Вот, например, Эдуард Шеварднадзе. Грузинский руководитель всегда носит в себе боль абхазской трагедии. Тень братоубийственной войны легла на солнечную, гостеприимную страну.

Или — Леонид Кучма. В Украине — свои проблемы, и не только экономические. Как совместить демократию и рост национализма, порой ярого, агрессивного?

Свои национал-радикалы и у Лучинского в Молдавии, и у Рахмонова в Таджикистане, и у Акаева в Киргизии. Тяжелейший карабахский конфликт ещё будет долгим эхом отзываться в отношениях Азербайджана и Армении. Неизвестно, когда отношения этих республик станут вновь нормальными.

Много резких слов на саммите в Кишинёве было сказано о поставках российского оружия в Армению. Наши военные направляли оружие по закрытому договору внутри силовых ведомств. Недоволен был прежде всего президент Азербайджана Алиев. Я ответил, что уже снял с работы нескольких руководителей Министерства обороны. И ещё сниму многих. Это вызвало шум в зале.

Наверное, по каждому из выступлений можно было ответить резче, жёстче, острее. Но я не хотел этого.

Словом, кишинёвский саммит запомнился как один из самых драматичных, ведь на нем, по сути дела, решалась судьба Содружества.

…Когда-то я был в Кишинёве, видел знаменитые винные подвалы. Огромные бочки, освещённые тусклым светом, запах старого дерева, немного кисловатый, подвальная сырость. И вино. Терпкое, бархатистое, почти тягучее красное молдавское вино.

Я подумал о том, что это — метафора СНГ. Мы храним верность друг другу на протяжении многих сотен лет, а пробить нашу винную бочку, где, как старое вино, хранится наша родственная связь, легко. Легко вылить на землю это вино.

Было ощущение, что мы поругались, повздорили… по-соседски. Беззлобно. Как крестьяне, которые вместе, на одной земле пашут, возделывают виноград, давят его, выжимают, заливают в бочки. Друг без друга соседям никогда не справиться с этой вечной крестьянской работой.

Вернусь в нынешний, 2000 год…

Вскоре после моей отставки в Москве проходила встреча лидеров стран СНГ. Все они приехали накануне, за день до официального мероприятия, и я пригласил их к себе домой, в Горки-9. Принимать столь официальных гостей дома, да ещё целый саммит, такого раньше не было. Но мы с Наиной решили сломать традицию. Правда, никогда у нас в доме не было столько почётных гостей сразу. Наина даже волновалась: хватит ли посуды из домашнего сервиза? Фирменное семейное блюдо, которым мы угощали президентов, — сибирские рыбные пельмени со щукой. По-моему, им понравилось.

Все президенты пытались, каждый по-своему, сказать что-то тёплое, хорошее. Каждый звал к себе в гости.

Запомнилось, как Ислам Каримов, президент Узбекистана, большой умница, человек по-восточному тонкий, говоря о моей добровольной отставке, сказал: "Борис Николаевич, наверное, кроме вас, никто не смог бы так поступить… "

Что такое Узбекистан для России? Это не просто самая яркая, самая экзотическая по восточному колориту среднеазиатская республика. Это память о ташкентском землетрясении 1966 года, взволновавшем всю страну. Всем миром мы и восстанавливали разрушенный город. Помнят в России и то, сколько беженцев во время войны эвакуировалось в Узбекистан, скольких голодных сирот спасли узбекские семьи в те военные годы. Русские на протяжении целого века помогали узбекской культуре, науке, образованию, промышленности. Не может быть, чтобы такие кровные связи не остались в исторической памяти народа.

Мой хороший и добрый друг Нурсултан Назарбаев, президент Казахстана. Мне кажется, он не одобрял моей отставки, но ничего не сказал об этом, держался, как обычно, основательно, сдержанно… У Нурсултана огромный запас прочности в своей республике ещё с советских времён, я думаю, потому, что он не признает резких радикальных перемен, рывков, метаний ни в политике, ни в экономике. Ему удаётся сочетать в своём поведении восточную осторожность, взвешенность — и современность. Он внушает чувство надёжности. Не каждому это дано.

Зато Аскар Акаев, мой всегдашний и верный союзник, явно пытался меня подбодрить. Ему казалось, что я сильно переживаю. И он переживал вместе со мной. Мне кажется, его беспокоило, не изменятся ли теперь отношения России с Киргизией. Не уйдёт ли то понимание, которое было между нами. Он много сделал для укрепления наших отношений. И его забота о будущем своей страны, а будущего без России он не видел, всегда была мне близка.

