Хорошего встреча с Мейхью Андрею не принесла. Ехидно улыбаясь, поверенный в делах сказал:

— Обстоятельства сложились так, мистер Стоун, что закончить портрет его величества вы должны в три дня. Мистер Диллер уезжает, и ваше присутствие на вилле Ринг становится необязательным. На сборы дается еще четыре дня. Итого ровно неделя.

Произнося последнюю фразу, Мейхью светился от нескрываемого торжества. Чувствовалось: это он добился своего. С какой целью, ради чего — не ясно, но это его работа.

— Почему вы, а не мистер Диллер сообщает мне такое решение?

— О, мистер Стоун! Вам оказана особая честь. Обычно подобные уведомления делает секретарша.

— Весьма тронут вашим участием и заботой, — холодно произнес Андрей. — Вы неплохо выполнили обязанность секретарши…

— Мистер Стоун! Вы обиделись? А зря! Наше расставание, может быть, даже к лучшему. Для вас, я хочу сказать. Пути господни неисповедимы…

Андрей вышел, лихорадочно соображая, как поступить. В сложившейся обстановке надо было действовать решительно и быстро. Оставить виллу Ринг сейчас, когда едва-едва сделаны первые шаги, Андрей не мог. Во второй раз такой удачи может и не случиться. Кто знает, какие планы будут у Диллера, когда он вернется из поездки. Ко всему Андрей сильно сомневался, что предложение покинуть виллу исходит от самого хозяина. Скорее всего это инициатива Мейхью. Неизвестно почему, но поверенного в делах явно не устраивало присутствие художника на вилле. Он этого, кстати, и не пытался скрывать. Намеками и плохо замаскированными угрозами Мейхью уже не раз давал Андрею понять, что ему спокойнее было бы сидеть на Оушн-роуд и делать все что заблагорассудится, чем оставаться в окружении Диллера.

В других условиях Андрей внял бы совету Мейхью без повторений, а сейчас не мог. Мастерская на Оушн-роуд, да и все эти картины, которые он писал, окажутся ненужными вообще, если он не сумеет остаться на вилле и проникнуть в тайны лаборатории.

Надо было действовать, и действовать решительно.

Вечером Андрей позвонил в контору частных детективов. Трубку взял мистер Грин. Его Андрей узнал по голосу.

— Хэллоу, мистер Грин! Мой номер ноль четыре, ноль четыре…

Фраза была обусловлена заранее.

— Минуточку, — попросил Грин. Он, должно быть, достал записи, проглядел их, вспоминая, кто скрыт за этим номером. Нашел. Вспомнил.

— Хэллоу, сэр! Раз вас слышать. Как чувствует себя ваша собачка? Не мучают блохи?

Голос детектива излучал благожелательность и доброту.

— Благодарю вас, мистер Грин. Ваши заботы помогли моему псу. Он чист и здоров.

Грин засмеялся.

— Приятно слышать, сэр. Не так часто нам говорят подобное, хотя мы работаем на клиентов с полным тщанием.

— Я ценю тщание, мистер Грин. Потому и звоню. У меня с мистером Брауном был один разговор…

— Да, сэр. У меня это помечено.

— Мистер Браун может приступить к делу?

— Да, конечно.

— Пусть начинает. Чек я вышлю по первому требованию.

— В таком случае, лучше сорок процентов сразу. И поймите правильно, это на текущие розыскные расходы.

— Ваш запрос законен. Чек я пришлю сегодня. Кстати, когда можно будет узнать первые результаты?

— Я дам вам знать, сэр.

К удаче Андрея, дело пошло куда быстрее, чем он ожидал. Уже два дня спустя на Оушн-роуд позвонил Браун. Они договорились о месте и времени встречи.

Андрей приехал первым. Оставив машину на платной стоянке, спустился по широкой лестнице к набережной. Остановился, облокотившись о камень парапета, приятно нагревшийся за день.

Андрей мог часами глядеть на темную маслянистую даль океана и постепенно возвращал утерянное равновесие, отрешался от множества мелочей, путавших его, уводивших от оценки и понимания главного.

Погрузившись в мысли, Андрей утратил ощущение времени. Он очнулся, когда кто-то положил руку на его плечо.

— Хэллоу, мистер Стоун!

