Эрсиль мысленно наградила себя затрещиной: опять она не сдержалась, Къельт поймал ее ожесточившийся взгляд. Пришлось выкручиваться.

– Да прикидываю, куда бы тебя пнуть, чтоб побольнее! – выпалила Эрсиль.

Стилет холодил ей ладонь, она старалась запихать его в ботинок.

– Врешь! Вижу, врешь! – почему‑то закричал Къельт и тряхнул Эрсиль так, что она клацнула зубами.

– Прекрати. Экипаж поедет, что о нас подумают? – сдавленно хлюпнула Эрсиль.

– Чихать я на это хотел! – Лицо Къельта перекосилось, губы искривила жуткая омертвелая усмешка.

Эрсиль отпрянула в попытке высвободиться. Порой Къельта захлестывало волной то ли безумия, то ли ненависти, и у Эрсиль кровь леденела в жилах, когда белки его глаз застилала иссиня‑черная пелена.

– Мало мне этого паршивого уэля, – рычал Къельт, все туже стягивая воротник Эрсиль, – еще ты покоя не даешь! Черт возьми, и пристукнуть тебя рука не поднимается! А если прогнать, все равно увяжешься за мной!

Возразить Эрсиль было нечего. Къельт поставил ее на ноги и, стискивая запястье, поволок вперед. С отвратительным настроением и вымазанные по уши, они одолели три мили за три четверти часа и заодно поостыли.

– Къельт, – пропыхтела Эрсиль, у которой уже в боку кололо от быстрой ходьбы, – ты извини, что кинула в тебя. И что наговорила всякого. Я не серьезно, то есть… тебя же это не задело, правда?

– Эх, Эрти, – вздохнул Къельт и посмотрел на нее с такой необъяснимой тоской, словно ему известно было, за что она на самом деле просит прощения.

У Эрсиль заныло в груди, а Къельт, помедлив, разжал пальцы, отпуская ее.

– Полюбовалась бы ты на себя, – примирительно улыбнулся он и вытащил из кармана носовой платок. – На. Тебя в болоте топили, не иначе!

– А как же, ты и топил! – Из‑за потасовки с Къельтом Эрсиль без труда победила бы огородное пугало в состязаниях по устрашению.

К вечеру зарядил ливень. Он поотмыл одежду Къельта и Эрсиль, поэтому в Са́йвиль они прибыли более‑менее чистые и насквозь промокшие. Небеса рассудили, что разгуливать в грязи с макушки до пят – это чересчур, и с готовностью подсобили.

В разросшемся за каких‑то двадцать пять лет городке Сайвиль жизнь текла своим чередом. Даже в глубоких сумерках люди не спешили запирать двери. Разбойники и грабители хозяйничать здесь остерегались. А все потому, что Дунум – некогда столица королевства Эльсул – расположился неподалеку, а там и гарнизон, и полицейских хоть отбавляй.

В тени узких кирпичных домов сновали горластые мальчишки, играя среди луж. Почтенная старушка с корзиной спелых румяных яблок вприскочку перебежала дорогу, торопясь к жаркому очагу и сытному ужину. Степенно вышагивали господа посолиднее и с пренебрежением морщились, стоило их взорам упасть на Эрсиль – фу, босяки! Взашей таких надо гнать!

Сама же Эрсиль прятала дырявый по милости кранда рукав и обещала себе купить новенький жакет. Обзавестись хорошим платьем тоже не помешало бы… Но за эти две недели с ней столько всего приключилось, что уж не до мелочей.

Внезапно сердце Эрсиль бешено заметалось и куском свинца ринулось в пропасть. Кто‑то схватил Эрсиль за плечо, грубо разворачивая назад. Перед ней оказалось бледное изможденное лицо, наполовину завешенное черными прядями. Эрсиль в растерянности отшатнулась, а Къельт мгновенно извлек из ножен клинок, переполошив обывателей.

– Это он? – наклоняясь к Эрсиль, прохрипел незнакомец.

– Ты тоже? – догадалась она. Так вот чье присутствие тревожило ее со вчерашнего утра!

– Убирайся, – велел Къельт и подступил к незнакомцу, оттеснив Эрсиль.

Трое зевак, наблюдавших за случившимся, возомнили, что побоища не миновать, и шарахнулись кто куда. Молодая женщина начала громко звать констебля.

– Къельт, – встрепенулась Эрсиль, – этот человек, он не чужой мне!

Къельт чуть отстранился, все еще угрожая незнакомцу сталью.

– Ты должна пойти со мной, – обратился тот к Эрсиль. – Я ждал тебя.

– С чего это она должна? – недовольно прищурился Къельт.

