Кристина была в ужасе. Подступившая к глотке истерика рвалась наружу, не позволяя ей нормально дышать. Каждый глоток воздуха давался с трудом. Губы дрожали, а в носу осело противное жжение.

Она сдвинулась по кровати, спиной прижимаясь к стене, и, закрыв лицо ладонями, тихо завыла. Чувствовала, как от напряжения короткие ногти царапают кожу на лбу…

Ублюдок. Сволочь. Недочеловек.

Ничтожество.

— Крис? — тёплая ладонь легла на её плечо. Убрав руки от лица, Кристина взглянула на Таню. И снова всхлипнула.

— Ну, не убивайся ты так, слышишь? — продолжила подруга в попытке успокоить её, — Крис?

Она заглянула в зелёные, полные слёз глаза, и тихо вздохнула. Недоумевала, кто мог это сделать?! Что за сволочь такая?!

— Там нет ничего такого. Слышишь? — Таня действительно не видела в этих фото ничего настолько ужасного. Там ведь и груди толком не видно. Кристина на этих фотографиях стоит боком, и согнутая в локте рука скрывает ту часть груди, где был сосок. Вторая фотография сделана со спины. И там тоже нет ничего такого… задницы у всех одинаковые, — ну, хочешь, я сделаю такие же фотки? И выставлю их? М?

Шмыгнув носом, Кристина смахнула с ресниц солёную росинку. Провела пальцами под глазами, размазывая тушь и снова всхлипывая. Нервно усмехнулась от Таниного предложения.

— Слушай, ну можно же узнать, кто это сделал? Можно же? Как думаешь? Если узнать, то можно засудить?..

Судиться?

Только этого ей не хватало.

Холодный всю кровь из неё выпьет, прежде чем позволит ей выйти из этой "игры" победительницей.

— Не знаю, — её плечи содрогнулись, а губы затряслись от судорожного вдоха. Воздух вдруг показался ей ледяным. — Не знаю, Тань…

— Может, это охранник? Или… блин, да я понятия не имею, кто это мог сделать! Кому ты могла дорогу перейти?

— Не знаю, — повторила, стирая влагу под носом.

Она ничего сейчас не хотела. Только испариться в воздухе… как туман с первыми лучами солнца. Исчезнуть. Сделать вид, что это не она. Что…

— Там же толком непонятно, что это ты, Кристин! — легонько тормоша её, Таня опустилась рядом на постель. И, обняв Кристину за плечи, потянула к себе.

Возможно…

Но те, кто хорошо её знал, сразу поймут.

Как он мог? Как у него рука поднялась? Она думала, что Стас блефует. Она думала, что надежда есть! Что у него не всё потеряно. А оказалось, что всё гораздо запущенней, чем она себе представляла.

Какой же он козёл.

С фейковой страницы разослал эти фото её друзьям, знакомым и просто сокурсникам. Таня пришла к ней в комнату с телефоном в руках и озабоченным выражением на лице. Протянула ей мобильный, показывая фото, которые ей пришли от безликого пользователя. И у Кристины пол под ногами зашатался. Голова закружилась, а в глазах потемнело на несколько секунд.

Поглумиться решил. Проверить её на прочность. Унизить.

Зачем?! Это что, доставляет ему удовольствие?!

— Мы найдём этого урода, Крис. — тихо произнесла Таня, прижимая подругу к своему плечу и слегка раскачиваясь, — или уродку. Поняла?

— Угу, — говорить сейчас не было сил. Наплакалась. Устала. Ей бы поспать.

А проснувшись, понять, что это был всего лишь дурной сон…

Не надо никого искать. Не надо.

Она сама ему выскажет. Всё. Скажет прямо в глаза. А если потребуется — ещё и влепит хорошенько. Прям по лицу. Чтоб голова зазвенела, и все мыли оттуда повылетали!

Она сделает это. Честное слово.

И… ему ведь больше нечем её шантажировать?

Раннее утро. Она спала как убитая…

— Ты что, в универ не идёшь что ли? — недоумевая, Таня застыла в дверях её спальни. Посмотрела на Кристину, всё ещё прячущуюся под тёплым одеялом. Но та не отреагировала.

Вздохнув, Таня прошла вглубь комнаты и, взглянув на настольные электронные часы, добавила:

— Кристин, — потянула за край одеяла, обнажая плечи своей подруги, — прятаться — не лучший выход. Наоборот нужно! Поднять голову повыше и утереть всем нос! А в первую очередь тому, кто так поступил! Давай… вставай! — ещё больше стянула одеяло, почти полностью раскрывая Кристину, — поднимай свою задницу! Слышишь?!

