— Внимание! — крикнул командир, и воины его отряда приняли хорошо известную аларитам боевую стойку, левая нога вперед, правая нога назад, молот поднят обеими руками вертикально над правым плечом. Ферендир последовал их примеру. Гладкий камень молотов и острые клювы алмазных чеканов кровожадно сверкнули на солнце.

Враги свирепой толпой неслись вверх по склону холма.

Повинуясь приказу предводителя, Всадники Рассвета на сильных и грациозных скакунах встали на флангах.

— Построение горой! — вскричал командир аларитов.

Ферендир сразу же почувствовал, как все стоящие рядом воины и даже сам он, такой неопытный и хрупкий, преобразились и сплели свои личные способности и силу в единый энергетический узор. Несомненно, это Каменный Маг позади них пустила в ход свое искусство. Ферендир ощутил, что внезапно врос в землю. Тело стало твердым и тяжелым, словно и вправду было высечено из камня, хотя способность проворно двигаться и наносить быстрые удары от этого совсем не уменьшилась. Все воины вместе теперь превратились в несокрушимую стену, о которую мог разбиться любой противник.

Подобно яростным штормовым волнам, на них обрушились враги.

Вокруг Ферендира все замелькало в сумасшедшем темпе. Строй аларитов покачнулся под напором полчища Хаоса. Ближайшие к послушнику Каменные Стражи аж продавили почву под ногами, сдерживая натиск и не желая уступить ни пяди. Гедонисты Слаанеша наседали на первую линию — рубили, кололи, рвали, кусали, — но их неизменно отбрасывали, и тогда они гибли от рук собственных собратьев, которые напирали сзади.

Они без передышки лезли напролом, однако аларитов в стойке горы было практически невозможно сдвинуть с места.

Ферендир находился в гуще событий, и все происходящее казалось ему странным, страшным и одновременно воодушевляющим. Враг был совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, и неудержимо рвался вперед, но его сдерживала несокрушимая воля сплоченных аларитов. Ферендир в те минуты чувствовал себя не просто одним из воинов армии, а камнем в умело сложенной стене. Раз за разом враг бросался на них и пытался разбить, но детям горы все было нипочем.

Потом чудесным образом настала передышка. Как будто у слаанешитов пропало желание переть напролом или им срочно понадобилось убрать с дороги своих павших, а может, они напрягли свои затуманенные мозги, чтобы придумать новую тактику, более эффективный способ действий. Их замешательство длилось не дольше мгновения между вдохом и выдохом, но аларитам хватило и этого.

— Вперед! — заорал командир.

Нерушимая стена, сложенная из тела и воли каждого бойца, исчезла. Каменные Стражи первого ряда — и с ними Сераф — как один шагнули вперед и взмахнули молотами, нанося удар по авангарду слаанешитов. Затрещали кости, захрустели черепа, теплыми и липкими потоками разлетелась тягучая черная кровь и ихор. Едва изувеченные и переломанные тела коснулись земли, алариты нанесли следующий удар. Два десятка тяжелых каменных молотов обрушились на демониц и других воинов Слаанеша. Молотилка заработала, вновь захрустели черепа, полилась черная кровь, и брызнули жидкие мозги. Мертвые тела усеяли землю, но вперед яростно бросались, пылая жаждой мести, новые нескончаемые враги.

— Не отходи от меня! — крикнул послушнику Дезриэль.

Ряды воинов вокруг Ферендира шагнули вперед. Это было не наступление и не бросок вперед — слова казались слишком примитивными и не могли описать хладнокровные действия этих сыновей и дочерей Иметриканского материка. Теперь они не напоминали нерушимую стену, а двинулись вниз по склону, как неудержимый обвал, град камней, который перемалывал в труху оказавшихся на пути врагов.

Всадники Рассвета, размахивая мечами, врезались с двух сторон в ряды противника и начали рубить и топтать слаанешитов, так что трупы разлетались во все стороны.

Страшилище с длинным хвостом и низкопосаженной змеиной головой прорвалось сквозь заслон молотоносцев, шипя и плюясь, бросилось на Ферендира и потянуло к нему чешуйчатые когтистые лапы.

