Вот же, нашла время… Я стояла, не в силах шелохнутся с выпученными глазами, словно ребенок, увидевший Санту в ночь на Рождество. Только подарки мои были отнюдь не детскими. В этот момент чувство усталости нахлынуло с еще большей силой.
— Посмотрим, что я смогу сделать, — потирая глаза, ответила девушке. — Не питай ложных надежд, я не всесильна. Но даю слово, попытаюсь что-либо изменить.
И подходя ближе к барьеру, добавила:
— Останься пока моим гостем. Сейчас мне нужно отдохнуть.
— Благодарю Вас, госпожа, — дрогнувшим голосом ответила девушка, глаза которой наполнились слезами.
— Ладно, а теперь нужно что-то сделать с этим щитом, — бормотала под нос, прикоснувшись к невидимой стене. Оглянув толпу в поисках Ноа, взгляд на мгновение зацепился на стоящую вдали тень. Женский силуэт скрывался за широкими ветвями деревьев, устремив свой взор прямо на меня. Она казалась немного странной для вампирши. Более того, ее аура походила на оболочку Ноа. Но сейчас рассматривать очередную клыкастую не было сил. И оставив на заметку разузнать о ней, переключила внимание на купол, покрывавший арену.
Я пустила импульс, стараясь понять, какова природа подобной конструкции. Почему-то это напоминало сгусток энергии, но всасывать черт знает что мне не хотелось, и, высвободив энергетические когти, с силой ударила о стену. Резкий толчок и пробитая брешь, заставили стеклянную поверхность покрыться мелкими трещинами, расползающимися словно змеи. Кусочек за кусочком разваливалось огромное сооружение, медленно растворялась в сыром воздухе. И спустя минуту, оболочка исчезла.
Я смотрела на оглушенную увиденным толпу, и тихо наблюдала, как меняются выражения лиц собравшихся. Но мгновение спустя, и сама захлебнулась в потоке чувств. Все, как один, вампиры, молча, становились на одно колено, выражая уважение, покорность и подчинение. Они признали меня, своим лидером и приветствовали нового Главу Клана.
Глава 4
Час спустя, стоя в зале, рука об руку с тремя новыми старейшинами, я старалась не заснуть, пока четверо "ветеранов" торжественно передавали свои полномочия. Каждый из них подходил к одному из победителей, вручая перстень — символ власти в мире вампиров. Последнее кольцо с черным камнем мне на палец надел Ноа. Не знаю, о чем он думал в этот момент, но аура хранителя ходуном ходила. И взглянув в любимые глаза, отчетливо поняла, что мести за причиненное волнение мне не миновать. Как пить дать, отшлепает. Да еще и собственным ремнем. Какая там усталость, ее и след простыл. Теперь мысли лихорадочно вертелись, так и норовя выпрыгнуть из головы, придумывая возможные способы побега, в желании избежать сурового наказания. Пятая точка ныла в предвкушении неизбежного.
Каждый из иностранных представителей подходил к новоявленным старейшинам, чтоб представится и засвидетельствовать свое почтение. Так что спустя несколько часов окончания официальной части, все отправились на пир. Что такое пир в понимании вампиров? Это сцеженная кровь алкоголика или наркомана, от которой бессмертные действительно начинали пьянеть и ловить кайф. Так что, проклиная все на свете, и представляя, чем это веселье может кончиться, проскользнула незамеченной прочь из зала. Метнувшись к своей комнате, что есть духу, рванула за дверную ручку, но вспомнив о гостях внизу, тихо, словно вор, захлопнула дверь.
— Ну и долго же ты, — раздался знакомый голос за спиной, заставив подпрыгнуть от удивления. Медленно повернувшись и сглотнув от страха, промямлила:
— Не ожидала тебя здесь увидеть… почему не внизу, со всеми?
— Встречный вопрос, а ты почему? Увиливаешь от прямых обязанностей в первый же день?! — рычал Ноа, неустанно приближаясь, словно хищник, загоняющий дичь.
Я прижалась спиной к двери и, заикаясь, протянула:
— Они меня нервируют, Ноа. И прекрати так осуждающе смотреть! Хватит, я не маленькая девочка!
