— Вы так хорошо знаете эту семью, миссис Фоллиат. Почему все-таки убили Марлин? У вас нет никаких предположений?

— Нет, никаких. Это совершенно необъяснимо. Ну, вы понимаете, что я имею в виду, инспектор. У нее ведь не было ни дружка, ни каких-нибудь подозрительных знакомых, на кого бы я могла подумать. По крайней мере, я за ней ничего такого не знала.

— Ну а что вы можете сказать о тех, кто придумал и организовал эту игру?

— С миссис Оливер я никогда раньше не встречалась. Она, признаться, совершенно не соответствует моим представлениям об авторах детективных романов. Она очень расстроена, бедняжка, случившимся.

— Ну а те, кто ей помогал… скажем, капитан Уорбуртон?

— Я не вижу причины, по которой он мог бы убить Марлин Таккер, если вы это имеете в виду, — спокойно сказала миссис Фоллиат. — Мне он очень не нравится. Он, по-моему, довольно хитрый человек, но среди политиков, я полагаю, других и не бывает, им надо уметь изворачиваться. Он, безусловно, необыкновенно энергичен и очень помог в организации праздника. Едва ли это он убил Марлин. Ну хотя бы потому, что весь день провел на лужайке.

Инспектор кивнул:

— А что вам известно о Леггах?

— Очень милая молодая пара. Он, как я успела заметить, человек настроения, которое меняется иногда довольно резко. Я почти его не знаю. Ее девичья фамилия Карстерз, и я хорошо знакома с некоторыми ее родственниками. Они сняли на два месяца Мельничный домик, и, надеюсь, им тут у нас нравится. Мы все очень с ними подружились.

— Как я понял, она довольно привлекательна.

— О да, очень привлекательна.

— А вы не замечали, чтобы сэр Джордж проявлял к ней особое внимание?

Миссис Фоллиат удивленно посмотрела на инспектора.

— О нет, ничего подобного. Сэр Джордж занят исключительно своим бизнесом и очень любит жену. Ни разу не замечала, чтобы он волочился за другими женщинами.

— И между леди Стаббс и мистером Леггом — тоже ничего подобного?

Миссис Фоллиат покачала головой:

— Нет, решительно ничего.

Инспектор продолжил расспросы:

— А у сэра Джорджа не было никаких конфликтов с женой? Вам ничего на этот счет не известно?

— Я уверена, что не было никаких конфликтов, — сказала миссис Фоллиат и даже добавила: — Если бы были, я бы знала.

— Стало быть, леди Стаббс не могла уйти в результате размолвки с мужем?

— О нет, — сказала миссис Фоллиат и посетовала: — Глупая девчонка, наверное, не захотела встречаться с кузеном. Какое ребячество. Из-за этого своего чисто детского предубеждения она и убежала, что тоже довольно нелепо, взрослый человек такого делать не стал бы.

— Вы думаете? И больше никаких причин для бегства у нее не было?

— Нет, конечно. Да она вот-вот вернется. И ей самой будет стыдно за свое поведение, — беззаботно добавила она. — А кстати, как обстоят дела с этим кузеном? Он еще здесь, в доме?

— Скорее всего, вернулся к себе на яхту.

— Она ведь у него в Хэлмуте?

— В Хэлмуте.

— Понятно. Что и говорить, Хэтти этой своей выходкой поставила всех в неловкое положение. — Миссис Фоллиат вздохнула. — Однако, если он собирается здесь еще задержаться, мы сможем повлиять на нее, чтобы она вела себя должным образом.

Инспектор ничего на это не ответил, а про себя подумал: «Это еще вопрос».

— Вы, вероятно, считаете, — вслух сказал он, — что все, о чем я у вас спрашиваю, к делу не относится. Но, миссис Фоллиат… вы же понимаете, нам приходится действовать в довольно широких пределах. Теперь поговорим, например, о мисс Бруис. Что вы знаете о мисс Бруис?

— Она отличная секретарша. И не только. Ведь, по правде говоря, она тут и за секретаршу, и за экономку. Не представляю, что бы они без нее делали.

— Она работала у сэра Джорджа и до того, как он женился?

— Думаю, да. Впрочем, точно сказать не могу. Я познакомилась с нею уже здесь, когда она приехала с ними…

— Она ведь недолюбливает леди Стаббс?

