— Бабушка говорит, что она меня защитит. А мне защита не нужна. Тебе нужнее. И точно обо мне не забудешь, — она подошла к нему и вложила иконку в ладонь. После этого обняла его. И быстро зашептала. — Не хочу тебя одного оставлять. Чувствую, что без меня глупостей наделаешь. Но и бабушку с мамой оставить не могу. Они без меня пропадут. А ты сильнее. Взрослее. Справишься. Станешь самым настоящим королём.

Антон тогда растерялся. Серебро жгло ладонь. Её горячий шёпот доходил до самых глубин души. Она серьёзно на него посмотрела. Тёмные глаза стали почти чёрными.

— Отвези меня домой, — попросила она.

— Да, конечно, — он убрал образок в карман. — Забирайся в машину.

— Я бы тебя с мамой познакомила. И с бабушкой. Но они тебя заучат. Тебе не понравится. Поэтому пусть меня учат, если им так нравится.

— Согласен.

— Антон, а ты почитай Джека Лондона. Он интересно пишет про сильных людей. И у него рассказы. Их легко читать.

— Ты всегда такая болтливая?

— А меня никто особо не слушает. Только по делу. А ты слушаешь. С тобой интересно. Ой, быстро мы доехали!

— Потому что по окружной, а не через центр. Где твой дом?

— Жёлтая пятиэтажка.

— Пойдём провожу тебя.

— Антон, а ты не боишься?

— Чего?

— Что у тебя будут из-за меня неприятности. Даже я понимаю, что они могут быть.

Он вышел из машины. Открыл дверцу заднего сидения. Девочка только головой покачала, явно его осуждая.

— Безрассудство и упрямство до хорошего не доведёт! — строго сказала она, но взяла его за руку.

— В подъезд мужики мутные зашли. Мало ли, — ответил Антон. — Это с твоей стороны безрассудство этого не заметить.

— Я могу опасности не замечать. Мне всего восемь лет.

— А по мне это отмазка, — ответил он.

— Пока срабатывает, — рассмеялась она. — Мама!

Женщина выбежала из подъезда. В сером платье, шали и тапочках. Стани побежала к ней. Антон только улыбнулся. Поймал взгляд женщины и решил, что ему пора уезжать, пока неприятности не нашли его в виде разъяренной матери Стани.

Наши дни

Она сильно изменилась. Пропала гибкость и стройность. Вместо этого тело стало более округлым, что только подчёркивал комбинезон. А вот движения остались как и прежде уверенными. Она ругалась по-французски с примесью итальянского, чем пугала некоторых хохмачей. Приказывала довольно грубо и ведь шли выполнять. В ней стало много грубости. А вот мягкость пропала. Антону казалось, что для неё это не работа, а война.

— Эй, ты! Достань мне… — Антон так на неё посмотрел, что она замолкла на полуслове.

— Первое, у меня есть имя, — спокойно сказал он, откладывая свои дела и заворачивая к ней. — Хотя тебе ведь оно неинтересно. Ты здесь оказалась случайно и знакомится с людьми не собираешься, потому что скоро уволишься.

— Я не собираюсь увольняться, — ответила она.

— Тогда второе, гонор сбавь. Ты не капитан корабля, а мы не матросы. Хочешь здесь работать, тогда не перегибай палку. Палки имеют свойство ломаться.

— Это угроза? — она зло на него посмотрела.

— Предупреждение, что не стоит настраивать против себя коллектив.

— Они сами против себя настраивают всеми этими шуточками, — ответила она.

— Я не шутил. Словом тебя не обидел. Ты начала нападать.

— Извини. Кони. Так меня зовут.

— Я уже знаю, — он усмехнулся. — Антон. Так чего тебе нужно?

— Сними, пожалуйста, вон ту коробку, — попросила она.

— Вот такую просьбу исполнить хочется. А до этого еле сдержался, чтоб тебя не послать.

Он снял коробку и поставил её на пол. После этого пошёл работать дальше. Констанция задумалась. Антон. Знала она когда-то одного Антона. По губам скользнула улыбка.

Тринадцать лет назад

— Аня, тебе никто не говорил, что у тебя в предках был Иван Сусанин? — спросила она подругу, когда они зашли в бурелом, который рос из зловонного оврага, заполненного зелёной водой, в которой валялся мусор и осанки машины.

