Несколько раз я порывалась рассказать маме о том, что задумала, однако в последний момент пугалась и опускала эту тему, хоть и точно знала, что родительница поддержит меня в любом решении.

В общем, по телефону разговор не складывался, а поехать домой на выходных никак не получалось, Ионов находил все новые и новые способы проведения досуга. В пятницу мы провели вечер в компании друзей Андрея, а в субботу, видимо, для того, чтобы восстановить баланс добра и зла, посетили арт-вечеринку. К слову, за прошедшие годы талант художника во мне так и не проснулся, но в этот раз сей факт даже не расстроил. Я просто смотрела на картину Ионова и понимала, что в моем случае еще далеко не все потеряно. По крайней мере, не безнадежно.

Все воскресенье мы провели в постели, изредка совершая набеги на холодильник и сетуя на то, что в неделе всего два выходных и целых пять рабочих дней. Вопиющая несправедливость!

Случай поговорить с мамой представился в следующую пятницу. Отец, видимо, уже начавший забывать, как выглядит его родная дочь, позвонил сам и предложил приехать, и я, конечно, не стала отказываться.

Во-первых, я уже успела соскучиться по родным, ну, а во-вторых, заручиться поддержкой хотя бы одного человека старше десяти лет было бы совсем неплохо.

Я договорилась с Андреем, он решил меня забрать. Естественно, для конспирации парень обещал припарковаться возле поста охраны. А для того, чтобы добраться до родительского дома, воспользовалась услугами Сергея Валентиновича. Все же одной поездки на автобусе хватило для того, чтобы понять, что это, скажем так, не мое.

Наверное, неладное стоило заметить уже в автомобиле, однако я была не слишком наблюдательной. Приняла молчаливость начальника папиной охраны за сосредоточенность. Если бы я только могла предположить, что вечер закончится именно так, ни за что бы не села в машину. А так…

А так уже через полчаса я оказалась дома. Стол, как обычно, был накрыт в гостиной, однако семья не спешила собираться. Первым, минут через десять после моего приезда, соизволил прийти папа. Коротко поцеловав в щеку, он занял свое место во главе стола, моментально достав мобильник, и начав кому-то звонить.

Следующие десять минут прошли под его немного нервные, но лаконичные да и нет. Мама появилась ровно в тот момент, когда я окончательно разозлилась. Как будто не домой приехала, а пытаюсь попасть на прием к каким-то высокопоставленным особам!

Родительница улыбнулась, также быстро поцеловала, а потом села на привычное место.

Заметив появление жены, папа кивнул, скомкано попрощался с собеседником, обещая позвонить позже, а потом, наконец, отложил телефон, который я уже намеревалась разбить об стену.

— Как твои дела на работе? — отец в ту же секунду переключил внимание на меня.

— Все в порядке, с тасканием рекламных буклетов по городу, кажется, покончено. — я усмехнулась. — Карьерный рост в действии.

— Нравится работа?

Не зная, то ли врать уверенно, то ли говорить нелестную правду, решила выбрать третий вариант и неопределенно пожала плечами.

— Ты молодец. — подвел итог папа и принялся за ужин.

Недолго думая, последовала его примеру, все же возможность поесть нормальной еды в последнее время выпадает не так часто. Конечно, я стараюсь научиться готовить, но пока мои успехи можно назвать скромными… Очень скромными…

Но я стараюсь!

— А Митя почему не спускается? — поинтересовалась, расправившись с салатом.

— Он у бабушки с дедушкой. — подала голос мама, заставив удивленно выгнуть бровь.

Дело в том, что Митю отправляли к бабушке с дедушкой только в случае стихийных бедствий типа падения цены акций «Волшебной снежинки» на десятую долю процента и всего в таком духе, поэтому сказанное заставило напрячься.

— Что-нибудь случилось?

— Регина… — протянул папа, и я запаниковала.

— Только не говорите, что мир вдруг резко перестал интересоваться замороженными пельменями и котлетами!

Папа мимолетно улыбнулся, не переставая крутить в руке бокал с коньяком, а потом одной фразой разрушил привычный уклад моего внутреннего мира.