Отвратительное утро. Отвратительное состояние.

Голова болела. Веки были тяжёлыми и неподъёмными. Губы опухшими и потрескавшимися.

— Я не пойду, — проворчав под нос, она нащупала одеяло и попыталась снова в него закутаться.

— Крис! — Таня вырвала одеяло из её рук и, смерив Кристину строгим взглядом, добавила: — тебе нечего стыдиться, слышишь? Всё что случилось, говорит лишь о том, что этот человек — сволочь! Всем и так понятно, что кто-то сделал это исподтишка! Там почти ничего не видно!

— Интересно… мои родители это видели? Или сестра? Ну… мало ли? — не размыкая век, Кристина зашевелила губами.

— Не думаю, — Таня опустилась на корточки перед подругой, — они бы уже позвонили и как-то связались с тобой.

Точно. Таня права.

Кристина, наконец, открыла глаза и мысленно поблагодарила Таню за то, что та не стала включать в её комнате свет. На улице всё ещё было темно.

Опустив руку, Кристина нащупала на полу телефон. Сомкнула крепко челюсти, когда увидела на экране слишком много оповещений. Сообщения… от друзей и, кажется, всех, кто получил эти проклятые фотографии.

— Идите всё к чёрту, — выплюнула, блокируя телефон.

Это не дурной сон. Явь, с которой придётся смириться. И принять всё как есть. С высоко поднятой головой.

Сползла с постели и под улюлюканье Татьяны, отправилась в душ. Смыть. Всё смыть и забыть. Хотя, нет… она не забудет. Пока не увидит Холодного и не заглянет в его гнилые глаза. И желательно вмазать ему хорошенько. При всех.

Она может. Может ведь?..

Наскоро приняв душ, обтёрлась мягким полотенцем и на несколько секунд застыла напротив зеркала. Глаза. Они выдают все переживания. Всё то, что клокотало в груди с тех пор, как увидела фото, которые он всё-таки обнародовал.

Мудак.

Кофе казался пресным. Так же, как и бутерброд, сделанный Таней на скорую руку.

Казалось, что на какое-то время всё вокруг потеряло вкус. Даже воздух, который она жадно вдыхала, чтобы стало легче. Но пока не становилось.

А по прибытии в универ всё стало ещё хуже. Кристина чувствовала. Каждый косой взгляд в свою сторону. Каждый шепоток за спиной проходился по позвоночнику неровным строем мурашек. И голову держать высоко не получалось. От слова совсем.

Несколько человек пытались подойти и выяснить что-то о полученных ими фотографиях, но Таня бойко отшивала каждого любопытного.

Прохладный ветер играл с её волосами, прикрывая лицо и делая ей тем самым одолжение. Народ постепенно расходился, отправляясь в корпуса на оставшиеся пары.

— Зря я притащилась сегодня, — сидя на скамейке под разлапистым, но уже облысевшим клёном, Кристина впилась лбом в плечо подруги и устало вздохнула. Этот день ей казался бесконечным. — Надо было пару дней дома пересидеть. Дождаться, когда все забудут.

— Всё хорошо, Крис. — Таня подцепила пальцами рыжую прядь подруги и накрутила ту на свой палец, — все и так забудут. Вот увидишь…

— Хочется верить, — чувствовала жар на щеках. Уши тоже горели. Будто нарочно, даже её тело напоминало ей о том, что все перемывают ей кости.

— Ещё одна пара, — успокаивающим голосом проговорила Татьяна над её макушкой, — и домой.

Это обнадёживало. Потому что чувствовала, что вот-вот сорвётся. Расплачется как маленькая прямо здесь. При всех. Стыд какой. Снова. Мало ей того, что сделал этот козлина…

Вдруг по спине спустился жар. Словно её обдали кипятком. А потом окатили ледяной водой. Захотелось стянуть с себя всю одежду, чтобы избавиться от этого мерзкого чувства. Кожа горела. Затылок неприятно заныл.

Обернулась. И в ту же секунду её глаза наткнулись на тяжёлый взгляд неподалёку.

Ублюдок.

— Я, наверное, не пойду на последнюю пару, Тань, — произнесла, снова поворачиваясь к подруге.