— Это твой выбор?

Лица родных, все радостные моменты в жизни, все любимые улыбки проплывали в памяти, заставляя чувствовать себя счастливой. Знакомые черные глаза улыбались, светясь любовью. В этот миг я почти поверила в сладостную сказку. Почти. Пока не представила картинки их смерти, пока не почувствовала боль утраты, пока красивые глаза хранителя не погасли для меня.

— Да.

— Тогда я покажу тебе, что такое истинная боль и страдания. И ты поймешь, что ошибаешься. Я заставлю смотреть, как они умирают. Все, кого ты любишь.

— Что?! Нет, ты не посмеешь! Остановись, слышишь! — Кричала в истерике, ударяясь кулачками о нерушимую стену крепости, пока реальность не рухнула перед глазами.

Маришка.

Я сидела на троне, осматривая собравшихся верховных и властелинов. Злость и страх сковывали тело последних несколько дней. Будущее пугало меня своей непредсказуемостью. Все вокруг изменилось. Смех больше не звучал в замке вампиров. Здесь жила боль и смерть. Теперь у нее было имя — Майя.

Каждый день кто-то из вампиров, осмелившихся перечить полукровке в любой незначительной мелочи, умирал. Теперь за окном проводились тренировки воинов, которых она самолично избрала в отряд, созданный исключительно ради уничтожения. Уничтожения всего живого на ее пути, быстро, искусно, не оставляя следов. То, что теперь творилось в пределах территории бессмертных, называли подготовкой к сражению.

Но не это пугало больше всего. Ужасала сама Майя. За одну ночь, милое и веселое создание, которое все мы любили, исчезло. Теперь рядом со мной на троне сидела убийца, от которой смертью пахло за версту. Она источала невероятную жестокость и силу, подтверждая мои ощущения, день за днем, когда, веселясь или взрываясь от злости, уничтожала вампиров. Вот и сейчас, полукровка выпила трясущегося кровопийцу, не моргнув глазом, лишь едко ухмыляясь. Даже знакомый облик девушки кардинально изменился, заставляя с опасением ждать следующего дня.

Оставаться в замке становилось опасным, ибо все чаще белые глаза находили мой взгляд. И все чаще в них отражалось что-то неведомое, что-то приводящее в ужас, что-то, что вскоре должно было случиться.

Даже неунывающий Игорь, начал сторониться холодной и чужой улыбки, расплывающейся на бледном лице. Нередко его опасения выражали мои мысли, и все труднее становилось избегать девушку. Все труднее стало убеждать любимого в благополучии дальнейшего будущего.

Более того, исчезла не только знакомая мне Майя, не появлялись здесь и хранители. Даже в облике вампира, ни Дамиль, ни сумасбродка Эния, ни даже Шамси, не навещали нас. За одну ночь изменилось все. И я не могла понять, что послужило причиной происходящего вокруг, но видела последствия.

Марго больше не выходила из своей комнаты, радуясь, что о ней попросту забыли, и лишь время от времени просила Катю принести что-нибудь "пожевать". И не напрасно, ведь теперь ее слабость могла стать смертельной. Катерина же, казалось, не обращала на происходящее никакого внимания, как и следующий за ней по пятам волк. Лишь иногда его злобный рык напоминал прибывшим обитателям о возможной опасности. Последние дни, она, словно тень, бродила по замку. Кай не отходил от Майи ни на шаг, ведомый диким желанием вырвать Лечу из лап Рустама. Рыжий громила, беспрекословно подчиняющийся ранее полукровке, становился все более хмурым, иногда сторонясь ее и бросая беспокойные взгляды.

— Думаю, сотни вампиров вполне хватит, как считаешь? — Обратился незнакомый низкий голос Майи к сидящему рядом Каю.

— Вполне, вот только как мы все доберемся…

— А вот этим ты и займешься… вместе с Катериной. Надеюсь, она уже достаточно хорошо перемещается?

— Да, девочка все схватывает налету.

— Вот и хорошо. Возьмешь девчонку, прыгнешь вместе с ней… где говоришь ближайшая известная тебе точка к логову Рустама?

— Испания. Севилья.

— Транспорт?