— Да, именно так и ведут себя взрослые, — скептически буркнул Ноа, придвинувшись еще ближе. Сильные руки резким движением опустились на тяжелую дверь, по обе стороны от моей головы, отрезав путь к отступлению и заставив вздрогнуть.
— Что, боишься? — рычал бархатным голосом Ноа, с наслаждением вдыхая запах моих волос.
— Немного, — заикаясь, бормотала под нос, прислонившись к двери.
— Правильно, так и должно быть. Ты должна поплатиться за тот ад, который устроила мне сегодня, — шипел хранитель, обжигая горячим дыханием кожу на шее. — Майя, ты ведь не думала, что это сойдет тебе с рук, правда, маленькая чертовка?!
Я не успела ничего сказать, да и сомневаюсь, что Ноа ждал ответа. Его рот прильнул в жестоком поцелуе, терзая и кусая мягкие губы, словно пытаясь отомстить. Железное кольцо сильных рук обхватило маленькое тело полукровки, вот-вот грозясь раздавить в порыве гнева. Он прижал меня так сильно, что, нуждаясь я в воздухе, наверное, уже бы задохнулась.
Но жесткий напор обезумевшего хранителя сменили нежные ласки, когда ловкие пальцы распустили косу и зарылись в копну спутанных волос. Гортанный рык удовольствия вырвался из горла Ноа, остановившего сладкий поцелуй. Он замер и, не произнося ни слова, прижался к моему лбу, обхватив лицо ладонями.
Я приоткрыла веки и замерла, не в силах шелохнутся. На меня смотрела вся любовь вселенной, заключенная в двух черных, столь дорогих и родных глазах. Время остановилось, теперь лишь нежность ласк и жар поцелуев давали ощущение реальности.
Сильные руки подхватили хрупкое тельце полукровки, унося в водоворот чувств и желаний, где не существовало места посторонним.
Мир разлетался на сотни осколков, когда мы медленно, словно во сне, падали в ворох подушек. Перед глазами все плыло, заставляя лишь кожей чувствовать сладость пылких поцелуев. Сейчас целой вселенной стало мало для нас двоих.
Громкое шипение вырвалось из груди хранителя, и последние разделяющие барьеры с треском рушились в его руках. Жар этой страсти снедал обоих, когда Ноа не в силах терпеть и мгновения, рванул тонкую ткань и отбросил ненужные одежды. Легкий трепет пронзил тело, заставляя теснее прижаться к любимому мужчине. Желания и пороки, наконец, вырвались наружу, застилая глаза, и заставляя торопиться. Подгоняемые страстью руки, жестокие и одновременно нежные, пустились в сладостное путешествие по моему телу. Кожа горела там, где он целовал и касался ее, это была настоящая пытка и сладостная мука. Если он пытался меня наказать, можно было от всей души прокричать, что получалось весьма не плохо.
Сильные ладони опустились на грудь, вызвав гортанный рык довольного хранителя, горячие губы припали к шее в поцелуе, царапая острыми клыками кожу. Нежно покусывая, шею он двинулся ниже, проложив дорожку из поцелуев к мягкому полушарию. Тихий вздох вырвался из груди, сознание затуманилась от нахлынувшего удовольствия. Руки медленно опустились ниже, срывая остатки одежды, и пускаясь в сладостное путешествие. Язык описывал сумасшедшие круги, и не в силах терпеть, я прижала его голову сильнее, вызвав тихий гортанный смешок. Черные глаза горели диким пламенем, не отводя взгляда от моего лица, и наблюдая за реакцией на жаркие ласки. Ловкие пальцы скользнули вниз, вырвав резкий всхлип удовольствия, умелыми движениями подготавливая и заставляя стонать. Тело выгнулось навстречу нежным движениям, теряясь в необузданном древнем ритме, сводившем с ума. Тихое рычание услаждало слух, внутри все напряглась, готовое вот-вот взорваться. Но мгновение спустя Ноа отнял руку, заставив вынырнуть из глубокого водоворота чувств.
— Нет, не останавливайся, — с трудом протянула слабым голосом, не в силах терпеть. Горячее дыхание опалило кожу, гортанное мурлыканье раздалось у уха.
— Посмотри мне в глаза, — рычал хранитель, покусывая губы. Веки не слушались, и, хватая ртом воздух, прижалась теснее, безмолвно прося продолжить сладостную муку. — Посмотри!