— Где-то здесь должен быть пляж, — упрямо сказала Аня.

— На пляж это мало похоже, — ловя комара, ответила Констанция. — Пойдём за мной.

— Ты же не знаешь дорогу!

— Я хочу обойти эту лужу, — ответила девушка. — Думаю, что будет правильно выбраться отсюда хоть куда-нибудь и отправиться домой.

— И даже не покупаться?

Констанция оставила это без ответа. Когда Аня пригласила её пойти купаться, это было интересно. Оторваться от подготовки к экзаменам и поваляться часок на природе было заманчиво. К тому же и погода была соответствующая. Термометр обещал к обеду выдать все тридцать пять.

На общественном пляже было слишком много народу, поэтому Аня предложила поехать на то место, где они отдыхали с родителями. Для этого надо было отъехать от города на три остановке, пройти по лесу метров триста и там будет берег реки. Но по лесной дороге было не пройти. Её перекапали, чтоб в лес не заезжали машины, а прошедшие недавно дожди размыли. Пришлось обходить. Потом было поваленное дерево, огромный муравейник и овраг, который предстояло обойти.

Констанция думала, что повернула назад, но дорога не появилась. Вместо этого донёсся запах дыма. Решив, что так они выйдут хоть куда-то, Констанция пошла в том направлении.

Река появилась неожиданно. Ещё недавно вокруг был лес, а тут перед ними расстелилась синей лентой речная гладь.

— Давай спросим дорогу у тех ребят, — сказала Аня и, не дожидаясь Констанции, рванула туда.

Ребята оказались взрослыми мужиками, который расположились около реки. Почти все бритые на лысо. Некоторые с татуировками. Кто-то накаченый. Выглядели они так, словно недавно освободились или туда собирались. На мангале жарились шашлыки. Чуть в стороне было расстелено покрывало с тарелками, бутылками водки, рюмками. Две машины стояли под деревьями. Оттуда доносилась музыка. Разговоры стихли, когда появилась Аня, а следом за ней и Констанция.

— Мы заблудились, — начала Аня.

— Удачно вы заблудились, — заметил кто-то из мужчин. Констанция внутренне сжалась под их откровенными взглядами. Сделала шаг назад.

— Так вы вроде бы только пришли и сразу уходить, — мужские руки легли ей на плечи. Страх. Сердце готово было выпрыгнуть из груди. Ситуация была такой, что хоть плачь, хоть смейся.

— Отпустите нас. Мы заблудились. Хотели поехать покупаться и…

— Так и мы выбрались позагорать, — он подтолкнул её к накрытой поляне. Констанция обернулась. Худой мужчина с лысой головой напоминал уголовника.

Аня воспользовалась моментом и бросилась бежать, оставив её одну. Этот побег вызвал смех. Констанция почувствовала, как от страха начала кружиться голова.

— Чего-то пугливая у тебя подруга, — заметил один из мужчин. — Меня Саней звать. Это Пашка, за шашлыками Тимур, позади тебя Димка. А умник с книжкой — Антон. Как тебя завут, красавица?

— Кони, — сама же смотрела пути к побегу.

— Как? — переспросил мужчина, что представился Саней.

— Констанция, — ответил мужчина, что шёл от машины с книжкой в руках. — Сокращённо почему-то Колли, хотя по мне собачья порода, а не имя.

— Колли — это порода собак, — ответила Констанция.

— Я и говорю, Стани не так дико звучит, — ответил он, кладя книжку на траву.

— Знаешь её? — спросил Саня.

— А то! Моя невеста, — усмехнулся он и посмотрел на неё.

— Антон? Какой ты стал…

— Какой? — спросил он, с улыбкой наблюдая за ней.

— Старый, — выпалила она, скидывая руку Димы и подходя к нему.

Вокруг раздался смех, но она его не слышала. Серые глаза были до боли знакомыми и одновременно чужими. Но страх пропал. Рядом с этим человеком она готова была хоть в огонь пойти, хоть в воду прыгнуть.

— Как же я по тебе скучала! — прошептала она, обнимая его.

— Сколько можно теряться? — спросил он. — Я думал не узнаёшь.

— Ты изменился.

— Я понял, что постарел. Да и ты выросла. Вон какая девушка стала.