Ну нет, это уж слишком! Мик подался вперед и прошипел:

— Напрасно надеетесь, туда не рискнет сунуться ни один нормальный мужик! Вы же боитесь этого как черт ладана! Вы боитесь всей этой гребаной жизни! Не важно, по какой причине это случилось, мисс Боллаш, но факт налицо: в вас не осталось ни любопытства, ни интереса к новому, если они вообще когда-нибудь у вас были!

Эдвина ошарашенно моргнула. Однако гнев вскипел в ней с новой силой.

— Любопытство? Интерес к новому? Не слишком ли громкие слова, мистер Тремор, для обыкновенной похоти? Для того, что не дает покоя настырной крысе, готовой залезть под первую попавшуюся юбку?

У него потемнело в глазах. Он готов был задушить ее на месте.

— Только не под вашу! — выпалил Мик. — Увольте, благодарю покорно! Я скорее сдохну на месте, чем снова туда полезу! От вас каждую секунду ожидаешь подвоха! Вы только и ищете повода врезать мне по физиономии!

Ну вот, на этот раз его удар угодил прямо в цель. Но это не принесло Мику ни малейшего удовольствия. При виде ее опрокинутого лица он с горечью подумал о том, что милая Винни, и без того считавшая себя непривлекательной в глазах мужчин, окончательно поставит на себе крест.

Переведя дух, он торопливо воскликнул:

— Я соврал! Винни Боллаш, я так безумно вас хочу, что несу всякий вздор! — Ну вот, теперь стало еще хуже. — Нет, это вовсе не из-за вас! Я просто оговорился, Винни! Я в жизни не обидел ни одну благородную даму из тех, что приглашали меня к себе! И они всегда оставались мною довольны! Но я был им нужен на день, на ночь — как игрушка, не больше! Я от этого устал. — Он снова перевел дух, затравленно оглянулся и сунул кулаки в карманы. — Мне не доставит радости короткая интрижка. От этого станет только хуже. — Мик сокрушенно покачал головой и робко посмотрел на Винни.

Она застыла с широко распахнутыми от испуга глазами.

— Лучше я спущусь к себе, — пробормотал он, охваченный стьтдом и отчаянием. — Пропади все пропадом! Если я вам понадоблюсь, позвоните в колокольчик. Я услышу. Я и ваш дворецкий. А в остальное время постараюсь не показываться вам на глаза. Это облегчит вам жизнь. Да и мне тоже, — горько добавил Мик.

Эдвина, Мик, Джереми и Эмиль Ламонты ждали, пока им подадут чай, наверху, в отцовском кабинете. В тех редких случаях, когда ее навещали мужчины, Эдвина считала более удобным принимать их там, где ее отец общался со своими учеными коллегами. Ей казалась особенной сама обстановка этой комнаты: большие массивные кресла из мореного дуба, полки с книгами по философии и лингвистике, а также небольшая подборка художественных произведений, по мнению Винни, более всего соответствовавших мужскому вкусу (вроде «Моби Дика», «Странного происшествия с доктором Джекилом и мистером Хайдом» или «Арабских ночей» Ричарда Бартона). Самой утонченной деталью Винни считала хрустальный графин с бренди, стоявший в полированной нише, а рядом с ним хрустальные стопки.

Джереми и Эмиль Ламонты явились как нельзя вовремя. С утренней почтой доставили счет от портного, шившего одежду для мистера Тремора. Счет был адресован на имя Эдвины Боллаш, и она поспорила из-за этого с Ми-ком.

Он, конечно, стал возмущаться и заявил, что им следует вернуть портному всю одежду, если только он согласится взять ее.

— Эта сладкая парочка... — Можно было с уверенностью сказать, что Мик имел в виду братьев Ламонт и что он испытывает к ним отнюдь не лучшие чувства. — Помяните мое слово, дело кончится тем, что нам придется платить за все! Они неспроста затеяли это пари, Вин!

— Но мы не можем вернуть вещи, сшитые на заказ! — устало качала головой Эдвина. — К тому же этот счет прислали на мой адрес по ошибке, просто по ошибке!

Она нисколько в этом не сомневалась. Такие вещи случаются сплошь и рядом.

