— Иди, если так неймётся. Я тут и одна справлюсь, — услышал он голос Констанции. Как он понял, она проводила инвентаризацию склада, пересчитывая товар. У них на складе было всего четыре женщины. Две из них были уборщицами, а две занимались инвентаризацией.

Заглянув между стеллажами, он увидел её сидящей с терминалом между коробками. Жёлтая футболка подчёркивала декольте пышной груди размера так четвёртого. Когда он её видел в последний раз, она была скромнее. Констанция изменилась. Стала крупнее. Она уже не была девушкой с серьёзным лицом и чёрными волосами, что спускались ниже плеч. Теперь перед ним была женщина, которую он пока не знал, но почему-то казалось, что она опять заблудилась.

— Привет, Констанция, — сказал он. Она окинула его быстрым взглядом. Высокий худой мужчина никак не привлёк её внимания. Она только отметила, что у него были худощавые черты лица и темные волосы. А так, обычный мужчина, который решил чего-нибудь ляпнуть, как и все на этом складе. К этому Констанция уже успела привыкнуть.

— И тебе не хворать. По делу или так?

— Если помощь понадобиться, то обращайся, — сказал он.

— Вроде уже со всем разобралась, — ответила она, поднимаясь и закидывая коробку на полку стеллажа. — Но буду иметь ввиду.

Она его не узнала. Хотя Антон и не удивился этому. Констанция никогда не узнавала его, в отличие от него. И вновь судьба их столкнула. Неожиданно или ожидаемо?

Двадцать лет назад

Она стояла на остановке напротив завода. Здесь до жилых домов километра два топать. Всю территорию занимал именно завод. Не то место для ребёнка в такое позднее время. Девочка стояла в шубке и белой меховой шапке с пушистыми помпонами. На руках белые вязанные варежки. Она напоминала бельчонка, который каким-то нелепым чудом оказался в этом месте. Взрослых поблизости не было.

Около остановки остановилась машина. Из неё вышел мужик. Обратился к девочке. Она испуганно шарахнулась от него. Заметила Антона.

— Папа! А я тебя тут жду! — крикнула она. Мужик поспешно сел в машину и нажал на газ. Антон подошёл к девчушке.

— Значит дочка? — усмехнулся он, наклоняясь к ней. Первые крупные снежинки упали на землю, опускаясь на её красный нос.

— Надо было от этого страшного человека отделаться.

— Чего здесь делаешь?

— Заблудилась, — ответила она.

— Где тут блуждать? Один завод!

— Мы с бабушкой ездили к репетитору. Народу в автобусе было много. А там женщина в таком же пальто, как и бабушка. Окна морозом закрыло. Я не видела ничего. А тут эта женщина выходит. Я за ней. Нас с бабушкой толпа разделила. Так и выскочила из автобуса. А потом поняла, что это не моя остановка. Попыталась объяснить, что я заблудилась, но всем было не до меня. Кондуктор без денег везти отказалась. Высадила здесь. Тут развилка. Я не знаю в какую сторону идти, чтоб до дома дойти. Поможете?

— Где хоть живёшь? — спросил Антон, которому эта история нравилась всё меньше.

— Пожарная 19, второй подъезд, третий этаж тридцатая квартира.

— Это другой конец города!

— Я знаю. Мне хотя бы примерное направление узнать, как отсюда выбраться. Или денег на билет, — спокойно ответила она. Антон посмотрел на часы.

— Поздно. Автобусы уже не ходят, — ответил он.

— Может тогда до милиции дойти? Где здесь ближайшее отделение? Или позвонить с проходной. Или…

— Завод уже два года как закрыт. Пойдем, у меня переночуешь, а утром я тебя домой отвезу.

— Почему утром?

— Потому что машина будет работать только утром, — ответил Антон. Девочка чихнула. — Замёрзла?

— Да. Может до магазина дойти и там милицию вызвать?

— Он уже закрыт. Пошли, уже метель начинается.

— Бабушка и мама волноваться будут.

— Будут. Но я тебя к ним могу отвезти только утром. Можешь конечно тут стоять…

— А если такси?

— У тебя деньги есть? — спросил Антон.

— Были бы, то я тут не стояла.

— И у меня нет. Всё в магазине потратил на жрачку.

— Нельзя так говорить про еду. Такой взрослый, а денег нет, — хмыкнула девочка.

— Слушай, я и обидится могу. Одна тут будешь стоять.

— Ладно. Только пообещай, что не обидишь.