Сапармурад Ниязов приглашал в солнечную Туркмению: там скоро все расцветёт. Туркмения в отличие от всех других бывших республик СССР продолжала идти по пути государственной экономики. Ниязов пытается правильно и рачительно использовать национальное богатство: газ, хлопок. Если есть возможность накормить всех, не меняя привычных устоев, используя природные богатства, — почему бы и нет?

Далеко не у всех такие возможности. Я всматриваюсь в лицо Эмомали Рахмонова, у которого в Таджикистане периодически стреляют, неспокойно на границе. Очень непростая там жизнь! Он держится с восточным шармом, говорит красиво, улыбается, но я вижу тень забот на его лице, тень затяжной усталости. Его тоже беспокоит будущее отношений наших стран. Я кладу руку ему на плечо. Хочется передать ему свою уверенность в том, что все будет хорошо. Я уже не президент, я просто человек. Думаю, он правильно меня понял.

А вот Роберт Кочарян, у него, быть может, самая проблемная сейчас республика, и по нему это видно… Маленькая гордая Армения тяжело переживает полосу политических катаклизмов. Но от этого не перестаёт оставаться одной из самых культурных, просвещённых стран СНГ. Армянская интеллигенция, национальная наука, литература, искусство всегда остаются на высоте. И это главный залог грядущего благополучия.

Куда сложнее определить по выражению лица, о чем думает Гейдар Алиев, патриарх Азербайджана. Я помню его ещё по горбачевскому Политбюро. Сколько пришлось пережить этому умудрённому огромным опытом человеку, с какими столкнуться испытаниями, как сильно измениться! Ценой огромных усилий Алиеву удалось вывести свой народ на путь мира, закончить ненужную, тяжёлую войну. Люди, конечно, никогда этого не забудут. И это понимают в России. Гейдар Алиев рассчитывает на это понимание.

Ещё один патриарх, тоже уважаемый в России, — Эдуард Шеварднадзе. Ему очень скоро после нашей встречи в Горках предстоят выборы. Как и Гейдар Алиев, он вывел нацию из пучины гражданской войны, из пожара междоусобицы, в которую страна вот-вот готова была погрузиться. Сегодня Грузия живёт совсем другими проблемами — поднимает экономику, пытается выйти на международный рынок, стимулирует развитие промышленности. Грузии нужен мир, нужна стабильность, значит, и в этом вопросе между нами всегда будет полное доверие.

Пётр Лучинский вспоминал наши встречи, снова звал в гости. Молдавия — красивая, добрая страна, которой изначально присущ мирный, позитивный крестьянский менталитет. Но и здесь остался шрам после распада СССР — Приднестровье. Решить проблемы в одиночку, без нас, Молдавии вряд ли удастся.

Самый молодой из президентов СНГ Александр Лукашенко своими порой излишне резкими заявлениями вызывает большое внимание нашей российской прессы. Его считают жёстким, агрессивным, грубым даже. Вот чего я совершенно не чувствовал при личном общении. Да, это человек шумный, заводной. Наша с ним мечта сбылась — союз двух государств стал реальностью… Это — событие огромной важности. А произошло оно в том числе и благодаря удивительному упорству Лукашенко, его энергии.

С Леонидом Кучмой общаться сложнее, хотя внешне он традиционно по-украински ласков, уютен. Но в нем есть и сила, и упорство, и упрямство. К счастью, нам уже не надо ни делить Черноморский флот, ни обсуждать таможенные пошлины — можно просто есть пельмени и радоваться жизни… Украина потихоньку выбирается из экономического кризиса, стабилизируется и политическая ситуация. Народ начинает жить лучше, спокойнее.

Вот так и сидели мы за столом, неспешно беседуя. Между тем с нами сидел ещё один человек, новый среди нас, исполняющий обязанности президента России Владимир Путин. Общался, присматривался. Понимал, что вскоре и ему предстоит отломить кусок этого трудного хлеба. И все сидевшие за длинным президентским столом присматривались к нему. Они понимали, что он здесь совсем не случайно. Я не мог впрямую рекомендовать его коллегам-президентам на пост Председателя Содружества. Но они меня прекрасно поняли и без слов. На следующий день Путин был избран главой СНГ.