Андрей, стараясь не делать резких движений, обернулся. Перед ним стоял детектив, светившийся здоровьем, полный энергии. Андрей облегченно вздохнул.

— Рад вас видеть, мистер Браун.

Бросил взгляд на ручные часы. Отметил:

— Вы крайне точны. Это меня вдохновляет. Есть что-нибудь существенное?

— Мне трудно судить, сэр, какие факты вы сочтете существенными, какие — нет. Фирма просто изложит вам все имеющиеся у нее сведения. Выбирать главное — ваше дело.

— Идет, — согласился Андрей.

Они двинулись по набережной, нашли укромное место и сели на теплые ступени у самой воды.

— Какой объем информации вас интересует? — спросил Браун. — Могу ее дать сжато, телеграфно. Самую суть. Могу подробно, с деталями. Плата одна и та же.

Браун коротко хохотнул: вот, мол, мы какие усердные и добрые.

Андрей снова бросил взгляд на часы.

— Время у меня есть. Поехали по длинному варианту. Знать больше всегда лучше, чем меньше.

— Поехали, — согласился Браун. — Вы помните историю Марчелло Карлуччи?

— Нет, — признался Андрей. — Видимо, это было до того, как я поселился здесь. В ином случае я бы помнил.

— Да, это было до вашего приезда, — подтвердил Браун. — Поэтому я введу вас в курс дела. А оно в том, что в наших краях работала мафиозная организация. Наркотики, сэр. Товар доставали в Южной Америке, привозили сюда, на Побережье, выгружали ночами в укромных местечках и распространяли по стране. Возглавлял дело некий Марчелло Карлуччи. Полиция зацепила какую-то ниточку и стала ее тянуть. Во главе операции встал шеф федерального отдела полиции особого назначения Рамсей Кроу.

— Это не тот, который, — сказал Андрей, — ну, вы знаете, о чем я…

— Да, это был он. Так вот, Кроу спланировал и возглавил операцию «Перехват». С помощью платной секретной агентуры нарки выявили…

— Простите, мистер Браун. Я не того… вы же знаете, — сказал Андрей. — Кто такие «нарки»?

Браун снисходительно улыбнулся. Эти интеллигенты живут будто в ином мире. Любой мальчишка с Фиш Маркета знает, кто такие нарки, а высокообразованный Мистер Художник, видите ли, оказывается вне игры…

— Нарки, сэр, это сотрудники службы по борьбе с распространением наркотиков. ДЕА. Драгз Энфорсмент Эйдженси.

— Благодарю, мистер Браун, вы очень любезны. Мой кругозор сразу стал значительно шире. Прошу, продолжайте.

— Нарки выявили места, где причаливали к побережью москитные суда Карлуччи. Действия по захвату поставщиков разрабатывались как крупная армейская операция. Она прошла успешно. Богатый материал позволил выяснить, что Карлуччи — всего первый этаж. Более высокое место в системе занимал некий Сэм Холдер. Он держал адвокатскую контору в Сан-Элизабете. Его участие в наркобизнесе подтверждали серьезные факты. Но Рамсей Кроу решил не трогать Холдера. Трудно сказать, каким образом, но он подошел к мысли, что вершиной пирамиды является Марк Гросс — крупный бизнесмен с неясными связями и источниками доходов.

— Интуиция или факты?

— Об этом Кроу никогда не распространялся. Однако мне говорили знакомые детективы, что Кроу в период операции сам просматривал всю информацию агентуры, В сообщениях каких-то дешевых агентов — разовая цена один доллар за факт — он нашел повторяющиеся сведения о контактах Холдера и Гросса. Один раз это была случайная встреча в кафе, во второй раз они оказались рядом на кораблике, который перевозил публику через залив. Казалось бы, мелкие факты, верно? Но Кроу придал им значение. Он навесил на хвост Гроссу своего опытного наружника. Тот пас подопечного с большим тщанием и дождался успеха. Холдер и Гросс опять встретились. На этот раз они остановились рядом в открытых кабинах таксофонов. Сняли трубки, но говорили только между собой. Гросс вообще даже не набирал номера, хотя трубку держал у уха. Наружник все это зафиксировал. Вот тогда и бросили на пути Гросса конфетку…

— Мистер Браун, — сказал Андрей укоризненно и вместе с тем вопрошающе. — Что есть конфетка?

Браун вскинул обе руки на уровень груди, ладонями вперед,