Моя мать всегда говорила мне о том, чтобы я нашел женщину, которая будет мне ровней по всем направлениям.

“Не позволяй себе влюбиться в кого-то, кто поместит твой мир перед своим. Влюбись в энергичного человека, кто живет так же бесстрашно, как и ты. Найди женщину, которая заставит тебя хотеть быть лучшим человеком”.

Я определенно нашел равную мне, женщину, которая сделала мою жизнь адом на земле и жила, чтобы противодействовать мне. Женщина, чей рот я хотел заткнуть, заклеив клейкой лентой... так же сильно, как хотел его поцеловать.

Моя девушка, мой бывший молодой специалист, мисс Хлоя Миллз. Прекрасная Сука.

По крайней мере, это - то, какой я видел ее раньше, когда был идиотом и слепцом, и то, каким безнадежно любящим я был с нею сейчас. Я, несомненно, нашел женщину, которая заставила меня хотеть быть лучшим человеком; я влюбился в бесстрашную. И так случилось, что большинство дней я был неспособен остаться с ней наедине больше чем на две минуты.

Моя жизнь – это в конце концов заполучить девушку, никогда на самом деле не имея возможности ее видеть.

Я путешествовал большую часть прошлых двух месяцев в поисках офиса для отделения Ryan Media Group, которое мы создавали в Нью-Йорке. Хлоя осталась, и в то время как наши недавние — и редкие — выходные, проведенные вместе в Чикаго, были полны друзей, солнечного света, и досуга, времени побыть с ней наедине почти всегда не хватало. Все выходные мы проводили в светском обществе, с утра до глубокой полуночи, а потом, спотыкаясь, брели в мою квартиру каждую ночь, и едва сумев стянуть нашу одежду, занимались безмятежным, полусонным сексом.

Правда, каждую ночь были любовные ласки — которые стали более интимными и более бурными за это время, и оставляли нам, только минимальное время на сон — но я все еще не чувствовал, что мне этого было достаточно. Я заставил себя ждать того момента, когда почувствую, что мы успокоились или установили какой-то определенный порядок в наших отношениях. Но это никогда не произойдет. Я был в постоянном состоянии стояка. И понедельники были хуже всего. В понедельники у нас были встречи тет-а-тет, и вся рабочая неделя растянулась передо мной: безрадостная и без Хлои.

Слыша знакомый стук каблуков, цокающих по полу, я поднял глаза от того, где я застрял, ожидая появления некоторых документов из копировального аппарата. Как будто услышав мою внутреннюю мольбу, Хлоя Миллз шла ко мне, она была одета в тонкую красную шерстяную юбку, подходящий свитер морского цвета и каблуки, которые, откровенно говоря, не выглядели очень уж безопасными за пределами спальни. Когда я уехал рано утром, чтобы подготовиться к встрече в восемь часов, единственной вещью, в которую она была одета, был бледный луч света от восхода солнца, проникающий в окно спальни.

Я подавил свою улыбку и попытался не выглядеть слишком отчаянным, но я не знаю, почему я так беспокоился. Она могла прочитать каждое выражение моего лица.

“Я вижу, ты нашел волшебную машину, которая берет то, что находится на твоем мониторе и помещает это на бумагу”, заявила она. “С помощью типографской краски”.

Я засунул руку в карман брюк, покачал некоторое изменение там, и почувствовал струю адреналина проходящую по венам от ее дразнящего тона и приближения ко мне. “На самом деле, я обнаружил здесь эту замечательную штуковину в мой первый рабочий день. Мне просто нравились моменты блаженной тишины, когда я заставлял тебя встать и покинуть внешний офис, чтобы восстановить мои документы”.

Она подкрадывалась ко мне, с широкой улыбкой и озорными глазами на лице. “Придурок”.

Черт, да. Иди ко мне, красотка. Десять минут в копировальной комнате? Я легко могу создать твой день за десять минут.

“Сегодня вечером тебя ждет тяжелая работёнка”, прошептала она, перед тем как, не замедляя шаг, похлопала по моему плечу и продолжила движение в сторону коридора.

