Безумная ломота, отдающая в каждой клеточке тела, заставила Антона сонно поморщиться. Во рту пересохло, как будто наелся песка, а голова трещала настолько, что страшно было повернуть ею, потому как создавалось впечатление, что она попросту может лопнуть, как воздушный шар. «Веселенькое» состояние. Он явно либо в аду, либо по нему проехалось парочка танков. И даже непонятно, что хуже.

Кое-как перевернувшись на спину, даже не открывая глаз, мужчина снова попытался погрузиться в спасительный сон, в котором не было ни ломоты в теле, ни мучительной головной, и даже душевной боли. А главное не было воспоминаний и образа Владиславы перед глазами. Удовлетворенный уже этой, «незначительной мелочью», Антон блаженно усмехнулся, поудобнее устраиваясь, подкладывая ладони под голову.

Темнота стала потихоньку окутывать хмельное сознание, когда мужчина мысленно благодаря всем богам, стал засыпать. Он даже не понял, в какой миг кромешная тьма стала сменяться ярким светом, а перед глазами, словно из тумана, стал вырисовываться, хрупкий девичий силуэт… Длинные темные волосы, озорная улыбка, проницательный взгляд…

Владислава? Да, Владислава. Такая ранимая, нежная… Такая его…

- Влада… - робко протягивая руки к Ильиной, невнятно пробормотал Антон. А она, то приближалась, то отдалялась… Его Влада…

- Антон… - в ответ, словно за глухой стеной, послышался голос девушки. Еще несколько её шагов, и она будет совсем близко. Рядом. Он сможет обнять её, прижать к груди, поцеловать... – Антон…

- Владуська… Владочка… - словно пробуя на вкус имя, продолжал бормотать Громов.

- Антон, - более уверенный и настойчивый оклик. Совсем рядом.

- Владусенька, - еще сильнее протягивая руки, намереваясь ухватить девушку, - иди ко мне… Владка…

- Антон, - каким-то образом Ильиной удается увильнуть из возможных объятий. Но в то же время она, кажется, еще ближе. Маленькие ладошки у него на плечах. Сначала осторожно поглаживают… Затем как-то неожиданно сильно сжимают. Слишком сильно, как для хрупкой девушки, и… она начинает его резко трясти, выкрикивая все громче и настойчивее, – Антон. Антон! – мгновенно меняя голос, - Антон?! Проснись же ты! Тоха!

Мужской вскрик где-то совсем рядом над ухом, заставил Громова вздрогнуть, и резко, насколько это позволяло его нынешнее состояние, открыть глаза. Перед ним, вместо Влады был… Авдеев? Что, черт возьми, происходит?

- Тоха, спокойно, это всего лишь сон, - тем временем продолжал бормотать Авдеев. Как-то слишком спокойно и уверенно.

И что конкретно сон, скажите на милость? Максим? Или все-таки Владислава?

Поспешно опустив ноги на пол, Антон, упираясь локтями в колени, уткнулся лицом в ладони. Он определенно сходит с ума. Причем так конкретно. Мало того, что мерещится Влада, но это еще ничего. Так теперь еще и Авдеев…

- Максим, что ты тут делаешь? – спустя нескольких минут молчания, все так же не решаясь поднять взгляд на мужчину, уточнил Громов, - чего вообще происходит?

- Вообще-то ты сам попросил меня о помощи, - вполне равнодушно бросил Макс, усаживаясь на диван напротив.

- И чего ты приперся? – мгновенно воззрившись на некогда друга, раздраженно выкрикнул Антон, - позлорадствовать? Утешить самолюбие? Да утешай, сколько тебе влезет! Мне плевать! Хочешь убедиться, что и я могу чувствовать себя плохо?! – подхватившись с дивана, крики Громова становились все отчаяние и раздраженнее, - так смотри, давай, сколько тебе влезет! Радуйся! Мне действительно плохо! Более того, мне хреново! Так хреново, что ты даже представить себе не можешь на сколько! Просто дерьмово! Сейчас в этой жизни меня не радует никто и ничто!

Вдруг замолчав, Антон невидящим взглядом уставился на Авдеева, что, казалось, даже бровью не повел, слушая его гневные восклицания. И перед кем он, спрашивается, распинается? Почему этот идиот Максим так спокойно сидит и таращится на него? Наслаждается незабываемым долгожданным зрелищем? И не поленился же ради такого случая притащиться сюда! Как только свою беременную мымру не приволок!

