— Мы можем его выкопать? — спросил Джеймс.

Эрланд молча сидел на камне.

Второй следопыт покачал головой:

— Тут потребуется отряд землекопов и целый день работы, а то и два, господин мой. — Он указал на склон, откуда произошел обвал:

— Судя по всему, это было сделано совсем недавно. Наверное, специально, чтобы спрятать владельца этого сапога и остальных вместе с ним. А если здесь начать работы, — продолжал он, указывая на противоположный склон, — то и та сторона может обвалиться.

— Я хочу, чтобы его откопали, — произнес Эрланд.

— Я понимаю… — начал Джеймс.

— Нет, — перебил его Эрланд, — не понимаешь. Это может быть и не Боуррик.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — попытался утешить его Локлир.

— Нет, не знаешь, — отрезал Эрланд и повернулся к Джеймсу. — Мы не знаем, Боуррик ли там. Он мог потерять сапог в бою. Его могли захватить в плен. Откуда нам знать — он это или не он под камнями?

— Гамина, есть ли какие-нибудь знаки, говорящие о Боуррике? — спросил Джеймс.

Гамина покачала головой.

— Мысли, которые я слышала, шли из этой расщелины. Но среди них не было знакомой мне особенности.

— Это ничего не доказывает, — стоял на своем Эрланд. — Ты знаешь, как мы с ним близки, — сказал он Джеймсу. — Если бы он погиб… Я бы почувствовал это. Он где-то там, — сказал он, глядя в унылые дали. — И я буду его искать.

— И что же вы собираетесь делать, господин мой? — спросил кешианский сержант. — Отправиться на плато в одиночку, без еды и воды? Может быть, с первого взгляда и не скажешь, но здесь — такая же пустыня, как и среди барханов Джал-Пура. Вон за той грядой начинаются пески, и если вы не знаете, где расположен оазис Сломанных Пальм, то не проживете так долго, чтобы добраться до оазиса Голодных Козлов. Есть около тридцати мест, где можно найти воду и какие-нибудь съедобные растения, но мимо многих из них вы пройдете в нескольких ярдах и не заметите. Вы погибнете, молодой господин. — Разворачивая лошадь в ту сторону, откуда они приехали, сержант Раз-аль-Фави добавил:

— Господа мои, я сочувствую вашей потере, но долг велит мне отправляться на поиски других возмутителей спокойствия в Империи. Добравшись до поста, я оставлю сообщение о том, что с вами. случилось. Если хотите, я оставлю одного из следопытов, чтобы он помог вам в поисках. Когда вы поймете, что больше ничего сделать нельзя, возвращайтесь на дорогу. — Он указал на юг. — Эта дорога ведет мимо подножий Звездных столпов к Нар-Айабу. Там много постоялых дворов и постов патрулей. Отсюда ездят курьеры в сто-лицу Империи. Если вы пошлете известие о своем прибытии, губернатор Нар-Айаба встретит вас с подобающими почестями. Он же может дать отряд всадников, чтобы они обеспечили вам безопасный проезд до самого города Кеща. — Сержант не стал говорить, что, сделай они так с самого начала, бандиты не смогли бы застать островитян врасплох. — Тем временем императрица, благословенно будь ее имя, прикажет землекопам достать тело вашего принца, чтобы можно было отвезти его домой для похорон. А пока все, что я могу, — это молить богов охранять вас на вашем пути.

Махнув на прощание рукой, сержант во главе своего отряда выехал из расщелины. Джеймс взобрался на вершину завала и оттуда посмотрел на оставшегося кешианского разведчика.

— Что ты видишь?

— Много людей, — рассмотрев следы, ответил следопыт. — Драка. Вот здесь убийство. — Он показал на темное пятно на сухой земле.

— Убийство! — воскликнул Локлир. — Ты уверен?

— Это кровь, господин мой, — ответил следопыт. — Ничего в этом необычного нет — ведь была драка. Другое дело, что лужа довольно большая, и, судя по следам, раненый не двигался и не шевелился. Скорее всего, ему перерезали горло. — Он указал на две едва заметные бороздки, которые вели от пятна крови к каменному завалу. — Два каблука — это кого-то тащили к склону, на который потом обвалили скалу. Один из них забрался вот сюда. — Он вскарабкался вверх по склону туда, где стояла его лошадь. — Они отправились на юг, к оазису Сломанных Пальм.