Я уставился на ее задницу, когда она позволила ей слегка покачиваться при ходьбе, и ждал, что она вернется и еще немного меня помучает. Она этого не сделала. Что это было? Это - все, что я получу? Хлопок по плечу, какая-то словесная прелюдия и вихляние задницы?

Все же был сегодняшний вечер: наш первый полноценный вечер наедине друг с другом, спустя столько недель.

Мы любили больше года — трахались и то дольше — и все же мы были бы вместе еще больше, если бы не продолжительные выходные наедине друг с другом в Сан-Диего.

Я вздохнул и вынул свои бумаги из подноса принтера. Мы нуждались в отпуске.

Вернувшись в свой офис, я уронил файлы на стол и уставился в компьютерный монитор, который, к моему удивлению, показывал главным образом пустой календарь. У меня потянулись безумно длинные рабочие дни на протяжении всей недели, тем не менее, я мог вернуться домой раньше Хлои, так как кроме платежной ведомости, захватившей мое внимание этим ранним утром, мой график оставался открытым. Хлоя, однако, была, несомненно, занята в своей новой должности.

Я не удержал ее в роли своего личного молодого специалиста. Я упустил возможность распоряжаться ею. Я реально упустил возможность позволить ей управлять мною в ответ.

Впервые за несколько месяцев, у меня было время, чтобы сидеть в своем офисе и буквально ничего не делать. Я закрыл глаза и сто мыслей из прошлого пронеслись за считанные секунды: вид на пустые нью-йоркские офисы непосредственно перед тем, как я направился в аэропорт. Перспектива паковать свои домашние вещи. Далекая, но предпочтительная перспектива распаковаться в новом доме с Хлоей. И затем мой разум пустился по своему излюбленному пути: голая Хлоя и в каждом возможном положении.

Эти мысли вернули меня к одному из любимых воспоминаний о Хлои и мне: утро после ее презентации. Висевший в атмосфере накал и напряженность, в действительности, дали понять, что мы слишком долго ожесточенно не трахались, на самом деле заинтересовавшись чем-то другим, поэтому у нас был один из самых крупных споров когда-либо. Я не видел ее несколько месяцев, так что я явился на ее презентацию для управляющего состава, чтобы наблюдать за тем как она справится с этим. И она справилась.

Позже, тем не менее, несмотря на все то, что мы обсуждали наверху в зале заседаний, по-прежнему многое еще нужно было сказать. Реальность нашего воссоединения все еще ощущалась несколько иначе, и я не был уверен в том, как обстоят наши дела.

Как только мы оказались на тротуаре, я опустил свой взгляд на нее: на ее глаза, губы и ее шею, которая была все еще немного красной от резких поцелуев, которые я поместил там всего за несколько минут до этого. В своей обычной манере она подняла и потерла пальцем по тому месту, что, казалось, было незначительной вещью пославшей электрический разряд от моего мозга до члена: воссоединение было приятным, но пришло время заполучить ее дома и трахнуть на матрасе.

Все же я не был уверен, что мы были в той же самой позиции относительного этого.

Снаружи, при свете дня, она выглядела так, будто собиралась упасть. Конечно, она бы упала. Зная Хлою, она, скорее всего, беспрерывно готовила и точно настраивала свою презентацию в течение прошедших семидесяти двух часов, без сна. Но я не видел ее так долго – мог ли я продолжать держать это в себе и просто позволить ей пойти домой отдохнуть? Если она должна была вздремнуть, я мог бы просто околачиваться по близости и ждать когда она проснется, правильно? Я мог лечь рядом с ней, убеждая себе в том, что она действительно была здесь, и мы действительно делали это и просто… что? Коснуться ее волос?

Дерьмо. Я всегда был таким гадом?

Хлоя подтянула компьютерную сумку на своем плече, и это движение вытащило меня из моих мыслей. Но когда я сфокусировался, я увидел, что она пристально смотрела вдаль, в сторону реки.