Ее большие карие глаза смотрели на него с надеждой.

– Правда?

– Да. – Он опустил руку. – У меня было много неудачных попыток начать свой бизнес, прежде чем я сколотил свой первый капитал. Я продавал пластиковые браслеты.

Лилли изумленно рассмеялась:

– Ты продавал пластиковые браслеты? Я тебе не верю.

– Это правда, – улыбнулся он. – Мода на них тогда распространилась по всей Америке. Так я заработал свой первый миллион. Я был решительно настроен преуспеть. Я много раз терпел неудачи, но все равно не сдавался. – Он погладил ее по волосам: – Ты такая же. Просто ты пока об этом не знаешь.

– Ты так думаешь? – удивилась Лилли.

Он кивнул:

– Если это для тебя по-настоящему важно, ты сделаешь так, чтобы у тебя все получилось, чего бы тебе это ни стоило.

– Почему ты так хотел преуспеть?

– После смерти моего отца мне пришлось выплачивать его долги. Я вылетел из Стэнфорда и работал по двадцать часов в день. – Он отвернулся: – Я дал себе слово, что больше никогда не буду чувствовать себя беспомощным.

– Беспомощным? Но ты же принц!

– Принц без королевства, – усмехнулся он. – Титул я унаследовал от военачальника, жившего в пятнадцатом веке. Мужчины в моей семье всегда были слабыми и порочными.

– Но не ты, – искренне произнесла она, глядя на него своими ясными глазами. – Ты глава «Каэтани ворлдвайд». Ты создал на пустом месте огромную компанию. Все тобой восхищаются.

Алессандро вдруг почувствовал себя неловко.

– Во мне нет ничего особенного, – сказал он. – Если я смог открыть свое дело, значит, сможешь и ты. Для начала составь бизнес-план.

– Это будет трудно сделать, поскольку я читаю буквы и цифры в неправильном порядке.

– У тебя дислексия?

Она кивнула.

– И ты работаешь в канцелярии?

Неожиданно она улыбнулась:

– Теперь ты понимаешь, почему мне приходится задерживаться на работе. У меня никогда ничего не получалось хорошо, за исключением украшений. Возможно, именно по этой причине мой отец считает, что я не способна сама о себе позаботиться. Он сказал, что лишит меня наследства, если я не вернусь в Миннесоту и не выйду замуж за одного из его менеджеров.

– Лишит наследства? – Алессандро представил себе фермера, который работает не покладая рук на своем небольшом земельном участке. – Он хочет, чтобы ты занималась фермерством, как и он?

Лилли нахмурилась:

– Мой отец не фермер, а бизнесмен.

– А-а, – ответил Алессандро. – У него свой ресторан? Может, прачечная-автомат?

Она отвела взгляд:

– Что-то в этом роде. Мои родители развелись несколько лет назад, когда моя мать тяжело заболела. День ее смерти был самым ужасным в моей жизни. Мне пришлось уехать, и я… э-э… устроилась на работу к одному родственнику… э-э… к моему кузену.

Неожиданно она начала запинаться от волнения, причина которого была ему неясна.

– Мне жаль, – тихо сказал Алессандро. – Моя мать тоже умерла несколько лет назад. Отношения с отцом у меня всегда были сложными.

Сложными – это еще мягко сказано. Его отец, принц Лука Каэтани, женился на матери Алессандро ради ее денег, а затем потратил их на своих любовниц. Он умер, когда Алессандро было девятнадцать. Он оставил после себя кучу долгов и неизвестное число незаконнорожденных детей. Как его единственный законный ребенок, Алессандро унаследовал его титул, но каждый год появляется какой-нибудь проходимец, который утверждает, что они родственники, и просит у него денег.

«Просто подожди, пока ты станешь старше, сынок, – сказал ему отец незадолго до своей смерти. – Ты будешь таким же, как я. Вот увидишь».

Тогда Алессандро поклялся самому себе, что никогда не станет таким, как его отец. Да, он эгоист, но не чудовище.

– Я подумывала о том, чтобы вернуться, – призналась Лилли, – но теперь я знаю, что не сделаю этого. Ты заставил меня почувствовать себя смелой. Поверить в то, что я смогу добиться того, чего хочу. Смогу наконец рискнуть.

Сердце Алессандро учащенно забилось, и он так сильно сжал руки в кулаки, что костяшки пальцев побелели.

