Мажордом проводил Миртиль к ее месту в центре стола, между двумя снегобоями в плащах с уже знакомой вышивкой — снежными облаками. Среди гостей попадались и другие военные, но большинство были в цивильных костюмах.

«Губернаторы…» — подумала Миртиль. Ей показалось, что все эти господа и дамы, оказавшиеся вдали от своих облаков и, главное, от своих армий, чувствовали себя неуверенно и ожидали появления короля со страхом.

Во главе стола на возвышении стоял трон с высокой спинкой, украшенной королевскими гербами. На стене над троном висела большая картина, почти целиком скрытая пурпурным занавесом.

Появления Миртиль, судя по всему, не заметил никто, кроме одной на редкость полной дамы, которая выделялась своей прической из нескольких наложенных друг на друга шиньонов в форме облаков. Дама эта с удивлением посмотрела на пыльные и растрепанные волосы девочки.

Ударил гонг, и все замолчали.

В зал вошел мужчина. Гости склонились в глубоком поклоне.

Мужнина в белых одеждах, с наброшенным на плечи черным шелковым плащом направился к трону и сел. У него были красивые темные волосы, изящная ухоженная бородка и элегантные манеры. И держался он с поистине королевским достоинством.

Этому человеку нельзя отказать в своеобразном обаянии, подумала Миртиль, но с удивлением отметила одну странность — он казался и могущественным и бессильным, и счастливым и отчаявшимся, словно не мог сделать выбор в пользу какого-то определенного состояния и потому переживал их все одновременно.

Властным жестом король пригласил гостей садиться. Тут же стали вносить изысканные блюда, но это не изменило общего настроения: все держались скованно и разговаривали вполголоса, опасаясь вызвать неудовольствие монарха.

Справа от пышнотелой дамы, которая сидела напротив Миртиль, тщедушный человечек, представившийся, как услышала девочка, губернатором Пильном, рассказывал о своих «революционных нововведениях в сельском хозяйстве». Даму с шиньонами нововведения соседа, видимо, интересовали мало, — в ответ она описывала облака своего родного края — провинции Утренней Зари, которая граничила с королевством Севера, где некогда правил отец Миртиль. Беседа дамы и губернатора явно не клеилась, но они сами, по-видимому, оставались вполне довольны ею и друг другом.

Как ни растеряна была принцесса, она все же с интересом прислушивалась к разговору своих странных визави. Из объяснений дамы она узнала, что небесные кристаллы льда имеют бесконечно разнообразные формы и превосходят красотой любые драгоценные украшения. Облака, состоящие из этих кристаллов, сверкают в лучах солнца, окруженные чудесными красочными ореолами. А еще она узнала, что там, на Севере, часто можно видеть облака, с быстротой калейдоскопа меняющие цвет, — словно в какой-то поэтической фантазии. Облака эти необычны: они состоят не из воды, а из красок.

Увлеченная рассказом дамы, Миртиль не сводила с нее глаз, и когда та повернула голову, их взгляды встретились. Принцесса прочитала в ее глазах доброту, какой не чувствовала в других гостях, за исключением, быть может, щуплого соседа дамы. И тут Миртиль пронзила догадка, разом встряхнувшая ее: а что, если дама рассказывает про облака дальнего Севера именно для Миртиль? Может быть, дама и этот скучный губернатор знают, кто она? Может быть, они пытаются сообщить ей что-то?

Дама снова внимательно посмотрела на взлохмаченные волосы Миртиль, перегнулась через стол и обратилась к девочке. Оба снегобоя, сидевшие по бокам от принцессы, тут же отложили свои приборы и прислушались.

— Милочка, вам, по-моему, совершенно необходимо заняться волосами! Что вы скажете? А может быть, и фигурой тоже! Кажется, не стоит налегать на пирог…

Миртиль залилась краской.

— Завтра утром к вам заглянет мой парикмахер. Он в две минуты приведет все в порядок… Ну, не в две, естественно, — дама вздохнула, — но так быстро, как только сможет.

