Имя нам — Жнецы, ибо мы прокляты.

Сжав один кулак, я разломал печать и в следующий миг весь зал содрогнулся, испаряя все краски мира и погружая его в темноту. Мощь, вызванная энергией Смерти, разорвала саму ткань реальности, отрезав всё казино от энергии Мира. Стихии, эфемерность, аура, воля… Всё это ничто против её силы.

Я видел, как страх в глазах Дикого сменяется откровенным ужасом. Ветер, что ранее окружал его и готов был сорваться в атаку, исчез.

Мой оскал стал ещё шире, а следом за ним сжалась моя вторая рука.

И стоило этому произойти, всё затихло. Не было слышно выстрелов. Исчезли крики и ругань бойцов Подорожного, не понимающих, почему я ещё стою на ногах.

Казалось бы, что сама жизнь желала исчезнуть из этого места, которым стал править Жнец.

Тьма разверзлась за моей спиной, поглощая свет и распространяя невероятный холод, промораживающий саму душу.

— Жизнь — ничто… — прозвучал мой рычащий голос, эхом зазвучавший среди стен. — Смерть — вечна…

Как только последнее слово сорвалось с моих губ, реальность вновь дрогнула и её огласили десятки кричащих в ужасе голосов.

Воля Жнеца в одно мгновение буквально разорвала бойцов Подорожного.

Руки, ноги, головы, тела. Всё это разлетелось по залу, окрашивая темноту в цвет крови.

Пол, стены, полоток… Каждый сантиметр этого помещение оросился багровой жидкостью и стекающими внутренностями.

Подняв руку, я посмотрел на пробитое множеством пуль предплечье, а в следующий миг за моей спиной вспыхнула огромная печать Регенерации.

Здесь, в месте, где правит сама Смерть, я не могу умереть. Теперь уже нет.

Скачок, и я оказываюсь лицом к лицу с Диким, которого моя воля обошла стороной по моему же приказу. То же касалось и Подорожного, лежащего в крови и разбросанных внутренностях бойцов.

— С-сука! — прокричал Дикий, а после попытался ударить меня мечами.

Усилие воли и его атака прерывается, после чего он падает на колени передо мной, выхаркивая шмат крови.

Вытянув руку, я схватил его горло и заставил захрипеть. Он пытался вырваться. Пытался бороться. Пытался противостоять энергии Смерти, что заполнила это помещение и отрезала от всего мира.

Подняв его и оторвав от земли, я смотрел в глаза Дикого, ощущая исходящий от него дикий ужас. Он молил меня, кричал о пощаде. Но разве Жнец знает, что такое пощада? Разве волнуют его мольбы? Нет. Лишь души и кровь.

Тёмно-серое пламя вспыхнуло в моей руке, мгновенно окутывая Дикого и заставляя его завопить. Оно медленно сжигало его кожу, мышцы и кости. Медленно добиралось до души, что билась в моей руке, желая вырваться.

Я специально растягивал его агонию. Я хотел, чтобы он страдал, как страдали те, кому он причинил боль.

— Анна Горева. Андрей Гнущенко. Лидия Иванова. Мария Власова… — подобно приговору звучал мой голос, называя имена.

Каждый ребёнок, что был изнасилован и убит этим человеком. Каждый из них найдёт своё отмщение моей рукой.

— А-а-а!!!! — всё сильнее вопил Дикий.

Его глаза плавились и вытекали. Кожа сползала на землю мерзким желе. Мышцы и кости пылали. Разум не выдерживал подобного и погружал своего носителя в безумие.

Разжав руку, я позволил опалённому телу, превратившемуся в мерзкую смесь крови и внутренностей, упасть к моим ногам.

Редкие вздохи боли вырывались из рта Дикого, который был ещё жив. Но вот его личность. Она сгорела. Исчезла в тёмно-сером пламени, оставив лишь еле дышащую оболочку.

Подняв ногу, я посмотрел на облезлое лицо человека, которого за спиной называли чудовищем.

«Только чудовище может победить другое чудовище…» — прозвучали в моей голове слова Минамото. Друга. Полководца и товарища, оставленного в другой жизни.

Возможно, ты был прав, Минамото…

Печать Усиления вспыхнула на моей ноге и в следующее мгновение ботинок резко опустился на голову Дикого, раздробив череп и окрасив грязный пол его мозгами.

Вздрогнув в последний раз, тело этого… Человека, обмякло.

Подняв руки, я коснулся остатков пиджака и, дёрнув их, поправил, попутно прохрустев шеей.

Энергия Смерти продолжала переполнять моё тело, разливаясь вокруг. Жнец желал ещё больше крови и душ, что были снаружи здания.

Тяжёлый вдох и выдох, после которого я мысленно схватил поводок Жнеца и стал загонять его в клетку. Он рвался, метался и рычал, но всё же покорно уступил. Пока что уступил…

Скачок, и я оказываюсь рядом с телом ещё живого Подорожного. Он был бледен, потерял много крови, но ещё дышал.

— Что ж… — осмотрел я помещение и дело рук своих. — Пора выбираться отсюда.

Находясь возле окна в своём просторном кабинете, освещаемом светом настенных ламп, император смотрел на ночной город. Из дворца открывался действительно прекрасный вид на мириады огней Москвы и правитель империи любил смотреть на то, как бурлит жизнь в его владениях.

Его руки были убраны за спину. Спина расслаблена, но прямая. А сам он медленно перетекал с пятки на носки, находясь в раздумьях.

Услышав, как в дверь постучали, Борис спокойно произнёс, не поворачивая головы:

— Войдите.

И хоть его голос не был громким, но подкреплённый энергией Мира, он прозвучал подобно грому.

Дверь открылась и в кабинет вошёл одетый в красный мундир мужчина.

Не говоря ни слова, он слегка поморщился от цветочного запаха, витающего в помещении, а после подошёл к небольшому глобусу в углу, где был спрятан мини-бар.