– Мне нужно. Он мой друг… э‑э‑э детства. Я не сразу его вспомнила, – убеждала Эрсиль.

– Уверена, что не ошиблась?

Эрсиль кивнула, и Къельт безучастно продолжил:

– Твое решение. Я заночую в ближайшей гостинице. Если до рассвета не явишься, отправляюсь без тебя.

Предупредив Эрсиль, Къельт окатил незнакомца морозным взглядом и устремился вверх по крутой улице.

От столярной мастерской с сияющими фонарными окнами долетели строгие окрики. Из‑за угла выскочили патрульные и зашумели: «Где тут злостные возмутители спокойствия? Ну они у нас схлопочут!» Эрсиль и незнакомец точно по команде нырнули в сквозной дворик. Немного попетляв по Сайвилю, они влезли в пропахший плесенью тупичок между трехэтажными домами и высоким каменным ограждением. Эрсиль прислонилась к стене, незнакомец согнулся, опираясь на колени. Во мраке, в своем длиннополом сюртуке угольного цвета и серой накидке, он был подобен бесплотному сгустку мглы. Но Эрсиль, впервые повстречавшая этого мужчину, не боялась его. Она просто знала, что он такой же.

Незнакомец придвинулся к Эрсиль. Взял ее ладонь мокрыми, стылыми, как тающий снег, пальцами и повторил:

– Это ведь он? – Голос его слабел.

– Д‑да, – ответила Эрсиль, запнувшись. – Тебе плохо? Ты… плачешь?

– Сегодня я погибну.

Эрсиль вздрогнула, а незнакомец вдруг крепко обнял ее. Словно надеялся, что она способна удержать его в этом мире вопреки всему.

– Побудь со мной до конца, – попросил он, безжалостно наваливаясь на Эрсиль.

– Побуду, – тихо произнесла она, и накопившиеся слезы ее хлынули наружу. Тучи за компанию разрыдались, в отчаянии колотя Сайвиль.

– Как твое имя?

– Я не заслуживаю имени. Я не сумел настичь ее за целых три года.

– Не сумел?

– Нет, – качнул головой незнакомец.

Тяжело было стоять вот так, слушая дождь и прерывистое дыхание обреченного, – стоять на пороге чьей‑то смерти. Эрсиль знобило, ей хотелось высвободиться, убежать, спрятаться. Но оттолкнуть незнакомца, бросить его – это приравнивалось бы к предательству.

– Ты со мной, – прошептал он. – Я очень рад. Я почувствовал тебя вчера.

А Эрсиль могла лишь гладить спутанные волосы несчастного, потому что ей нечем было утешить его.

Неизвестно, сколько прошло времени – час ли, два. Незнакомец уткнулся Эрсиль в плечо и почти не шевелился. Осенняя тьма заволокла город, не пощадила она и квадратик неба за кромкой ржавых водостоков. Единственно, из щели под дверью напротив сочился зыбкий желтоватый свет.

– Ничего, что мы с тобой в таком месте? – пробормотала Эрсиль, когда молчание сделалось нестерпимым.

– Мне это не важно, только не уходи, – откликнулся незнакомец и как подкошенный рухнул на землю.

Эрсиль устроилась рядом, стараясь плотнее обхватить его, чтобы подарить каплю тепла. Незнакомец облокотился на кирпичную приступку. По заострившемуся лицу скользнул блеклый лучик, отразившись в широко распахнутых глазах.

– Ты обязана убить его… – простонал незнакомец и закашлялся. – Ты осталась последняя.

– Нас же было четверо: Саэльвин, Нурт…

– Все канули.

Эрсиль почудилось, что она ломается, что ее перекручивает от ощущения собственной беспомощности. А потом Эрсиль затопила пустота. «Все погибли». Невелика беда, она же никогда не видела их. Связана с ними по крови – и кого это волнует? Люди угасают каждую секунду – десятками, сотнями. Не лучше ли и ей? Прямо сейчас, здесь, сидя в подворотне бок о бок с человеком, испытавшим все то, что испытала она?

А силы быстро покидали незнакомца. Он сползал влево, придавливая Эрсиль. Тело его подергивалось.

– Ты совершишь это ради всех нас. Живи ради всех нас. Я не выполнил свое предначертание. Она скрывалась от меня. Я не догнал ее или боялся догнать. Но ты владеешь магией…

– Он – Идущий за Дождем, – возразила Эрсиль.

– Тогда убей его во сне. Он верит тебе, желает верить безгранично, воспользуйся, – сипел незнакомец, цепляясь за Эрсиль. – Скоро… Скоро я исчезну…