– Нужна твоя помощь!

– Еще как нужна! Ты сейчас заблудишься!

– Сам не заблудись! Здесь идти-то некуда! Напоминаю для тех, кто туповат: это остров.

– Посмотрю я, как ты кругами ходить начнешь!

– А вот и не начну!

– А вот и начнешь.

Алена набрала в грудь побольше воздуха, чтобы закричать, чтобы уничтожить, но тут словно сам лес вздохнул, а на ветке качнулась знакомая цепочка. Или незнакомая?

– Дура, – зло бросил Андрей, разворачивая велосипед. – Чтобы я еще раз слушал Эда!

Цепочка покачивалась, шептались голоса:

– На память…

– На память…

Вурдалак укатил в сторону дороги. Алена смотрела ему вслед, и ей снова казалось, что тропинка назад такая же, как и та, что ждала ее впереди. Цепочка опять исчезла.

Алена прокашлялась, прогоняя комок в горле. Бояться было нечего. Она просто будет идти вперед, пока не выберется к дому Эббы. А шумы всякие… Чего их пугаться? Это лес. Мало ли кто тут вздыхает. А вурдалак хорош! Защитник выискался. Эд ему сказал. А прыгнуть с пятого этажа Эд ему не сказал?

Алена толкнула велосипед. Забряцали, зазвенели железяки. Звук получился глухой. Он и не улетал никуда. Так и падал около колес, закапывался в хвою. Алена покосилась на знакомый белый крест. Вот ведь фантазии кому-то не хватило! Лепят одинаковые кресты. Как будто их продают на въезде.

Звякнул впереди звонок. С насупленным лицом, приосанившись из-за поворота вырулил Андрей.

Из-за поворота, куда Алена собиралась идти.

Вурдалак не удивился. Остановился, спустил ногу на землю и тяжело оперся локтями о руль.

– Началось, – вздохнул он.

Это была Аленина победа. Великая и единовластная.

– Дорогой ошибся? – с приторной ухмылочкой спросила она. – Заблудился?

– Дура! Мы оба здесь заблудились!

Сумерки плотно обступили каждое дерево, прикрыли кресты. Алена упрямо толкала перед собой велосипед: «Пятый» номер – на удачу». Но удача сегодня села в седло другой техники. И вообще, это был не пятый номер, а какой-то двадцать шестой.

Андрей с упорством вурдалака катил вперед. Его рыжая шевелюра в сумерках стала угольно-черной. Тропинка петляла среди холмиков брусники и черники. То тут, то там из кустиков выглядывали лукавые крестики, манили перекладинками, вздыхали. Обещанный светлый домик с лужайкой не появлялся.

Алена прошла очередной поворот с очередной облезлой лиственницей за белым крестом и остановилась.

Он сидел на земле около вздыбившего колесо велосипеда. Колесо вяло крутилось. Хорошо не поскрипывало. Было бы совсем зловеще.

– Что на этот раз? – спросила Алена.

– Камеру проколол.

Вурдалак головы не поднимал, постукивал палочкой по багажнику.

– Поздравляю!

Красный велосипед под номером «пять» с грохотом полетел на дорожку. Жаль, что переднее колесо не стало крутиться, а то были бы два близнеца-брата. Если уж терять, то оба, если находить… Алена посмотрела вперед, назад, посчитала лиственницы и утомленно присела на корточки. Хотелось есть. Когда в этом гостеприимном лесу ужин?

– Ты ведь говорил, что парней здесь не трогают.

– Меня и не тронут, – мотнул башкой вурдалак и улыбнулся. Своей мрачной вурдалачьей ухмылкой. – Они хотят, чтобы ты одна шла.

– Бегу и падаю. – Алена упала в мох, стала вытирать вспотевшие ладошки о юбку. – От тебя хотят, ты и беги.

– Мне и тут хорошо, – еле слышно отозвался Андрей. Тоже стал утомляться. Ругались они больше часа. А то и все два. Любой нормальный человек устанет.

– Ладно, Эббы здесь нет, – миролюбиво начала Алена, – но Эдик говорил, что за горой идет болото. Его тоже нет?

– А чего ты такая спокойная?

– А чего мне плакать? Идем, гуляем, время хорошо проводим. Так бы сидели дома, скучали.

– Ага, здесь весело, конечно, – и стукнул по колесу. Оно только успокоилось, а тут опять принялось вертеться. В глазах зарябило.