— Откуда ты знаешь? — спросил Локлир.

— Больше им некуда ехать, — улыбнулся следопыт, — они направились прямо в пустыню, а без вьючных лошадей они не могут добраться до Дурбина напрямую.

— Дурбин! — чуть не плюнул Эрланд. — Эта крысиная дыра. Почему они решили рискнуть и идти через пустыню?

— Потому что это надежное укрытие для любого головореза и пирата, промышляющего в Горьком море или на его берегах, — ответил Джеймс.

— И самый большой рынок рабов в Империи, — прибавил следопыт. — В центре Империи рабов очень много, но в этих краях их найти непросто. Только в Кеше и Квеге есть открытые рынки рабов. Ни в Вольных городах, ни в Королевстве работорговли нет.

— Не понимаю, — произнес Эрланд.

Джеймс развернул лошадь туда, куда указал разведчик.

— Если только двое гвардейцев или, — поспешно добавил он, — один из гвардейцев и Боуррик остались в живых, их можно весьма выгодно продать. В Империи они получили бы в три раза меньше, чем в Дурбине, а главарю надо ублажить злую и жадную банду… — говорил Джеймс со знанием дела.

— Почему бы Боуррику просто не сказать им, кто он такой? — спросил Эрланд. — За него можно получить очень хороший выкуп, гораздо больше, чем за любого раба.

Джеймс задумчиво посмотрел на солнце, уже клонящееся к закату.

— Если Боуррик жив, — сказал он, — я бы ожидал послания от бандитов — что-нибудь о том, что он жив, нам не стоит его искать, а требования о выкупе будут скоро предъявлены. Вот что я бы сделал. Я бы прежде всего избавился от солдат, наступающих мне на пятки.

— Эти бандиты могут оказаться не так сообразительны, как вы, господин мой, — отважился заметить кешианский разведчик. — Ваш принц, если он жив, мог решить, что безопаснее будет не открывать разбойникам правду, а то они могут перерезать ему глотку да и скрыться в пустыне. Может быть, он без сознания и не успел им ничего рассказать. Могут быть и другие вероятности, господин мой.

— Тогда мы должны поторопиться, — сказал Эрланд.

— Надо двигаться с осторожностью, чтобы не попасть в засаду, ваше высочество, — возразил следопыт, указывая на отдаленные холмы. — Если работорговцы устраивают нападения, значит где-то в оазисе или в другом укрытии стоит их караван. Разбойники и наемники, которые их охраняют, погонят свою добычу на рынок в Дурбин. Их слишком много для нашего маленького отряда; даже если бы мой сержант остался с нами, нас все равно было бы мало. Там, наверное, не менее сотни человек.

Эрланд, чувствуя, как тяжелый груз отчаяния начал давить ему на плечи, произнес:

— Мы найдем его. Он жив. — Но даже для него самого эти слова прозвучали не очень убедительно.

— Если мы поедем быстро, — сказал разведчик, взбираясь на свою лошадь, — то сможем добраться до оазиса Сломанных Пальм к закату, господин мой.

Джеймс отрядил двух солдат провожать раненых в таверну, где они могли бы поправиться и потом вернуться домой, в Королевство. У него оставалось всего двенадцать гвардейцев. Чувствуя себя несколько беззащитным, он отдал своему маленькому отряду приказ поворачивать в пустыню.

Солнце уже касалось горизонта, когда кешианский следопыт галопом подъехал к островитянам. Джеймс дал команду остановиться. Следопыт натянул поводья своей лошади.

— В сухом русле реки Сафре собирается караван — может быть, сотня солдат, а может, и больше.

Джеймс выругался.

— А мой брат? — спросил Эрланд.

— Я не смог подобраться к ним достаточно близко, поэтому мне нечего вам ответить, принц.

— Можно ли откуда-нибудь подойти к этому лагерю поближе?

— Вдоль одной стороны русла проходит неглубокая впадина, которая дальше превращается в маленький овраг, господин мой. Четыре, может быть пять, человек могут подобраться незаметно. Но это очень опасно. В дальнем конце он становится достаточно мелким, и, стоя в полный рост, можно разглядеть лагерь, но и из лагеря могут заметить человека, стоящего в овраге.