- Он - моя нить. Филео, если это имеет какое-то значение, господа танары, - сказала я, едва не мурлыча от собственных ощущений.

- Что?! – выдохнули несколько голосов.

Зимар от звука моего голоса схватился за голову.

В аудитории повисла такая тишина, что я засомневалась в присутствии здесь разумных.

- Зачем, лура? – простонал целитель, спустя пару минут тишины. – Зачем?!

Я погасила пентаграмма и только после этого посмотрела на мага. Как объяснить? Он же все равно не поймет, да никто не поймет…

- Вам было больно, - пожала плечами я.

- Что? – опешил маг.

Я хмыкнула, отметила про себя, что и тело мага, вслед за лицом, тоже стало молодеть, только медленнее.

- А этого мало?

Зря я это спросила. Потому что на меня так посмотрели, что стало зябко и неуютно под этими шокированными, пораженными взглядами.

- Нить односторонняя, мастер, - просто сказала я с легкой улыбкой. Похоже, теперь долго не смогу от нее избавиться. – Для вас она ровным счетом ничего не значит.

И снова тишина, только архимаг судорожно вздохнул.

Я покачала головой, рассматривая испорченную рубашку. Прошлось все в той же тишине заняться починкой одежды и удалением собственной крови, хотя с последним справилась тень.

Все минуты, что ушли на восстановление ткани и удаление пятен прошли в тишине.

- Мастер Отлин, - обратилась я к застывшей некромантке, - Вы, кажется, желали осмотреть мой дар?

Доминика перестала буравить круглыми глазами целителя и медленно повернулась ко мне.

- Думаю, не сейчас, - прошептала, наконец, она, когда я уже заподозрила, что она не ответит. – Приходите завтра в корпус некромантов, мой кабинет.

- Хорошо, - пожала плечами я.

- Думаю, вам стоит отдохнуть, - подал голос мастер Тирш, его лицо не было таким белым, как у остальных, зато на лбу и висках выступил пот, а глаза чуть ввалились. – Сегодня не приходите на лекции. Лучше завтра.

Я удивилась, но смолчала и кивнула.

- Так, я могу идти? – уточнила я.

- Да, - сипло выдавил артефактор.

Я подошла к своему креслу, накинула через плечо сумку и двинулась к выходу. Меня окликнул беловолосый.

- Сегодня не приходи на тренировку, - его лицо было белее всех, а зрачок расширился так, что это уже походило на болезнь.

- Мастер Зимар, - позвала я.

Маг вздрогнул еще сильнее, чем раньше. Я убедилась, что он смотрит на меня и только потом сказала:

- Кажется, танару Дэиваару плохо, не могли бы вы ему помочь?

Ответом мне стала тишина. Целитель не спешил вставать из кресла. Я вздохнула и прислушалась к себе. Сделать что-то сейчас для друга деда у меня просто не было возможности. Я просто не могла понять, что ему нужно и могу ли я это что-то ему дать. Пришлось временно оставить эту идею, хотя зарубку в памяти оставить. Нужно узнать, что у него за маскировка такая, через которую даже моя тень пробиться не может.

Я уже взялась за ручку двери аудитории, когда пришлось вспомнить о важном. Повернулась к мастерам и, с поклоном, спросила:

- Могу ли я попросить сохранить рождение нити в тайне? Не думаю, что уважаемому архимагу захочется афишировать подобное, не слишком приглядное событие.

- Что, лура...Веселина… - начал было маг, но сам запнулся не зная, как выразить мысль.

- Так, могу? – снова спросила я.

Получила четыре клятвы, что это останется в тайне, ибо этого требовали законы расы артефакторов - и только потом вышла из аудитории.

Глава 15

Спасение непутевой артефактницы.

Что проще, вдруг подумал я,

– Живя, любить иль жить, любя?