- Ну и чего ты молчишь? – не удержавшись, настойчиво рыкнул Антон, - нравится наблюдать за тем, как рушиться моя жизнь? Поздравляю тебя! Радуйся! Считай, что ты в числе вип-клиентов, одним из первых и совершенно бесплатно увидел все это! – махнув рукой в сторону разгромленных шкафов, не унимался мужчина, - нравится? Можешь даже на видеокамеру снять, чтобы своей невестушке показать! Для вас это, поди, незабываемое зрелище! Ни с чем несравнимое удовольствие! Считай это моим подарком вам на свадьбу!

- Громов, а ты оказывается, еще больший придурок, чем был раньше, - как бы между прочим, отметил Максим, когда Антон на миг замолчал, - если ты до сих пор не в курсе, то подобные вещи никогда не доставляли мне удовольствия. Даже с твоим участием, уж поверь мне. Я бы даже сказал, особенно с твоим участием.

- Чего тогда приперся? – хватая со стола недопитую бутылку коньяка, фыркнул Громов.

- Честно? – вопросительно подняв бровь, спокойно спросил Максим, и, заметив мелькнувшую на лице Антона заинтересованность, пояснил – я и сам сейчас смотрю на тебя и не понимаю, действительно чего я приперся? Видно, на какое-то мгновение показалось, что ты поумнел, стал рассудительнее, отбросил дурную привычку рубить с плеча, но… Боюсь, что я ошибся, - Авдеев медленно подвелся с дивана, с явным намерением уйти, - И ты еще удивляешься, почему все от тебя сбегают. Разберись в себе для начала, Тох, а потом уже обвиняй других.

- Каким образом, Максим? – сделав небольшой глоток прямо из бутылки, спокойно, без былого раздражения и нервозности, спросил Громов, - что я делаю не так?

- Ты уверен, что хочешь это услышать? – не оборачиваясь, мужчина так и застыл у порога.

- Ну, я ведь, правда, сам тебя позвал, - частично восстанавливая в памяти утренние последствия после бурно проведенной ночи с бутылкой, осторожно отметил Антон, - наверное, не просто так, хоть и был немного не в себе.

- Можно подумать, сейчас ты очень в себе, - обернувшись, фыркнул Макс.

- Ну, я был пьян и не совсем в себе… - продолжал повторять Громов.

- Смею тебя огорчить, - поспешно возвращаясь к Антону, устало пояснил Авдеев, - ты и сейчас не очень-то трезв. И судя по тому количеству бутылок, на которые я наткнулся по пути в одну лишь гостиную, вряд ли в скором времени будешь в себе.

- Блин, Макс, но ты ведь даже не представляешь, что сейчас со мной творится! - словно оправдываясь, выкрикнул мужчина, растрепывая волосы на затылке, - Как бы это смешно или парадоксально не звучало, но я чувствую себя каким-то раздавленным овощем, по которому не просто потоптались, но и для большего эффекта пропустили через мясорубку! Ты хоть знаешь что это такое?

- Тох, поверь, мне знакомо это чувство, как никому другому, - тяжело вздохнув, Максим, выхватив из рук Громова бутылку, и сделал небольшой глоток.

- Пьешь с утра? – недоуменно проследив за действиями Авдеева, не удержался Антон.

- Чтобы хоть как-то поддерживать с тобой нить разговора это единственно верный способ, - уверенно пояснил Авдеев, и, махнув в сторону окна, добавил, - к тому же уже давно как обед.

- То есть? – бросив беглый взгляд в окно, неверяще фыркнул Громов.

- То и есть. Проспал ты полдня. Хотя оно и не удивительно. После такого количества выпитого странно, как ты вообще так долго держался на ногах.

- Черт! – только и смог выдохнуть Антон, устало опускаясь обратно на диван, растирая лицо ладонями.

Растерянность и недоумение. Единственное, во что сейчас превратились все чувства и мысли Громова. С одной стороны, он привык, что какие-то ни было признания ошибок не для него. Всегда уверенный в себе Громов не может ошибаться, не может допускать оплошностей, соответственно он всегда прав. Разве не так? Сейчас он понимал, что не так. Далеко не так. Сейчас тысячу раз прав Максим – он сам, Антон, и больше никто другой не виноват в том, что сейчас происходит. Он сам довел себя до безысходности. Более того, он довел до этой безысходности всех, кто так или иначе близок ему…