— Почему ты вообще мне позвонил?

Парень, сидевший напротив, оторвался от изучения стакана с виски, который крутил в руках, и удивленно на меня посмотрел, как будто я спросила о чем-то странном.

— А не стоило?

Игра в загадки мне была не по душе. Отвратительное настроение в сумме с недосыпом и усталостью, которыми я успела обзавестись, в принципе, ничего не делая, мигом вывели меня из равновесия.

— Зависит от того, с чьей подачи ты это сделал. — ответила едко, сделав глоток вина.

Макс тянул с ответом, а я все сильней закипала. Он заговорил лишь в тот момент, когда я была уже готова подняться с места и вылететь из ресторана. Вернуться в комнату, чтобы провести очередную бессонную ночь с обрывками воспоминаний, которые разъедали изнутри.

— Твой отец тут не при чем. — Галицкий вздохнул, сделал глоток янтарного напитка и продолжил. — То есть при чем, но он не просил меня с тобой встречаться.

— Макс, конкретней! — вновь не слишком вежливо проговорила я, чувствуя отвращение к самой себе за такое поведение.

— Вчера Виктор Васильевич заезжал к нам. Не думай, что я фанатею от подслушивания чужих разговоров… Просто тема оказалась слишком странной. — парень словно смутился, отпил еще немного виски и вновь заговорил. — Он рассказывал отцу о том, что узнал о существовании сына. Буквально несколько недель назад. От женщины, с которой встречался еще до свадьбы. Они расстались, она ничего не сказала… В общем, «Санта-Барбара» отдыхает. — Макс прервался, а потом с опаской посмотрел на меня. — Прости.

— Все в порядке. — соврала, призывая продолжать.

— В общем, я уже собирался уходить, когда услышал имя новообретенного сына. Знаешь, после ваших выходок в кроватном королевстве, сложно было его не запомнить.

Я кивнула и тихо проговорила.

— Прости. Знаю, что срываться на человеке, который решил помочь — так себе идея.

Макс вновь отмахнулся, а потом тихо проговорил.

— Паршивая ситуация.

Спорить с очевидным я не стала, невесело усмехнулась и сделала еще один глоток вина.

— Что ты планируешь делать дальше, Регина?

— А это имеет значение? — теперь я ответила вопросом на вопрос.

— Ну, раз уж мы сошлись на том, что я тот человек, который решил тебе помочь, то имеет.

От таких простых слов, сказанных с легкой полуулыбкой, на мгновение стало легче, и я позволила себе ответить искренне.

— Не знаю, Макс. — опустила глаза и заговорила быстро, понимая, что минута промедления может стоить всей непонятно откуда взявшейся решительности. — Я даже домой вернуться не могу. Ни в квартиру, ни, тем более, к родителям. На работе, да простит меня кроватное королевство, я тоже появляться не буду. Справитесь там без меня?

Поднимать взгляд было стыдно. Стыдно после признания собственной слабости.

— Мы постараемся пережить эту тяжелую потерю. — усмехнулся Галицкий в ответ, вызвав у меня слабую улыбку. — Но и торчать в отеле тоже не лучшая идея. Честно, Регина.

— Сама знаю. — легко согласилась.

— Это прекрасно, раз знаешь. Значит, нужно что-то менять. И тут мы вновь возвращаемся к героическому появлению меня в твоей жизни.

Я улыбнулась во второй раз за вечер. Искренне, словно после долгого перерыва вдруг вспомнив, как это делается.

— Допустим… — протянула с недоверием.

— Тогда завтра будь готова к девяти утра. Я заеду. — видимо, Галицкий заметил недоумение на моем лице, поэтому добавил. — И доверься мне.

Предложение довериться человеку, которого ты практически не знаешь, мотивы которого совершенно непонятны, звучало по меньшей мере странно, но вопреки голосу логики я вновь не собиралась отказываться.

Кивнула, а потом в очередной раз за вечер проговорила:

— Спасибо!

— И заканчивай с благодарностями, — усмехнулся Макс. — Я начинаю чувствовать себя слишком хорошим человеком.