— И что тебе даст моё обещание? Я ведь могу соврать?

— Ты меня не обманешь, — она посмотрела на него.

— Пошли. Мелкая ты, чтоб тебя обижать, — он взял её за руку.

— А где ты живёшь?

— Тут недалеко. Тебе понравится.

— С чего ты взял?

— Потому что это необычно. Тебя как звать?

— Констанция.

— Антон.

— Ты не сказал, что у меня необычное имя.

— А должен был?

— Обычно говорят. Ты меня в какую-то темень ведёшь!

— Я не виноват, что свет вырубили. Посмотри на дорогу.

— Фонари гореть перестали, — испуганно сказала девочка.

— Электричество вырубили. Ничего страшного. У меня фонарик есть.

— Мы теперь не найдём дорогу. Будем плутать, как у Джека Лондона по Белому Безмолвию.

— Где?

— Ты не читал Лондона?

— Это столица Англии. Как она могла чего-то написать?

— Джек Лондон — это автор, который написал много рассказов про Аляску. Такие вещи надо знать. Взрослый и не знаешь.

— Не хватало ещё слушать нравоучения от малявки! — Антон разозлился. У него было желание её бросить и пойти домой одному, но он остановил этот порыв.

— Извини. Я не хотела тебя обидеть. Просто… — она взвизгнула, когда мимо них прошмыгнула крыса. После этого быстро заговорила на иностранном языке.

— Чего ты там бормочишь? Мы почти пришли.

— Только маме не рассказывай, что я ругалась!

— А это были ругательства?

— Ага. Мы пришли в гаражи? Ты говорил, что отведёшь к себе.

— Я здесь живу, — он открыл дверь. Пропустил вперёд девочку.

— В гаражах живут машины, а не люди. Тебе надо квартиру купить.

— Ты считаешь я настолько богатый? — Антону аж смешно стало.

— Не знаю. Мне кажется, что взрослые…

— Бывают разные, — он проверил свет. Так и не дали. Пришлось доставать свечу. — Садись на диван. Я пока печку зажгу.

— Печка в гараже?

— Она на солярке. Повоняет немного, но потом ничего, перестаёт.

— Почему ты живёшь в гараже? — оглядываясь по сторонам, спросила Констанция.

— А ты как думаешь? — зажигая фетиль печки, спросил Антон.

— У тебя нет дома.

— Вот видишь какая ты умная.

— Слишком умная, — ответила девочка. — У меня ноги промокли.

— У тебя под верхними штанами рейтузы?

— Да.

— Снимай их, ботинки и носки. У меня есть шерстяные носки. Чистые. Сейчас дам. А твои высушим. И одеяло сейчас достану. Чего ревёшь?

— Испугалась. Я сегодня так испугалась! Темно. Все мимо проходят. И ты такой страшный, и не страшный…

— Так, а вот слёзы ни к чему. Сейчас плакать нельзя. Пока ещё холодно. Как согреем комнату, так плачь на здоровье, — сказал он. — Завтра я машину починю и тебя домой отвезу. А пока мы с тобой поедим, а потом ты мне расскажешь про чудака, которого звали как столицу Англии. Он случайно не был бродягой?

— Почему он должен быть бродягой? — у девочки даже слёзы прошли.

— А какой нормальный человек будет обзываться столицей?

— Это псевдоним.

— Чего?

— Антон, нельзя быть таким диким. Даже если ты и живёшь в гараже, это не означает, что нельзя знать элементарных вещей!

— А зачем они мне? Твои элементарные вещи? — усмехнулся он.

— Вот решу я с тобой обсудить что-нибудь, а ты этого не знаешь. Предлагаешь тебе каждое слово объяснять?

— А тебе сложно?

— Ты тогда будешь себя чувствовать глупым, — она вздохнула и стала снимать ботинки. Антон протянул ей носки, а сам налил в чайник воды и поставил его на печку. — Какая у тебя вонючая печка!

— Скажи спасибо, что есть такая, иначе мы бы замёрзли, — возразил Антон.

— Почему ты решил, что мне должен понравиться твой дом? — спросила она.

— Девчонкам нравится. Это необычно.

— А мне не нравится.

Она сняла шубку, на которой уже появились капли растаявшего снега. Следом пошла и шапка. Антон повесил их на верёвку. Девочка сидела на старом диване, в сером свитере и переплетала чёрную, как машинное масло косу. При этом она неодобрительно смотрела на Антона, словно он в чём-то провинился.