Охранительница внезапно взорвалась: не выдержав страшного жара, альвийское тело мгновенно превратилось в облачко пара и праха. Как только ее не стало, Эзархад перекрыл выход энергии. Вокруг все утихло, и воцарилось блаженное спокойствие.

Воздух пропах дымом и гарью, а вокруг валялись убитые, страшно изуродованные воины Эзархада.

А что Охранительница? От нее не осталось ничего, кроме каких-то черных пятен, размазанных по скалам у входа.

На пути у Эзархада больше никто не стоял! Никто!

Тут кто-то прошептал ему на ухо:

— Повелитель!

Тирирра опять подкралась бесшумно.

А как, собственно, Эзархад оказался на коленях?! Может, он упал оттого, что потратил много энергии и разволновался?.. Нельзя, чтобы его увидели таким: слабым, истощенным и незащищенным!..

Между тем Тирирра явно была чем-то озабочена. Она показывала куда-то вглубь узкого ущелья. Ослабевший после битвы Эзархад плохо соображал, но попытался собраться с силами и взять себя в руки. Он повернул голову, поморгал и стал всматриваться вдаль, стараясь разглядеть в пустынном ущелье то, на что показывала Тирирра.

Враги явились. Свидетели.

«Ах, так мы здесь не одни!»

Ферендир, его наставники и спутники издалека видели, как погибла Охранительница. Она отлично оборонялась в одиночку от толпы врагов — это было страшное и одновременно грандиозное зрелище. Как истинная люминетка, она проявила чудеса силы и стойкости, но в конечном итоге Эзархад Уничтожитель Судеб обрушил на нее бурю магической энергии — огонь и молнии. Возможно, к тому времени Охранительница слишком устала, или же Эзархад оказался очень силен и изобретателен. В любом случае она погибла.

Теперь Эзархад мог беспрепятственно пройти к Кетраксис. Они опоздали.

— С меня довольно! — мрачно проговорил Сераф и пошел прямо к входу в скалах.

— Куда это он? — спросил у Дезриэля Ферендир.

— На врага, — спокойно ответил Дезриэль. — Он хочет с ними всеми расправиться… Пошли! Наше место тоже там.

Дезриэль решительно и быстро зашагал за Серафом, впрочем, не стараясь его опередить. Ферендир и остальные устремились следом. Алариты выстроились клином, «острие» которого было направлено в самую гущу свиты Эзархада.

На ходу Ферендир попытался прикинуть, сколько у Эзархада осталось воинов. Двадцать? Больше двадцати? Отсюда было не сосчитать. Слаанешиты стояли на гребне завала, который образовался в результате заклинания Охранительницы, или прямо перед ним. Однако, несомненно, и позади завала оставались те, кто выжил в схватке с люминеткой и пока не перебрался на эту сторону. Кроме того, уцелел и их повелитель — Эзархад Уничтожитель Судеб, высокий, величественный и, как ни странно, даже красивый. Он стоял на груде камней, следил за приближавшимися люминетами и, вне всякого сомнения, вынашивал очередной дьявольский план.

«Мы их всех перебьем! — храбрился Ферендир. — Перебьем! Не зря же мы пришли в такую даль! Пусть мы не в лучшей форме… Усталость, раны и испытания… Нас мало, а их так много… О Тирион и Теклис, помогите нам! О Мать Гора, укрепи нас!»

Ферендир дышал ровно. Всю жизнь он готовился именно к этому смертельно опасному моменту. Сегодня он вместе с наставниками и остальными отважными люминетами в последний раз сразится с Эзархадом и его мерзкими приспешниками! Как же хотелось верить, что добро восторжествует!

Однако Ферендир был уже не маленький и не питал никаких иллюзий…

Возглавлявший отряд Сераф подошел к подножью завала, на вершине которого стоял Эзархад в окружении своих воинов. Даже на таком расстоянии Ферендир почувствовал, что с Эзархадом что-то не так: тот очень старался выглядеть высоким и несгибаемым, в царственном жесте воздел все четыре руки, широко улыбался — но едва заметно дрожал.

«Он лукавит! — догадался Ферендир. — Пытается внушить, что могуществен и опасен, но, кажется, потратил слишком много сил на Охранительницу и ослабел! Если сейчас ударить ему прямо в лоб, он может не выдержать!»