Но оказалось, что подозрения Мика насчет чистоплотности странных братьев посеяли зерна сомнения и у нее в душе, судя по испытанному Эдвиной огромному облегчению, когда Джереми Ламонт воскликнул:

— Ну кто бы мог подумать! — И сердито уставился на конверт. — Так и есть, вместо моего адреса они вписали адрес, по которому отправляли заказы! — Эдвине показалось, что он смотрит на нее с искренним раскаянием: — Ради Бога, простите нас! Какое досадное недоразумение! Вот, пожалуйста!

На свет появился его бездонный бумажник. Как всегда, он был плотно набит новыми купюрами.

Ламонт отсчитал сумму, обозначенную в счете, и вопросительно глянул на Эдвину:

— А сколько мы должны за труды лично вам, мисс Боллаш?

Она растерянно оглянулась на Мика. Эмиль сидел вместе с ними за столом, а Мик предпочел остаться у окна, всячески выказывая раздражение и неприязнь.

Незадолго до этого он поздоровался с ними в передней с недоверием великана, караулившего свое логово, и явно был оскорблен их снисходительно-восхищенной реакцией на свое поведение.

Однако братья как ни в чем не бывало продолжали глазеть на мистера Тремора, то и дело обмениваясь многозначительными взглядами. Эдвине показалось, что достижения Мика особенно поразили Джереми.

Она давно приготовила свой счет за занятия. Нужно было лишь принести его из гостиной, что она не замедлила сделать, и моментально вернулась. Почему-то ей было боязно оставлять эту троицу без присмотра.

Она застала мужчин в прежних позах, казалось, они даже не шелохнулись, лишь обменивались напряженными взглядами. Ну вот, не хватало только, чтобы они поссорились! Винни протянула свои счета. Она всегда тщательно учитывала каждый час проведенных занятий, но на этот раз проявила необычную щедрость, опустив многие мелочи.

Джереми молча просмотрел их и без возражений выложил требуемую сумму, пристроив пачку хрустящих банкнот на каминной полке.

— Я добавил еще двадцать фунтов на непредвиденные расходы, которые могут случиться до нашей следующей встречи. Мы с Эмилем хотим провести несколько дней на побережье, но непременно вернемся за день до бала. И доставим вам приглашение.

Он покосился на Мика через плечо, вставил в глаз монокль и обошел его кругом, словно диковинный экспонат. В ответ Мик скрестил руки на груди и посмотрел на Ламонта со скрытой угрозой.

— Не могу не отметить, — обратился Джереми к Эдвине, — что Эмиль не даром потратит свои деньги! — И он торжествующе глянул на брата, словно уже успел выиграть пари, согласно которому проигравший должен покрыть все предварительные расходы.

Эмиль не поднимался с кресла, но пялился на Мика с таким же интересом, хотя и без особого восхищения.

— Сам знаешь, цыплят по осени считают! — процедил он сквозь зубы. — Однако не могу не согласиться с тобой, что мисс Боллаш удалось совершить настоящее чудо. Если бы я не видел его раньше и сам не выбирал для него одежду, то решил бы, что передо мной другое существо...

— Человек, — поправила Эдвина. — Это человек в подобранной вами одежде. И она пришлась точно впору...

— Полно вам, мисс Боллаш! — перебил ее Джереми. — Я слышал, как он здоровался с нами в передней! У него теперь новые манеры, новая речь и произношение просто потрясающее! Вы блестяще справились со своей задачей, мисс Боллаш!

Эдвина приосанилась. Действительно, она поработала на совесть.

— Это уж точно, — раздраженно фыркнул Мик. — Вы все справились просто блестяще!

— Нет, это сделали мы с вами! — обратилась к нему Эдвина. — Мистер Тремор оказался выдающимся учеником. И то, что вы называете чудом, целиком его заслуга!

Ее робкая попытка примирить раздраженных мужчин тут же потерпела крах, потому что Джереми Ламонт потребовал:

— А ну-ка, скажи что-нибудь! Скажи!

Мик состроил жуткую гримасу и ткнул пальцем в сторону стола:

— У меня тута все как есть записано, начальник! Дозвольте сперва взглянуть, а? — Даже в худшие времена он не говорил с таким акцентом!

— А мне показалось, что он говорил вполне прилично! — опешил Ламонт.

— Он просто обижен, — мрачно сообщила Винни.