Чем меньше времени оставалось до встречи с Максом, тем стремительнее таяла моя уверенность в том, что я поступаю правильно. Я несколько раз за утро пыталась взвесить все за и против этой затеи, но споры с самой собой не давали результата.

А что, если Галицкий действительно хочет мне помочь?

Или же, наоборот, все это виток придуманного отцом плана? Очередного плана, который должен был вернуть мою жизнь в то русло, которое устраивало его. Без вольностей, без возможности выбора, без ненужных истерик.

Когда стрелки часов показали без пяти минут девять, я в бессилии опустилась на кровать, не зная, что делать.

С недавних пор я стала ловить себя на мысли о том, что меня пугает все новое, пугают перемены. Куда проще было остаться в номере, провести очередной день, ничего не делая.

Очередной бесполезный день, который ничего не изменит…

Решительно поднявшись на ноги, поправила блузку и посмотрела в зеркало.

Сойдет… Все же современная косметика может творить потрясающие вещи.

И подхватив пальто со спинки стула, вышла из номера.

Машину Макса я заметила на парковке перед отелем и усмехнулась его пунктуальности, старательно отгоняя ненужные мысли о том, зачем он вообще все это делал, которые так и норовили забраться в голову.

— Привет. — проговорил парень, который вышел из салона, заметив мое появление.

— Привет. — ответила, легко улыбнувшись.

— По сравнению со вчерашним днем, ты выглядишь значительно лучше. — честно сказал Галицкий, оценив мой внешний вид.

— Знаешь, если это был комплимент, то у тебя все паршиво с комплиментами. — усмехнулась.

— Я тебя вообще-то подбодрить пытаюсь.

— О-о-о… Тогда ладно. — вновь улыбнулась.

Чем бы не руководствовался Макс, ему удавалось меня отвлечь, заставить улыбнуться, и я изо всех сил старалась ухватиться за это состояние.

Галицкий открыл пассажирскую дверцу и указал рукой в сторону салона, приглашая сесть.

— Ну прямо джентльмен.

— А то. — хохотнул парень и, захлопнув за мной дверь, оббежал машину, чтобы занять место за рулем.

— Куда мы едем? — решила поинтересоваться, когда Макс завел двигатель. Все же я не имела понятия, что он вообще задумал.

— Для начала завтракать.

— Мы могли позавтракать в отеле.

— Ага, чтобы потом я тебя не сумел из него вытащить. Ну уж нет.

— Очень коварно, кстати, было вытаскивать меня из привычного ареала обитания.

— Знаю. — Галицкий улыбнулся. — Ты любишь блинчики?

Как оказалось, блинчики я люблю. По крайней мере, в этой кофейне они были просто потрясающими, это я могла сказать уверенно, доедая вторую порцию.

Завтракали мы в тишине. Я охотно уплетала за обе щеки, наверняка производя впечатление девушки, только что прибывшей с голодного острова, а Макс задумчиво улыбался, видимо, довольный такому поведению.

В какой-то момент мне начало казаться, что Галицкий очень похож на врача, наблюдавшего за динамикой тяжелого пациента, наконец, пошедшего на поправку.

От собственных мыслей усмехнулась, заставив парня вопросительно выгнуть бровь.

— Что?

— Ничего-ничего… Блинчики вкусные.

Макс сомнительно нахмурился, но отвечать ничего не стал, вместо этого поднялся со своего места и, бросив короткое «Я сейчас!», вышел из кофейни.

К счастью, он вернулся до того момента, когда я успела себя накрутить. Вернулся, держа в руках ноутбук, который через несколько секунд положил на стол передо мной. А следом за ноутбуком на стол легла трудовая книжка. Предполагаю, что моя трудовая книжка.

— Думаю, ты не будешь злиться, если узнаешь, что я забрал ее из «Королевства кроватей» сам.

— Не буду. — кивнула и подняла взгляд на парня. — Только я все равно не понимаю, что это за перфоманс.

— Регина, ты начинаешь меня разочаровывать.

Недовольно фыркнув, вновь посмотрела на ноутбук и трудовую, а потом все же сложила два и два и взглянула на Макса.

— Давай начнем не с работы…

Галицкий кивнул и открыл ноут, быстро разблокировал, несколько раз кликнул по тачпаду, а после развернул его экраном ко мне.