Он резко вдохнул. Его взгляд стал задумчивым.

– Я знаю, – тихо сказал он. – Я все понял в тот день, когда ты собиралась мне сказать о своих чувствах, а я тебя остановил.

– Что? О чем ты говоришь?

– Неужели ты не помнишь? Ты хотела что-то мне сказать до свадьбы. Я тебя остановил, потому что уже все знал. Твои чувства ко мне были на твоем лице.

Рот Лилли приоткрылся при воспоминании о том моменте, когда она пыталась сказать ему правду о своей семье.

– Ты думал, что я собираюсь сказать тебе это? – медленно произнесла она. – Что я люблю тебя?

– Да. Но я не мог тебе позволить сказать вслух эти слова. Я думал, они разрушат все то, что есть между нами, и наш брак не сможет стать счастливым.

Он не знает!

У Лилли закружилась голова. Алессандро ничего не знает о ее семье. Все то время, что они были женаты, она думала, что он ни в чем ее не упрекает и не подозревает, потому что он добр и великодушен.

– Но сейчас, – добавил он, – я не знаю, как мне быть. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь снова кого-то полюбить. – Он стиснул зубы и отвернулся. – Когда мне было девятнадцать, меня предали. Девушка, которую я любил, сообщила мне, что ждет ребенка от другого мужчины. Мой отец игнорировал меня всю свою жизнь. – Алессандро глубоко вдохнул: – Когда он умер, моя мать сказала мне, что я не его сын.

– Что? – еле слышно проронила Лилли.

– Ко второму году их брака она его возненавидела. У нее был короткий роман на стороне, и она забеременела. Мой отец об этом не знал. Он думал, что я его сын, но это не помешало ему оставить мне в наследство кучу долгов.

В его черных глазах была боль. Лилли никогда прежде не видела, чтобы он так открыто выражал свои чувства.

– Мне жаль, – сказала она, крепко его обняв. – Кто твой настоящий отец?

Он отвернулся:

– Не знаю и знать не хочу.

Тогда она встала на цыпочки и принялась покрывать поцелуями его лицо, шею и плечи. Когда их взгляды встретились, по ее щекам катались слезы, которые она уже не пыталась сдержать.

– Теперь я твоя семья, Алессандро.

– Я не знаю, смогу ли полюбить тебя, Лилли, – тихо произнес он, – но мне бы очень этого хотелось. Ты достойна этого, как никакая другая женщина.

Сердце Лилли пропустило удар, затем бешено застучало.

– Это правда?

– Да. Ты первая женщина, которой я за долгое время смог довериться, – сказал он, нежно гладя ее по щеке. – Потому что я знаю, что ты никогда не будешь мне лгать.

Лилли бросило в дрожь. Как она может после этого рассказать ему о своей семье?

Она понимала, что должна это сделать, пока он все не узнал из другого источника, и дала себе слово, что скажет ему правду, когда их отношения станут крепче. Когда его друзья перестанут ее ненавидеть. Когда она станет ему настолько дорога, что он сможет ее простить.

– Мне жаль, что у нас не было полноценной свадьбы, – сказал Алессандро.

– Но мне очень понравилась наша свадьба!

Он грустно покачал головой:

– Нам следовало пригласить на церемонию твоих родных. Ты уже рассказала обо мне своему отцу?

– Еще нет. – Лилли тяжело сглотнула, затем заставила себя добавить: – Но когда-нибудь мы съездим в Миннесоту, и я тебя с ним познакомлю.

– Как насчет Рождества? – предложил он, улыбаясь. – Сначала мы устроим свадебный прием в Риме, затем, на Рождество, еще один в Миннесоте для твоих родных и друзей.

– Два свадебных приема?

– Да. Я хочу как следует отпраздновать нашу свадьбу.

– О, – только и смогла вымолвить она.

– Я дам твоему отцу возможность меня узнать. – Алессандро подмигнул ей: – Я понравлюсь ему, вот увидишь.

После всех этих планов и обещаний ее чувство вины только усилилось. Ей следовало сказать ему правду в первый же день.

– Конечно, – ответила она, чувствуя, как к горлу подступает комок. – Тебя невозможно не полюбить.

Его лицо вдруг стало серьезным.

– Мне не нужно, чтобы меня кто-то любил, – сказал он, заключив ее в объятия. – Мне нужна только ты.