— Аэропорт Сан-Пабло. Можно добраться до Лиссабона, если нет прямого рейса до острова Санта Марии.

— Отлично, — усмехнулась Майя, глянув на бегущие стрелки. — До рассвета семь часов. У тебя уйма времени, чтобы добраться до острова. Жду вас завтра после заката.

— Но если рейсы не совпадут…

— Это твои проблемы! — Рявкнула вампирша, злобно сверкая клыками. — И будь добр, не натыкайся на прихвостней Рустама.

— Я могу не успеть! — Подпрыгнул Кай, растерянно потирая глаза.

— А ты постарайся, — самодовольно протянула Майя, рассматривая длинные когти. — В конце концов, я ведь могу и передумать.

И поднявшись с трона, направилась вон из зала.

В следующую секунду след Кая простыл, и спустя миг, где-то в замке послышался визг Катьки: " Какого чер…"

Рядом тихо поднялся рыжий великан, бросая озадаченный взгляд на меня.

— Что здесь происходит? Что с ней стало? — Шепнула вампиру, на нижайших частотах.

Громила смотрел в глаза, словно в душу, произнося:

— Полукровка в лапах зверя… Теперь он правит, — и направившись к выходу, обернулся — Будь осторожна, Рыжая.

Аластар.

— В замке готовятся к битве, тренируются все свободное время. С каждой страны выбраны ею самолично лучшие воины. Она убивает по несколько вампиров в день, наверняка подпитывая силы для предстоящего сражения, — докладывал один из хранителей, стоя перед правящим Союзом. — Узнать что-либо еще просто невозможно, полукровка запугала бессмертных так, что те готовы умереть, лишь бы не отвечать пред нею за предательство.

Все хранители молча слушали, ловя каждое слово, и уличая возможную угрозу.

— Она набирает мощь, силу, которой ранее не было и не должно быть. Даже слабые ведьмы и русалки чувствуют приближающуюся опасность. Бессмертные начинают волноваться.

— Это еще не значит, что им что-либо угрожает, — рявкнул, понимая к чему клонит хранитель.

— Прошу простить меня, я лишь высказал всеобщее мнение, — тихо бормоча, поклонился молодой хранитель.

— Он прав, Аластар, — впервые за несколько дней обратилась Айсу. — Мне больно говорить, но Майя теперь опасна даже для нас. Я люблю эту девочку, но зверь управляет ею, и он силен. Представь, что может случиться, если он накопит слишком много энергии.

— Майя не позволит ему преступить границы.

— Она уже это сделала. И убивает всех вампиров подряд, а ведь большинство из них мирные существа и обращены не по своей воле. Если пострадают люди или другие виды бессмертных… нам придется…

— Замолчи! — крикнул, не в силах слышать подобное. — Это не произойдет! Слышишь?!

— Аластар, прошу, возьми себя в руки, — протянул Дамиль, устало обращаясь ко мне. — История повторяется. И я боюсь, что у нас попросту не останется выбора. Если зверь победит Рустама, его жажда наверняка не прекратится. Что тогда? Ты должен понять… мне больно, как и тебе…

— Да что ты можешь понять?! Тебе больно?! Я тысячелетия искал Майю! И не позволю так просто уничтожить ее!

— У нас нет выбора… — тихо продолжал мой друг. — Я чувствую такую же боль… Но мы в ответе не только за собственную жизнь. Мы в ответе за всех бессмертных живущих на Земле, не говоря о людях. Прошу понять всех нас… Это уже не прежняя Майя… Ее больше нет.

И снова я испытывал разрывающую боль, уничтожающий страх за будущее, и понимал чувства погибшего брата. Брата, который не смог смирится со случившимся, отдавшего собственную жизнь за возможность все исправить. Я больше не осуждал Хитоми.

Майя.

— Ты должен остановиться! — тихо бросала слова в пустоту тьмы. — Я знаю, ты слышишь меня… правда?

Но лишь тишина отвечала на заданный вопрос уже несколько дней подряд. А ведь недавно, я именно этого и желала — покоя. Подумать только, как тягостно может быть одиночество в тишине. Зверь был прав, я всего лишь маленькая трусиха, слабый ребенок, не способный защитить саму себя, что уж говорить об окружающих.