— Это просто, чтобы защитить то, что внутри. Я знаю точно, он будет крепким орешком. — Он наклоняет голову и бросает мне задумчивый взгляд. — Ты уверена, что не возражаешь против того, чтобы он жил здесь?

Я думаю о себе в его ситуации и размышляю, был бы кто-нибудь готов помочь мне. Разве не поэтому мы живем на этой земле, чтобы сделать это место лучше? Это не религиозное мнение, это просто человечность. Если Карлос не может остаться здесь, кто знает, где в итоге он окажется.

— Я абсолютно не против, — отвечаю я. — Правда.

Мой отец со своими знаниями по психологии и ангельским терпением будет в состоянии ему помочь. А моя мама… ну, если вы способны не обращать внимание на ее странности, она замечательная.

            — Брендон, где Карлос? — спрашивает папа моего брата, когда тот, громко топая, спускается по лестнице.

            — Я не знаю. Я думаю, он был в душе.

            — Хорошо. Ну, иди съешь что-нибудь. Твой автобус будет здесь через десять минут.

Мы слышим, как вода наверху перестала бежать, означая, что Карлос вышел из душа. Это знак для моего отца. — Брен, хватай свой рюкзак. Автобус будет здесь в любую секунду.

Пока мой папа подгоняет Брендона, чтобы тот успел на автобус, я жарю пару яиц для Карлоса.

Я слышу, как он спускается, еще до того, как вижу его. Он одет в темно-синие джинсы с дырками на коленях, и черную футболку, которая выглядит заношенной и застиранной… но я представляю, какая она мягкая и удобная.

            — Вот, — бормочу я, ставя на стол яичницу с тостом м стакан свежевыжатого сока.

            — Gracias[48] . — Он медленно садиться, очевидно удивленный тем, что я приготовила ему завтрак.

Пока он ест я загружаю посудомоечную машину и занимаю себя тем, что достаю наши обеды, которые заранее приготовила мама. Через несколько минут возвращается отец в сопровождении Алекса.

            — Доброе утро, брат, — говорит Алекс, садясь рядом с Карлосом. — Готов к суду?

            — Нет.

Я хватаю ключи и рюкзак, оставляя их наедине. По дороге в школу я думаю о том, что может мне, следовало остаться и разрядить обстановку. Потому что трое мужчин вместе, особенно, если двое из них такие упрямые, как братья Фуэнтес, может быть опасным миксом. И еще притом, что одного из них должны силой принудить посещать спец. программу для правонарушителей. Я гарантирую, что когда они ему это скажут, Карлос сорвется с катушек.

У моего бедного папы нет ни единого шанса.

Глава 19

Карлос

— Так что тут делаешь? — снова спрашиваю своего брата.

Я смотрю на Уэстфорда, с чашкой кофе в руке. Что-то тут не чисто.

— Алекс хотел быть здесь, когда мы будем обсуждать то, что случиться сегодня. Мы собираемся просить судью отпустить тебя под мою опеку в обмен на твое послушание и участие в специальной программе после школы.

Я смотрю на свою еду, там еще половина, и кладу вилку на стол.

— Я думал, что мы просто идем в суд, и меня отпустят под твою опеку. А теперь я чувствую, как будто стою на расстреле, готовый к тому, чтобы мне завязали глаза и предложили последнюю сигарету.

— Это не такое уж больше дело, — говорит Алекс. — Это называется "Кругозор".

Уэстфорд садится рядом со мной.

— Специальная программа для проблемных подростков.

Я смотрю на Алекса, чтобы он объяснил мне это нормальным языком.

Алекс прочищает горло.

— Это для детей, у кого были проблемы с законом, Карлос. Ты будешь ходить туда после школы. Каждый день, — добавляет он.

Они что, шутят?

— Я говорил тебе, что наркотики были не мои.

Уэстфорд ставит чашку на стол. — Тогда скажи мне, кому они принадлежат.

— Я не знаю имени.

— Этого недостаточно, — говорит Уэстфорд.

— Это код молчания, — говорит Алекс.

Уэстфорд не понимает.

— Код молчания?

Алекс поднимает глаза.

— Я знаю участника банды Геррерос дель баррио. Код молчания защищает всех ее членов. Он не заговорит, даже если знает, кто ответственен за это.