Ферендир взмахнул алмазным чеканом и отбросил гадину назад, а потом опять занес оружие и безжалостно опустил его на змеиный череп. Обливаясь кровью, страшилище завизжало и задергалось. Впрочем, оно было всего лишь контужено и устояло на ногах. Ферендир наносил удары снова и снова. Он услышал треск костей и звуки разрываемой плоти, ощутил на себе горячие брызги вражьей крови. Что-то острое и шершавое — видимо, когти гадины — впилось в бок и распороло бедро. Ферендир только поморщился и продолжил колошматить врага. По счастью, окровавленная туша наконец осела на землю. Тварь еще дергалась, но больше не представляла опасности. Юноша попятился, стал хватать воздух ртом и попытался унять нервную дрожь во всем теле.

Вокруг бушевал бой, причем именно здесь он был особенно жарким.

Впереди Сераф с неестественным спокойствием наносил врагам один за другим сокрушительные удары. Он подался навстречу наступавшему полчищу, словно противостоял ураганному встречному ветру. Ферендир увидел, что наставник врос ногами в землю и не двигался с места, сколько бы врагов на него ни наседало. На секунду — только на секунду — юный альв очень удивился и даже не поверил глазам, однако потом вспомнил, что оба его наставника были опытными Каменными Стражами и умели вытворять кое-какие магические штуки. Уродливые воины Слаанеша наскакивали на Серафа, стараясь сбить его с ног, но тех, кто считал, что Серафа можно было сдвинуть с места одной силой, ждало жестокое разочарование. Кого-то из нападавших Сераф просто стряхивал, прямые атаки отбивал рукоятью молота, а на остальных обрушивал шквал ужасных ударов.

Слева от Ферендира со смертоносной грацией работал алмазным чеканом Дезриэль. Он использовал неловкость атакующих против них самих. Вот он быстро отступил с пути бросившейся на него демоницы, и она налетела на своего омерзительного собрата. Не успели они расцепиться, как Дезриэль прикончил обоих одним ударом, а затем развернулся и блокировал атаку третьего противника. В схватке один на один против Дезриэля у уродца не было шансов: серия сокрушительных ударов в живот согнула его пополам, а затем взмах алмазного чекана переломал ноги, и он рухнул на землю визжащей бесформенной грудой.

Ферендир заметил движение: к нему неслись двое слаанешитов, разинув зубастые пасти. У одного из них вываливался наружу длинный раздвоенный язык. Первое страшилище было похоже на насекомое в панцире и передвигалось на четырех жестких тонких ножках. У второго было четыре руки, и каждая оканчивалась каким-нибудь жутким железным орудием. За спиной у этих двоих виднелись и другие твари. Кого-то из них еще придется прикончить, а кто-то, возможно, прикончит его — но Ферендир не заглядывал так далеко. Нужно было сосредоточиться на том, что происходило здесь и сейчас.

Алмазный чекан раздробил одну из тоненьких ножек первого Гедониста. Тот потерял равновесие, пошатнулся и ударил Ферендира кистенем — юный альв едва успел увернуться от железного шипастого шара на цепи, который чуть не вышиб ему мозги. Защищаясь, Ферендир глубоко присел и изо всех сил ткнул вперед алмазным чеканом, надеясь вспороть «жуку» мягкое брюхо, но ничего не вышло. Страшилище с воплем отскочило и снова замахнулось на него кистенем.

Тем временем подоспел его товарищ, размахивая смертоносными руками — на одной болтался гладкий железный шар на цепи, из другой торчал зазубренный и довольно ржавый топор, третья оканчивалась двузубой пикой, а четвертая была утыкана кривыми железными шипами. Ферендир не знал, с какой стороны подступиться к этому многорукому страшилищу, как увернуться от его ударов или отбить их.

Все, что оставалось сделать, — отпрыгнуть в сторону и оставить нападавших лицом к лицу. Хитрость сработала: пара смертоносных железяк четверорукого хлестнула по тщедушному ссутуленному телу «жука» и пропорола его. Тот заорал и стал извиваться от боли. Четверорукий попытался выдернуть орудия, засевшие в теле товарища, но только больше запутался. Оба повалились на землю и начали бороться, стараясь освободиться друг от друга.