— Ах, это опять вы! — сказал Эзархад, словно встретил старых друзей. — Разве вас совсем недавно не погребло под горным обвалом?

— Мы поклоняемся горе, — спокойно ответил Сераф. — Гора — наша мать. Ни она, ни другие горы не убьют нас только потому, что так хочешь ты!

Эзархад Уничтожитель Судеб помрачнел на одно лишь мгновение, но Ферендир успел прочитать на его изысканном синекожем лице досаду и беспокойство. Судя по всему, наследнику Слаанеша совсем не понравились уверенность и мужество Серафа.

Уцелевшие воины Эзархада рассыпались по гребню завала — их при беглом подсчете оказалось несколько десятков. Видимо, за это время сюда выбрались те, кого было не видно за каменной насыпью. Эти демоницы были потрепаны в недавнем бою — Ферендир заметил сломанные и вывихнутые конечности, кровоточащие раны, — но вполне боеспособны. В арьергарде сновал туда-сюда одинокий Адский Наездник.

«Нас мало, и мы истощены, — подумал Ферендир, — но и они не лучше. Может, нам все-таки удастся остановить врага, разбить его и положить конец этому безумию!..»

— Убить их, — будничным тоном приказал Эзархад.

Слаанешиты бросились вперед, вопя, завывая и даже горланя песни.

Дезриэль еще не отдал команды, Ферендир только готовился встретить миг, когда завяжется битва, а Сераф уже ринулся в бой и с невероятной точностью заработал каменным молотом, так что сразу трое слаанешитов замертво рухнули к его ногам.

Дезриэль воскликнул:

— Мы с Ферендиром и Серафом — в центре! Остальные, прикрывайте с флангов! Не дайте им нас окружить!

Потом он ринулся к Серафу и в четыре прыжка преодолел разделявшее их расстояние. Ферендир последовал за ним и встал рядом с наставниками — плечом к плечу. В этот миг он ощутил странное чувство — словно был последней деталью, которая сложила воедино трехчастную головоломку. Казалось, пробудилась какая-то могущественная сила, дремавшая в земле под ногами, она наполнила собой их тела и сковала троицу аларитов в единое несокрушимое препятствие, способное удержать хоть целое полчище слаанешитов.

Это было ни с чем не сравнимое чувство. Впервые в жизни Ферендир испытал полное, безраздельное единение с кем-либо. По благословению горы он и его наставники стали неделимой могущественной силой.

Сераф размозжил череп какой-то демонице, и во все стороны разлетелись брызги черной крови и слизи. Сверкнул алмазный чекан Дезриэля — от удара в живот Гедонист Слаанеша согнулся пополам и улетел назад, прямо на своих товарищей.

На Ферендира бросилась какая-то проворная демоница с крабьими клешнями — он парировал ее атаки чеканом, но сам пока не смог нанести смертельного удара. Призвав на помощь гору, сущность с колоссальной силой и безграничным терпением, Ферендир мысленно потянулся к той части разума, где восприятие времени субъективно замедляло бег, позволяло просчитать действия противника и довести до совершенства собственные движения, блокировать, парировать, разить точно в цель, несмотря на творившийся вокруг хаос. Все это было очень нелегко, ибо за оскаленными мордами нападавших Ферендир видел мельтешение других слаанешитов, в нетерпении ждущих своей очереди броситься на него.

В лицо брызнуло что-то теплое и мокрое — мозги очередного страшилища, которого прикончил Сераф где-то слева. Ну и что! Плевать! Ферендир отразил еще пять ударов демоницы со страшными клешнями и все ждал от нее какой-нибудь оплошности.

Наконец-то! Тварь растопырила руки, грозно защелкала клешнями и приготовилась нанести удар — и Ферендир не упустил этот шанс. Если бы в его руках был меч, то мерзкое создание распалось бы надвое. Алмазный чекан, похоже, лишь переломил позвоночник — тщедушная демоница согнулась пополам под неестественным углом и издала оглушительный визг.

Гора помогла Ферендиру — сделала его удар необычайно мощным. Демоницу с такой силой отбросило в сторону, что она ударилась о камни на дне ущелья и затихла навеки.