Уэстфорд вздыхает.

— Код молчания ни капельки не поможет твоему брату, но я понимаю. Я не хочу, но я понимаю. И нам ничего другого не остается, как только просить судью позволить Карлосу записаться в Кругозор. Это хорошая программа, Карлос, и уж точно лучше исключения из школы или отбывания срока в колонии для несовершеннолетних. Ты получишь школьный аттестат и сможешь подать документы в колледжи.

— Я не собираюсь в колледж.

— Тогда чем ты собираешься заняться после школы? — спрашивает Уэстфорд. — И не говори мне, что торговать наркотиками, потому что это отмазка.

— Да что ты знаешь, Дик? Тебе легко говорить, когда ты сидишь тут в своем крутом домине и ешь свою органическую дерьмовую еду. Погуляешь в моих башмаках денек, тогда и будешь мне лекции читать. А до тех пор, я не хочу даже слушать.

— Mi'ama хочет для нас лучшей жизни, — говорит Алекс. — Сделай это для нее.

— Мне плевать, — говорю я и ставлю тарелку в раковину. Я точно потерял аппетит. — Поехали, покончим с этим бредом.

Уэстфорд поднимает свой чемоданчик и вздыхает с облегчением.

— Вы готовы, ребята?

Я закрываю глаза и тру их ладонями. Я мечтаю, что может, когда я их открою, я окажусь в Чикаго.

— Ты не хочешь, чтобы я на это отвечал, не так ли?

Его лицо озаряет полуулыбка.

— Не очень. И ты прав, я не ходил в твоих ботинках. Но ты также не ходил в моих.

— Да ладно, профессор. Я поспорю на свое левое яичко, что твоя наибольшая проблема, с которой ты сталкивался, была выбрать загородный клуб.

— Я бы на твоем месте на это не спорил, — отвечает он, когда мы выходим из дома. — Мы даже не ходим ни в какой загородный клуб.

Когда мы подходим к его машине, или к тому, что я думаю, его машина, я делаю шаг назад.

— Что это?

— Это Смарт.

Она выглядит так, как будто Внедорожник сходил по большому, и вышел этот Смарт. Я бы не удивился, если бы Уэстфорд сказал, что это одна из тех игрушечных машин, которые водят дети.

— У нее маленький расход топлива. Моя жена водит Внедорожник, а поскольку я езжу только на работу и домой, это был идеальный выбор. Если хочешь, можешь быть за рулем.

— Или можешь поехать со мной, — говорит Алекс.

— Нет, спасибо, — отвечаю я, открывая дверь Смарта и забираясь на маленькое пассажирское сидение. Изнутри она не выглядит такой уж крохотной, но я все же чувствую себя, как будто я в миниатюрном космическом корабле.

Это заняло менее получаса у судьи, чтобы передать временную опеку надо мной профессору и одобрить мое участие в Кругозор, вместо того, чтобы посадить меня за решетку или наградить меня общественными работами. Алекс уезжает, потому что у него тест. Поэтому моему новому опекуну ничего не остается, как зарегистрировать меня в специальную программу и отвезти меня в школу самому.

Кругозор проходит в коричневом кирпичном здании в двух кварталах от школы. Посидев в приемной, нас приглашают в офис директора.

Нас приветствует огромный белый мужчина, вес которого, скорее всего, близок к ста пятидесяти килограммам.

— Я Тэд Моррисей, директор Кругозора. А ты, наверное, Карлос. — Он перелистывает файл и говорит:

— Скажи мне, почему ты здесь.

— Приказ судьи, — отвечаю я.

— Тут в файле говориться, что тебя арестовали в прошлую пятницу за хранение наркотиков в школе. — Он поднимает глаза. — Это серьезное нарушение.

Только потому, что меня поймали. Проблема в том, что я мексиканец со связями в банде. Ни за что на свете этот чувак не поверит, что меня подставили. Я уверен, что он слышал «Я этого не делал» ото всех подростков здесь. Я найду того, кто меня подставил… и, в конце концов, отомщу.

Следующие полчаса Моррисей читает лекцию. Другими словами о том, как мне нужно держать под контролем свою судьбу и свое будущее. Это мой последний шанс. Если я хочу преуспеть, эта спец. программа поможет мне достичь своего полного потенциала, бла, бла, бла.