Резко, без предупреждения, не дав сделать вдох.

— Мы с Леной приняли решение развестись.

— Что? — не узнавая свой голос, переспросила я.

— Регина, выслушай нас. — это уже мама.

— Это общее решение, взвешенное.

Вместо какой-то фразы, затрясла головой, не желая верить.

Моя семья, какой бы она ни была, это единое целое. Папа, мама, Митя, я.

— Дочь, послушай, ничего не поменяется. Мы уже давно не живем вместе. — продолжил отец, а мама подхватила.

— Наши отношения больше похожи на смесь дружбы и делового сотрудничества.

Я нашла в себе силы, подняла голову и заглянула ей в глаза. Хватило секунды, чтобы понять, что она врет, и я вновь закачала головой, когда услышала голос отца.

— Решение принято давно, это не обсуждение, Регина. В ближайшие дни все бумаги будут готовы. Мы просто хотели, чтобы ты знала, но переживать не о чем. Для тебя ничего не изменится.

Я сидела и не верила своим ушам, все ждала, пока кто-нибудь скажет о том, что это была всего лишь глупая шутка, но родители молчали.

— Не устраивай траур, Регина. Никто не умер. — сказал папа через несколько минут, проведенных в тишине. — У Лены уже давно своя жизнь, у меня своя.

Я непроизвольно скривилась от услышанного и вновь посмотрела на маму. Выражение ее лица говорило обо всем без слов. Своя жизнь была лишь у отца.

— Ты почти ничего не съела. — как ни в чем не бывало продолжил папа, и я поняла, что находиться за этим столом больше не могу.

Мне нужно было время на то, чтобы все обдумать. Чтобы хоть как-то впихнуть в свою голову факт того, что мои родители уже давно не живут вместе, что наша семья была такой же фальшивой, как и безграничная любовь дальних родственников при очередной встрече.

— Аппетит пропал. — проговорила, поднявшись на ноги. — Спасибо, все было очень вкусно. Я, пожалуй, поеду.

Мама хотела меня остановить, позвала, но я не стала останавливаться, чувствуя, что еще немного, и я просто на просто разревусь, как маленькая девочка. Уже на пороге непослушными пальцами выловила из сумки телефон и позвонила Андрею, сбивчиво попросив забрать меня.

К счастью, он не стал долго расспрашивать о причинах столь резкой смены моего настроения, просто сказал, что приедет минут через пятнадцать.

Пятнадцать минут — это именно то, что сейчас было мне нужно. Этого времени как раз хватит для того, чтобы неспешно дойти до охраны и убедить себя в том, что все нормально.

За пятнадцать минут же возможно склеить воедино разбившуюся вдребезги веру в лучшее?

Сергей Валентинович окликнул меня, когда я уже подходила к воротам.

— Регина!

Остановилась и дождалась, пока мужчина догонит меня, начиная испытывать раздражение.

— Вы знали? — спросила без лишних предисловий.

— Знал. — он не стал спорить.

— Давно?

— Пару месяцев.

Пару месяцев?!

Пару месяцев из меня делали полную дуру! Заставляли верить в то, чего уже давно не существует!

Не найдя сил на ответ, просто скривилась и, не обращая внимания на то, что охранник хотел еще что-то сказать, развернулась и уверенно продолжила путь.

Пятнадцать минут ничего не изменили.

Что вообще могут изменить пятнадцать минут?

Я села в машину, с трудом сдерживая слезы, испытывая одновременно грусть и обиду, чувствуя себя преданной. Преданной практически всеми, кто был дорог.

Какое-то время я просто молчала, глядя в окно на сменявшиеся пейзажи. Погода словно чувствовала мое настроение, небо затянуло тучами, а на стеклах появились первые капельки. Я не собиралась плакать, слезы потекли сами собой.

Андрей молчал, за что я была ему благодарна. Он отлично чувствовал мое настроение, понимал состояние, хоть еще и не знал о причинах, и ждал, пока я сама найду в себе силы, чтобы рассказать о случившемся.