Я уже видел Тайфун Тинни Тейт в четвертой категории ярости и был рад, что плохая погода унеслась в другое место.

Я прочитал ее записку.

Подписи не было.

Кто-нибудь это читал?

Синдж? Почти наверняка.

Морли? Нет. Его странное чувство чести не позволило бы ему такое сделать.

Дин мог бы прочесть, если бы знал о записке и был склонен думать, что знание ее содержимого поможет ему защитить дом и домочадцев.

Пенни появилась, когда я задумчиво прихлебывал чай. Она увидела несложенную записку. И покраснела.

Итак.

Зачем ей быть настолько любопытной?

У нее имелось смутное желание отплатить Тинни за то, что та скормила ей обо мне столько грязных сплетен?

Морли наблюдал, как Пенни уходит. Потом захихикал.

— Что?

— Ты пропустил такую захватывающую сцену.

— Голова болит.

— И должна болеть. И ты сам в этом виноват.

Голова не только болела, она все еще норовила упасть на грудь из-за огненной воды.

— Что я пропустил? Кроме Тинни?

— Торнада. Она приходила искать своего ручного драматурга. К тому времени он уже ушел. Она была пьяна и не поверила Синдж. Синдж с Долларом Дэном ее утихомирили, после чего она ушла.

— Была в плохой форме, а?

— Нажралась так, что жалко было смотреть. Она слишком стара для мелодрамы.

— Разве все мы не слишком для этого стары? Но все равно мелодрамы случаются.

Мы минуту посидели молча, вспоминая нелепости в наших личных жизнях.

— Такое вообще возможно, чтобы человек оставил отрочество позади? — спросил Морли.

— Может, и невозможно. Сейчас я скучаю по великому комбинатору, Старым Костям. Он мог бы поделиться с нами несколькими столетиями наблюдений.

— В смысле?

— В смысле, он мог бы ответить на твой вопрос. Что касается меня, я думаю — мы не в силах удержаться и не действовать подобно глупым юношам, до тех пор пока вообще в силах вносить вклад в продолжение наших племен.

— Если бы мы хорошо себя вели и думали головой…

— Мы — жертвы наших маленьких лучших друзей. Но боги имели причину сотворить нас именно такими.

— Отвратительное отступление от темы, Гаррет. Но ты, вероятно, прав. Скучные боги позаботились о том, чтобы девочки были достаточно тупы, чтобы верить всему, что мы им говорим, до тех пор пока не состарятся. Больше всего природе хочется, чтобы следующее поколение топало по земле.

— Но поскольку мы мыслим, мы превращаем это в приключение, придумывая способы, чтобы перехитрить Природу.

Морли потерял интерес к теме.

— Куда направляешься, Гаррет? — спросил он.

— Никуда. Я собираюсь сидеть здесь и чувствовать жалость к самому себе. Еще пара часов — и голова моя готова будет взорваться.

— Я имел в виду — в наших отношениях.

Что? Мы же мужчины. Мы не говорим о подобных вещах. Во всяком случае, всерьез. Так ведь?

— Ты и Тинни практически объявили миру, что ты собираешься завязать брачный узел. Ты переехал, чтобы жить вместе с нею. Потом приглашения на свадьбу так и не пришли. Спустя некоторое время люди забыли о случившемся. А теперь ты спутался с совершенно восхитительной конфеткой с Холма. Которая, должно быть, владеет любовными чарами. Даже Дину больше нравится она, чем Тинни.

— Я не спутался. Пока нет.

— Вы спите в одной постели. Одного из вас не заботит, кто об этом узнает. Она перетащила свой сундук в твою комнату. Я порядком уверен, что это можно квалифицировать как «спутался».

— Откуда ты знаешь?..

— Синдж проболталась. Как бы случайно, не сомневаюсь. Она говорит, что эта женщина — бесстыдница.

— В домашней обстановке. Но она чувствует, что уместно, а что нет. Она никого намеренно бы не обидела.

Такие вещи казались куда менее запутанными, когда я был моложе.