— Боюсь, что вы правы. Многие секретарши не слишком благоволят к женам своих начальников. Ну, вы понимаете, о чем я говорю… Но это, наверное, естественно.

— Кто попросил мисс Бруис отнести девочке пирожные и фруктовую воду, вы или леди Стаббс?

Этот вопрос несколько удивил его собеседницу.

— Я помню, как мисс Бруис положила на блюдо несколько пирожных и сказала, что понесет их Марлин. Но я не знаю, просил ли ее кто-нибудь об этом. Лично я точно не просила.

— Ясно. Вы говорите, что с четырех часов были в чайной палатке. Миссис Легг, вероятно, тоже в это время находилась там?

— Миссис Легг? Нет, не думаю. По крайней мере, я ее не видела. У нас как раз был приток посетителей — с автобуса из Торки, и, помню, я посмотрела — ни одного знакомого лица. Значит, подумала я тогда, одни туристы. Миссис Легг, наверное, пришла пить чай позже.

— Ну, хорошо, — сказал инспектор. — Собственно говоря, это неважно. Пожалуй, на этом и поставим точку. Благодарю вас, миссис Фоллиат, вы были очень любезны. Мы надеемся, что леди Стаббс скоро вернется.

— Я тоже очень надеюсь, — сказала миссис Фоллиат. — Очень легкомысленно с ее стороны заставлять нас так волноваться. Я уверена, что с моей девочкой ничего не случилось, ничего плохого. — Но эти последние слова она произнесла с какой-то неестественной бодростью.

Тут дверь отворилась, и вошла прелестная молодая женщина, у нее были рыжие волосы и немного веснушчатое лицо.

— Говорят, вы меня спрашивали? — сказала она.

— Это миссис Легг, инспектор, — пояснила миссис Фоллиат. — Салли, дорогая, вы уже слышали об этом ужасном несчастье?

— О да! Чудовищно! — Салли устало вздохнула, а когда миссис Фоллиат вышла, опустилась на стул. — Я просто потрясена. Понимаете, это настолько нелепо, что никак не верится… Боюсь, что ничем не смогу вам помочь. Видите ли, я весь день гадала и, сидя в этой душной палатке, не знала, что происходит вокруг.

— Это нам известно, миссис Легг. Но мы обязаны каждого опросить, задать все положенные в таких случаях вопросы. Например, где вы были между четвертью пятого и пятью часами?

— В четыре я пошла пить чай.

— В чайную палатку?

— Да.

— Там было много народу?

— Очень.

— Не видели ли вы там кого-нибудь из знакомых?

— Да, в толпе мелькнуло несколько знакомых лиц. Но я ни с кем не разговаривала. Боже, как мне хотелось пить! Ну вот, это было в четыре часа, а в половине пятого я уже опять сидела в своей палатке. Господи, чего я только не наобещала посетительницам! И мужей-миллионеров, и успехов в Голливуде, и бог знает еще чего. Нагадать просто путешествие по морю или твердить всем «бойтесь прекрасной смуглянки» — это, по-моему, уж слишком банально.

— А что же происходило в течение этого получаса, когда вы отсутствовали? Ведь, наверное, были еще желающие узнать свою судьбу?

— Я повесила у входа табличку: «Буду в половине пятого».

Инспектор сделал пометку в блокноте.

— Когда вы в последний раз видели леди Стаббс?

— Хэтти? Ну… даже не знаю. Когда я вышла из палатки, чтобы пойти попить чаю, она была где-то рядом, но мы с ней не разговаривали. Ну а потом я ее не видела. Мне только что сказали, что она куда-то исчезла. Это правда?

— Да.

— Ничего страшного, — беззаботным голосом успокоила его Салли Легг. — Понимаете, у нее на чердаке не все в порядке. Я думаю, ее просто испугало это убийство.

— Благодарю вас, миссис Легг.

Миссис Легг бодро направилась к выходу и в дверях столкнулась с Эркюлем Пуаро.

Уставившись в потолок, инспектор рассуждал вслух:

— Миссис Легг говорит, что находилась в чайной палатке с четырех до половины пятого. Миссис Фоллиат говорит, что с четырех часов тоже там была — помогала разливать чай, но миссис Легг там не видела. — Потом, немного подумав, продолжил: — Мисс Бруис говорит, что леди Стаббс попросила ее отнести Марлин Таккер пирожные и фруктовую воду. Майкл Уэйман уверяет, что такая заботливость леди Стаббс совершенно несвойственна.