(Серж Курдюков)

Вышла, и ненадолго задумалась о последствиях случившегося. Но, как не вертела ситуацию – ничего страшного так и не нашла. Дело в том, что об этой особенности нашей расы знали немногие. Нет, само установление связи или "Рождение Нити", как ее еще называли, не было таким уж секретом и тайной за семью печатями забвения. Артефакторы редко когда что-то скрывают, кроме профессиональных секретов. Про особенности и потребности своих тел мы может говорить спокойно. Другой вопрос, что именно нить - не слишком афишируется. Про нее не слагают сказания или любовные сонеты, как, например: у оборотней; не млеют благоговейно, как у вампиров.

Проблема восприятия этого явления лежит в разуме разумных. Если у других рас установление связи является синонимом любви между двумя существами, то у нас не так. Наша связь, в отличие от похожего явления у вампиров, волков или львов не связана с продолжением рода. Она просто есть.

В Заветах Астарты имелись мысли ее пророка об этом:

Когда-то, на заре времен, еще, когда все расы только зарождались, а Верховные Боги обживались на Аарде, многие из небожителей испугались, что раса детей Милосердной Богини слишком сильна, слишком неуправляема, слишком опасна, ибо почти всех прочих легко порвет одним удачным артефактом. Тогда Богиня вняла страхам иных Творцов и создала в душах своих детей потребность в связи, в нити и запрет на убийство разумных. Только, если этот запрет мы почти обошли, и легко можем создавать смертоносные арты, то вот рождение нитей – неизменно!

В какой-то момент жизни каждый артефактор устанавливает с кем-то самую прочную нить. Он не способен причинить вред своей связи. Известны случаи, когда артефакторы гибли вместе со своими нитями, просто от осознания, что не уберегли. Нить подпитывает избранного энергией души артефактора. Но, наша связь не будит в теле потребности обладать избранником, мы не желаем его или ее, как партнера, мужа, супругу или тому подобное. Связь обладает иными свойствами, в большинстве своем защитными. Нитью для артефактора может стать любой житель Аарды, любой расы, пола и возраста. И только душа самого артефактора определяет: какой именно она будет, насколько сильной и сколько ее энергии может забрать себе избранник.

Астарта полагала, что имея потребность в таких связях, в защите и заботе о других артефакторы не станут причиной гибели мира. Могущественные маги, создатели своих собственных пространств могли умереть от разрыва сердца, если гибли на поле брани или от болезни их нити, в таком ключе сложно вообразить, что артефакторы уничтожат все прочее расы. Так оно и оказалось.

Количество таких нитей зависело так же, только от потребностей конкретного артефактора. Она могла быть одна за долгие века, а могли быть и сотни рожденных связей. Причем, что удивительно, но сами артефакторы, точнее их разумы этот процесс не контролировали совершенно. Они могли любить всем сердцем кого-то, но связь не появлялась, не рождалась нить. Для примера, мой дед имел связь только со своей третьей супругой, моей бабушкой, но любил всех своих потомков и супруг.

Высшие эльфы уже не одну тысячу лет пытаются понять: по каким, именно, признакам душа артефактора выбирает себе нить, но пока никакой определенной системы в этом нет. Артефактор может установить свою первую связь, еще в утробе матери или же молоденький мальчик может связать себя с умирающей старухой.

Сами артефакторы отзываются о связи самыми разными словами. Для кого-то она становится проклятьем, потому что часто случалось в истории, что нить убивала своего артефактора. Разумный, скажем: оборотень или вампир, становясь нитью с артефактором, мог его на куски резать десятилетиями и не бояться за себя. Магия Дэса может уничтожить мир - да, но никогда эта самая магия не навредит избранной нити. Удивительно, но факт – сами артефакторы гибли от своих пространств, а их нити бушующие энергии не трогали, даже если избранники были в близости от Разрыва.

Другие же, благословляли рождение нити, потому что с ней получали самых верных соратников или же самых любящих половинок. Часто случалось и так, что нить становилась и объектом плотской привязанности артефактора. Никто не мешает и не запрещает установить связь с любимой женщиной, а потом и с детьми. Только связь с любимой будет вызывать желание, похоть, наслаждение и экстаз от ее тела. А связь с детьми будет требовать оберегать, заботиться, холить отпрысков всеми силами.