– Чего ты дергаешься? Всему можно найти свое объяснение. Может, нас гномы водят? Не понравились мы им. А скорее всего ты. Если тебя утопить, я выйду к Эббе.

– Да пошла ты! – не слишком галантно отозвался Андрей и уже собрался снова стукнуть по колесу, но передумал. – Сто раз здесь был, никогда не блудил. С чего вдруг?

И уставился на Алену. Нехорошо так. Как змея, гипнотизирующая кроликов.

– И не утопишь ведь тебя, – задумчиво произнесла Алена, смахивая с коленки соринку. – Болото не нашли. Значит, надо что-то оставить. Если леших задобрить, они дорогу укажут.

– Велосипеды, – щедро предложил вурдалак.

– Нужно ценное. Ухо. Или глаз.

Алена окинула себя взглядом. Браслет, пара колечек, подвеска с хризопластом. В ушах еще сережки. Вот сейчас она все бросит и начнет оставлять свои украшения. Легче вурдалака потерять, чем с нее очередную цепочку снять.

А вурдалак сидит, ничего не придумывает. Нашел веточку и щепит ее, стружку бросает на дорожку.

– В гостинице как-то мужик рассказывал, – произнес лениво вурдалак. – У него знакомая в этих местах пропала. И вот как-то снится она ему. Приходит вся такая белая и говорит, что холодно ей. Свитер нужен. А как ей свитер-то передать? Только если с покойником. Вот он и пошел на кладбище, видит, покойника хоронят. Он к людям. Объясняет, что надо свитер передать, положить в гроб с запиской, что для нее. Они его чуть не побили. Месяц так ходил, пока не нашлись люди, что согласились помочь. И сразу же ему сон снится, приходит его знакомая, а на ней свитер. Спасибо, говорит, теперь все хорошо.

И за новую веточку принялся. Алена чуть не подпрыгнула от возмущения:

– А ты почему не пугаешься? – ехидно поинтересовалась она. – Мы же заблудились! Мы не можем найти дорогу домой!

– Подумаешь, – устало отозвался вурдалак, – давно я призраков не видел.

– Нет здесь никакого призрака! Все это ваши сказки!

– И телефоны почему-то не работают.

– Это твой не работает, потому что его хозяин дупло!

«Шшшшш», – пронеслось над головами.

– Эбба! – испуганно вскрикнула Алена.

Шуршание стихло.

– Знаешь, как это имя переводится с древнеэстонского? – тихо спросил Андрей.

Алена отвернулась. Ей уже ничего не было интересно. Удивляло только, что мама до сих пор не хватилась, не приехала спасать. Неужели ей все равно, где единственная дочь пропадает? Целый день уже все равно.

– «Дикая». А знаешь, кто приехал сюда на машине, которая все еще стоит на парковке?

Алене показалось, что на ветке мелькнул знакомый браслетик. Как будто кто-то дразнит, играет с ней. Может, и правда гномы? Булкой на завтраке подавились, пришли сюда болотной водицей запить.

– Маринка, девушка Эда. Я ей посоветовал сюда съездить, посмотреть. Вот она и пропала. Потому что я так захотел. Здесь девчонки в болоте постоянно тонут.

От таких слов Алена взвилась:

– Слушай! А я и не знала, что рядом со мной такой мощный колдун! Что же ты не захочешь сейчас оказаться дома у мамочки в Таллине?

– Если ты тоже пропадешь, Эд догадается про Маринку. Поэтому мне тебя лучше вернуть.

Алена фыркнула, с трудом поднялась на ноги. Как все просто объясняется. Как все всегда просто объясняется. А она-то успела представить, что вурдалак почесал за ней из-за большой любви. А вышло, что он самый обыкновенный тетерев. Теперь она от него нарочно спрячется. Пускай побесится, спасатель.

– Значит, здесь ничего нет?

– Говорю же – есть. Люди пропадают.

– Как ваша Марта?

– Она чуть в болоте не утонула. Ее вытащили. А Марта взяла да хозяйский дом спалила.

– Это мызу-то?

– Мызу, мызу. Она Крузенштерну принадлежала.

– Тому самому? – утомленно удивилась Алена. Ну и горазд же был Андрюха завирать. То у него демоны кругом, то мореплаватели на острове обосновались.

– Внуку его, – не моргнув глазом исправился Андрюха. – Потом при русских там детский дом был. После войны. А совсем недавно ее купили.

– Тоже внуки?