Алессандро обомлел, когда увидел свою жену на верхней площадке лестницы. Он знал, что за пять недель подготовки к их свадебному приему в палаццо Лилли выбрала себе платье на свой вкус. Она настояла на том, что он не должен видеть ее наряд до сегодняшнего дня. Теперь он понял почему. На ней было бальное платье из муара цвета фуксии с завышенной талией и пышным подолом, который скрывал ее округлившийся живот. Ее распущенные темные волосы были украшены розовыми цветами. На шее у нее сверкало изготовленное ею ожерелье из фрагментов старинных украшений, которые она купила в антикварном магазине в Венеции.

Она остановилась на площадке, ожидая его реакции.

– Ну? Что ты думаешь?

Алессандро открыл рот, чтобы сказать ей, что она не может появиться в таком вызывающе ярком платье перед самыми стильными людьми в городе. Что единственный способ выжить в этом мире – это принять его правила. Но затем он увидел надежду в карих глазах Лилли и передумал. Ведь она больше месяца готовилась к этому приему.

По правде говоря, она отлично выглядела. Глядя на ее сияющее лицо, Алессандро вдруг понял, что ему наплевать, что подумают остальные. Главное, что она нравится ему.

– Ты очень красивая, – сказал он с улыбкой и прочитал на ее лице благодарность и облегчение, прежде чем она улыбнулась ему в ответ.

– Grazie.

Шелестя подолом платья, Лилли спустилась к нему и поправила ему бабочку:

– Ты тоже отлично выглядишь в этом смокинге.

Затем, встав на цыпочки, она так страстно его поцеловала, что, если бы гости уже не начали прибывать, он подхватил бы ее на руки, отнес в спальню и занялся с ней любовью.

Когда они шли в бальный зал приветствовать гостей, Алессандро с восхищением подумал обо всех изменениях в интерьере, которые сделала Лилли за время своего пребывания здесь. Она убрала на чердак всю скрипучую антикварную мебель и заменила ее мягкой и удобной. Раньше его палаццо напоминало музей, теперь оно стало уютным домом.

Было начало декабря. Во всех каминах горел огонь, на всех каминных полках лежали ветки сосны и падуба – символы наступившей зимы.

Посмотрев в дальний конец зала, Лилли ахнула от изумления:

– Ничего себе. Посол обхаживает Монику Валенти.

Поймав направление ее взгляда, Алессандро увидел седовласого мужчину, флиртующего с девятнадцатилетней старлеткой.

– Прошу прощения, дорогой, я должна ее спасти, – сказала Лилли, направляясь в их сторону.

Взяв бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта, Алессандро стал наблюдать за своей женой.

В бальном зале было яблоку негде упасть. Лилли пригласила аристократов, государственных чиновников и крупных предпринимателей. Она пригласила даже Лукрецию и Джулию.

Алессандро, в отличие от своей жены, так легко не прощал обиды. Он позвонил обеим женщинам и отменил приглашения, так что они пропустили этот прием, который, безусловно, станет главным событием уходящего года. Это научит их проявлять больше уважения к его жене. Его губы искривились в усмешке. Несомненно, когда Лилли в следующий раз их увидит, они обе будут с ней любезными.

Он едва сдержал смех, когда Лилли завладела вниманием седовласого господина, и тот, очарованный ею, забыл о Монике Валенти.

Да и кто на его месте не был бы очарован? Среди тощих женщин в однообразных бежевых и черных платьях Лилли была как райская птица среди ворон. Гости выстраивались в очередь, чтобы с ней поговорить, и Алессандро внезапно вспомнил, какой робкой и напуганной она была на балу «Прециози ди Каэтани». За эти несколько месяцев столько всего изменилось.

Алессандро обвел взглядом переполненный зал. Лилли так тщательно готовилась к этому приему, словно вся ее дальнейшая жизнь зависела от него. Она сама выбрала поставщиков провизии, флористов и музыкантов. Ирландская рок-группа, приехавшая из Дублина по ее просьбе, поднимала всем настроение своей веселой музыкой. Ужин а-ля фуршет состоял из блюд, представляющих национальные кухни тех стран, в которых были филиалы «Каэтани ворлдвайд». Эта смесь разных культур должна была стать катастрофой, но Алессандро, к своему удивлению, обнаружил, что его влиятельные гости смеются, а их элегантные жены веселятся как школьницы.