Вошла Синдж. Она подозрительно посмотрела на нас, одарив меня особенно подозрительным взглядом.

— Явились леди для ваших вечерних процедур, мистер Дотс. А что касается вас, мистер Гаррет, вам не мешало бы заново познакомиться с ванной. Также неплохо было бы сменить одежду.

Она, должно быть, выступала в роли медиума моей матери.

— Я принимал ванну на прошлой неделе! — проскулил я с интонациями восьмилетнего.

Потом одновременно случилось несколько вещей. Все началось с того, что Дин объявил о позднем ужине, в то время как крысоженщины приблизились к Морли. Дотс воспользовался шансом наспех проглотить несколько кусков, прежде чем принять участие в обычных вечерних ритуалах в моем бывшем кабинете.

Синдж ушла и навалилась на работу в своем кабинете.

Я выпил кружку пива, потом уложил себя в постель.

Я набил живот, и мир все равно не собирался позволить мне заняться чем-нибудь другим.

Мне просто хотелось спастись в стране снов, прежде чем начнется похмелье.

— В следующем году я буду вести себя ответственно, мам.

Когда я проснулся, потому что мне понадобилось пообщаться с ночным горшком, я был в постели уже не один. Страфа пошевелилась, но не проснулась. Когда я снова забрался в постель, она прильнула ко мне, как вторая кожа. Я подумал, что это изумительно — как тесно она может прижаться, с тем чтобы мне все равно было удобно.

Я недолго пролежал без сна. Несколько минут я гадал, как Страфа проникла внутрь. Я не помнил, чтобы оставлял окно открытым.

Теперь оно было открыто, в него проникал прохладный воздух. Приятно было чувствовать тепло Страфы.

Пулар Синдж была недовольна своим боссом, хозяином, партнером — как бы она мысленно меня ни величала. Она сунулась в мою комнату в неподходящий момент, задохнулась, сказала что-то вроде:

— Теперь я в это верю, — и исчезла.

Страфе было плевать. Она была слишком занята.

Когда я спустился вниз, я быстро понял, что новый порядок вещей стал утвержденным фактом. Дин тепло приветствовал Страфу. Его манеры были идеальны, без всякого намека на неодобрение. Синдж вела себя более официально, но убрала свои личные чувства в запертый сундук. Не то чтобы ей не нравилась Страфа, просто ей нелегко давались все эти изменения.

Трудно было не любить Страфу, когда она не была Неистовым Приливом Света. Всем, кроме Пенни Ужас. У Пенни имелись кое-какие проблемы.

Об этом доложил мне Морли. Я не видел никаких проблем.

— Девочка с ненавистью смотрит на женщину, когда думает, что никто этого не замечает.

— Бессмыслица. Она даже не знает Страфу. Страфа для нее неопасна.

— Как знать. Ты сегодня в состоянии для тренировки?

— Ты ведь еще не готов к такому, верно?

— Я сам задам себе темп. Тренировка — как раз то, что тебе нужно, чтобы чем-то заняться. Ты превратился в лохань слизи.

Преувеличение было крайне злым, но не совсем промазало мимо цели.

Я все еще чувствовал слабость после простуды, хотя худшее осталось позади. Если я буду время от времени пользоваться ингалятором Дина, мой нос не будет забит и я не буду выкашливать куски флегмы крупнее своего кулака.

— Это будет весело — готовиться к нашей личной войне, — сказал Морли.

Я сомневался, что остальной мир оставит нам достаточно противников, чтобы можно было сделать хотя бы один тактический ход. Десятки людей сейчас пытались положить конец этому ужасу.

Я был уверен, что страх посеять панику и нарушить порядок вещей тяжким бременем лежал на всех, имеющих власть и влияние. Если страх охоты на ведьм и впрямь имел под собой какую-то основу, неудивительно, что влиятельные и властительные утаивали самое худшее.

— Может, мы дурачим сами себя, старина, — сказал я.

— Неважно. Что бы мы ни сделали, чтобы приготовить наши тела и очистить наши души, это не будет пустой тратой времени.

Морли пребывал в настроении «воинское искусство — философия».