Она снова окинула Миртиль взглядом и добавила с несомненным знанием дела:

— Вообще-то стоит отвести для этого всю первую половину дня…

От смущения Миртиль не знала, что ответить. Дама между тем перевела взгляд на руки Миртиль и, критически оценив состояние ее ногтей, уже собиралась продолжить, но тут в зале раздался хрустальный перезвон: кто-то стучал по бокалу золотым ножом.

Негромкое эхо медленно растаяло в воздухе, наступила мертвая тишина.

Стучал по бокалу король, хранивший молчание с самого начала трапезы.

— Дамы и господа, мои дорогие губернаторы, — начал он пугающим и вместе с тем бесстрастным голосом, — я хочу оказать вам высокую честь. Вы будете присутствовать при казни, которая заставит хорошенько задуматься всех, кто продолжает поддерживать бунтовщиков.

По залу прокатился испуганный шепот.

Тщедушный губернатор, сидевший напротив Миртиль, закашлялся. Его соседка начала дрожать. Снегобои с каменными лицами наблюдали за реакцией гостей.

— Среди вас есть предатели, — ледяным голосом произнес король. — Спецслужбы к настоящему моменту сообщили мне только одно имя, но можете не сомневаться: я выявлю всех врагов до единого. Это вопрос нескольких дней.

Раздались голоса:

— Государь, как вы могли подумать…

— Уверяю вас…

— Это не я, клянусь!

Человечек кашлял все громче. Король перевел на него взгляд.

— Ваше мнение, губернатор Пильн? Вы ведь не откажете нам в любезности и согласитесь послужить для этого собрания поучительным примером, не правда ли?

Между двумя приступами кашля человечек попытался что-то выговорить, но не смог, он лишился голоса.

— Уведите его! — приказал король.

Два солдата вбежали в зал, подхватили губернатора Пильна под руки и поволокли прочь. Какое-то время кашель еще был слышен, потом смолк.

— Одним изменником меньше, — холодно заметил тиран.

Никто не шевельнулся. Никто не подал голоса. Все со страхом смотрели на свои бокалы, на всех лицах читалась одна и та же мысль: «Вино отравлено!»

— Продолжим, — сказал король.

Он перевел взгляд на Миртиль.

— Некоторые из вас имели несчастье встречать отца этой девочки, еще до того, как он трусливо скрылся. Этот ничтожный человек был тогда королем, но, увы, отвергал идею прогресса. Как известно, мне пришлось ради блага человечества сбросить его с престола.

Все глаза обратились к Миртиль.

— Его дочь находится здесь, чтобы положить конец мелким беспорядкам, которые еще нарушают спокойствие в бывшем королевстве ее отца. Она выступит с публичным заявлением о том, что переходит на мою сторону.

Подавленные гости с напускным энтузиазмом зааплодировали. Дама из провинции Утренней Зари тоже аплодировала, хотя лицо ее посерело и слезы стояли у нее в глазах.

— Не стоит и говорить, — уточнил тиран, — что в случае отказа ее ждет смерть.

Он поднял бокал, и все, кроме Миртиль, последовали его примеру.

— Да здравствует король! — зазвучал хор голосов.

Тиран не спеша осушил бокал и встал, показывая, что ужин окончен.

— Предатели — это отбросы общества, — с ледяным спокойствием заключил он, не сводя тяжелого взгляда с гостей. — Они будут до конца времен томиться в девятом круге ада. И я сам их туда отправлю — всех без исключения.

Король вышел из зала, гости продолжали сидеть за столом. Они натянуто улыбались, с опаской поглядывая на снегобоев — как бы те не заподозрили в них изменников! Вино они пить не решались: а вдруг и в их бокалах яд? Разговоры почти стихли. Казалось, все с нетерпением ждали возможности уйти. Миртиль видела, что у некоторых на лбу выступили капельки пота. Даже самые законопослушные радовались тому, что уцелели.

Миртиль посмотрела на даму с шиньонами: ее лицо было печально, она не могла оправиться от потери друга. Но глаза ее словно хотели подбодрить Миртиль, говоря: «Девочка, ты не одинока».