Лилли уже начала в него влюбляться. Возможно, она пока этого не осознает, но ее глаза сказали ему все. Если он продолжит с ней отношения, скоро она утратит свою жизнерадостность, и на душе у нее будет так же уныло и пусто, как у него.

Он переступил черту. Забрал у нее невинность и не может дать ей взамен что-то столь же ценное. Разве он не чудовище?

Он отвернулся и посмотрел в окно. Через пару часов над холмами забрезжит рассвет.

Есть только один способ сократить ее потери. Сделать так, чтобы на ее сердце осталась небольшая рана, но оно не было разбито.

Он закрыл глаза и вздохнул.

Ему придется ее отпустить.

– Уже почти утро, – грустно произнесла Лилли, поглаживая своими маленькими ладошками его грудь. – Через несколько часов я поеду на работу.

А что будешь делать ты?

Он открыл глаза:

– Полечу в Мексику.

Лилли глубоко вдохнула.

– Алессандро, – прошептала она. – Я хочу, чтобы ты знал, что я…

Повернувшись, он прижал палец к ее губам:

– Давай не будем разговаривать.

Приблизившись к ней, он вдохнул ее пьянящий аромат и позволил себе в последний раз насладиться ее теплом и красотой.

– Эти выходные были самыми счастливыми в моей жизни, – прошептала Лилли. – Мне жаль, что они закончились. – Она грустно улыбнулась: – Через несколько часов ты забудешь о моем существовании.

– Я никогда тебя не забуду, Лилли, – сказал Алессандро, и это была чистая правда.

– О, – выдохнула она.

Ее взгляд выражал чувство облегчения и благодарность. Похоже, она решила, что его слова означают, что у них может быть будущее. На самом деле это не что иное, как прощание.

– Тогда подари мне поцелуй, который я никогда не забуду, – сказала она, приложив ладонь к его небритой щеке.

Алессандро посмотрел на ее полные розовые губы, и его снова захлестнула волна желания.

«Последний раз», – сказал он своей совести. Он расстанется с ней на рассвете. Отпустит ее, пока не разбил ей сердце.

С этой мыслью Алессандро поцеловал ее, затем, забрав у нее подушку, уложил Лилли на матрац и опустился поверх ее обнаженного тела.

Он знал, что воспоминания о радости, которой светятся сейчас ее глаза, и ее странная вера в его хорошие качества будут преследовать его всю оставшуюся жизнь.

Его пронзила боль сожаления.

Затем он приподнял бедра Лилли, закрыл глаза и слился с ней воедино.

Месяц спустя Лилли сидела в отделе кадров. Лампы дневного света мерцали и гудели, действуя ей на нервы. Она чувствовала себя плохо и очень надеялась, что ослышалась.

– Мне жаль, мисс Смит, но мы должны вас отпустить, – сказал ей приятный пожилой мужчина, сидящий в кресле напротив. – Боюсь, «Каэтани ворлдвайд» не самое подходящее для вас место.

Почувствовав тошноту, Лилли сделала глубокий вдох. Она знала, что это произойдет. Знала, что, несмотря на все свои старания, однажды потеряет работу. Стараниями невозможно компенсировать ее медлительность из-за того, что буквы и цифры пляшут у нее перед глазами.

Возможно, ее отец прав, и она действительно не способна сама о себе позаботиться.

Месяц назад она переспала со своим боссом и удивилась, когда, проснувшись утром, обнаружила, что Алессандро исчез. Он же предупредил ее, что между ними больше ничего не будет. Похоже, она и вправду не слишком умна.

У нее сдавило горло.

– Уверяю вас, – сказал ей начальник отдела кадров, – вы получите очень хороший компенсационный пакет.

– Я слишком медленно работала, не так ли? – прошептала она, с трудом сдерживая слезы.

Мужчина покачал головой, и его обвислые щеки затряслись. Судя по его виду, он не хотел ее увольнять. Напротив, он выглядел так, словно хотел провалиться сквозь пол.

– Вы хорошо работали, мисс Смит. Все вам симпатизируют. Да, вам требовалось больше времени, чем вашей напарнице, но… – вздохнув, он побарабанил пальцами по папке, лежащей на столе, – но в этом нет ничего страшного. – Он прокашлялся: – Мы дадим вам отличные рекомендации. Уверяю вас, очень скоро вы найдете работу.