А музыка все звучала и ноги девушки сами совершали давно забытые шаги. Ее движения с каждой секундой ставали более уверенными и легкими. Лизи и не заметила, как стала получать настоящее удовольствие от танца. Лицо Ивана было сосредоточенным и серьезным, а движения — четкими и уверенными. Он явно знал, что делает, и в вальсе он был далеко не новичком. Лизи не замечала, как на них смотрели, и не видела, как Олег подошел к Зигфриду и тихо сказал:

— Когда-то я был в Вене на международном конкурсе бальных танцев. Там выступала одна очень знаменитая на то время пара. Я слышал, что превзойти их никто не мог уже несколько лет и им пророчили большое будущее. Но потом что-то случилось с ними, я уже конкретно и не помню. То ли авария, то ли кто-то покончил с собой — вообщем, пара распалась, и они навсегда исчезли с паркета. Но тогда меня очень поразил их танец. Особенно то, как двигался партнер. Он как будто летал, он жил этим танцем. Его сердце билось в унисон с музыкой. Это было волшебно.

Олег говорил, а сам, не отрываясь, следил за танцующей парой, за плавными и в тоже время четкими движениями Ивана.

— Да, я знаю эту грустную историю. Этого танцора звали Айван Кадалай, — и Зигфрид хитро подмигнул Олегу.

Как только затихли последние аккорды, Иван отпустил свою партнершу, изящно поклонился ей и, ни на кого не глядя, быстро вышел из спортзала. Он шел по коридору школы, сдерживая себя из последних сил, чтобы не побежать. Он не танцевал уже больше десяти лет и думал, что никогда и ни за что уже не будет танцевать, но судьбе было угодно нарушить все его клятвы и обещания. Иван тихо выругался и выскочил за двери школы, не обращая внимания на крик дежурного. Он несся через школьный двор, не разбирая дороги. Ему хотелось, как можно дальше убежать от звуков вальса, которые все еще звучали в его голове.

Если бы его партнершей была не Лизи, если бы это был кто-то другой, он бы просто хмыкнул в ответ на вызов этого странного учителя и ушел, оставив девушку одну. Но с Лизи он не смог так поступить. Иван и сам не знал и не понимал, почему. Он следил за ней на протяжении нескольких лет, видел, как она взрослела, как менялся ее взрывной характер, видел, как она сама сделала себя изгоем в школе, как отдалилась от всех своих друзей и подруг, видел, как стоически и равнодушно она переносила все наветы и придирки одноклассников. Его восхищала ее внутренняя сила, и что-то невыносимо влекло к ней. Только со временем он понял, что всего лишь позавидовал ее силе, ее выдержке. В свое время он не смог так же отрешится от всех проблем и бед, он не смог справиться с теми условиями, в которых был вынужден жить. Возможно, поэтому он и предложил Ксандру эту идею. Он пошел в школу и был рядом с ней, хотя потом не раз жалел об этом. С его внешностью он не мог спокойно учиться, поэтому ему пришлось стать не просто замкнутым и немного чокнутым ботаником, который всё знает и никогда не спускает неточности учителям, но еще и изуродовать собственную внешность. Эта странная одежда, всегда помятая и на два размера меньше, чем ему нужно, огромные очки, которые в действительности были ему абсолютно не нужны, вечно пыльная неудобная и громоздкая обувь. Грязные нечесаные волосы были самой большой проблемой. Он всегда гордился тем, чем наградила его природа: и красивыми правильными чертами лица, и стройной гармоничной фигурой, и в особенности — прекрасными густыми волосами приятного пшеничного цвета. А теперь от всего этого он вынужден был отказаться.

Сначала от него шарахались все вокруг, а потом просто перестали обращать внимание. Он всегда сидел сам за последней партой в конце класса, и такое положение дел его безусловно устраивало. Учителя первое время еще пытались втянуть его в так называемую работу класса, но после нескольких его высказываний в их адрес, и они оставили Ивана в покое. Вот только эта ненормальная тройка придурков постоянно цепляла его, и он все мечтал рассчитаться с ними, но приказ Макса он нарушить не решался, иначе вход в школу ему будет закрыт. Директор распределил его в параллельный класс, и он мог наблюдать за Лизи только изредка на переменах. Но ему и этого было достаточно. Он всегда провожал ее домой со школы и на тренировки, шагая за ней на расстоянии. Она его так никогда и не замечала. Он думал, что она вообще не знала о его существовании, а сегодня, когда она не только защитила его, но и назвала по имени, он понял, что, следя за ней каждую свободную минуту, он так и не смог узнать ее до конца. Спроси его сейчас, на что эта девушка была способна, он многое бы смог рассказать, но ни в чем бы не был уверен на все сто. Иногда это ему даже нравилось, но в тоже время и напрягало, бросая вызов, который он не мог оставить без внимания. Возможно, и сегодня с ним сыграл злую шутку собственный дурной характер. Он глупо попался на удочку, так мастерски закинутую расчетливым немцем, который с первого взгляда показался ему знакомым.

Иван быстро шел по улице, и тысячи разных мыслей проносились в его голове. Он не сразу заметил, что идет уже вдоль дороги, а за ним на расстоянии пары метров медленно ползет желтый спортивный автомобиль. Иван резко остановился и развернулся к Феррари. Как только водитель понял, что его заметили, передняя дверца машины открылась.

Иван быстро подошел и, ни говоря ни слова, сел в авто.

— Привет, — поздоровался с ним Ксандр, продолжая разглядывать своего гостя. — Что-то случилось?

— Все… все в порядке, — промямлил Иван, стараясь успокоиться и взять себя в руки, хотя бледные пальцы предательски дрогнули, пытаясь закрыть дверцу.

— Все в порядке? По тебе не скажешь. Я уже несколько минут следую за тобой, а ты ничего вокруг не замечаешь. Что произошло? Что-то с Лизи?

— Нет-нет, — быстро ответил Иван. — С ней все нормально… было, по крайней мере, когда я уходил.

— Тогда что-то с тобой? — Ксандр развернулся к парню, еще внимательнее разглядывая его неестественно белое лицо и растрепанный больше обычного, внешний вид. — Ты когда ел? Что-то ты слишком бледный?

— Несколько дней назад, — выдавил из себя Иван.

— Ты что, с ума сошел! Ты же знаешь, чем чревато такое долгое воздержание! Тебе нужна кровь.

— У тебя есть с собой? — осторожно спросил Иван.

— Нет, в таком состоянии тебе нужна только свежая. Когда будешь… в общем, постарайся не убить свой обед, договорились?

— Угу, — Иван нахмурился. Он не любил пить кровь сразу у человека, всегда боясь не справиться и убить ненароком свою жертву, поэтому старался не доводить свое состояния до момента абсолютного голода, когда остановиться был уже не в состоянии.

— Ты вчера позвонил и сказал, что хочешь о чем-то рассказать? — напомнил Ксандр и откинулся на спинку, поглядывая на хмурого парня. — Я тебя слушаю.

— Это касается Лизи. Вчера, после того как ты высадил ее возле арки…

— Я уже знаю об этом. Она провела ночь с одноклассником, — усмехнулся Ксандр и Иван успел заметить грусть, на одно короткое мгновение промелькнувшую, было, в его глазах

— Я не об этом.

— Тогда о чем?

— Я точно не знаю, как это объяснить, но меня волнует одно … маленькое обстоятельство.

— Какое обстоятельство? — Ксандр напрягся.

— Вчера, когда ты привез Лизи, произошло кое-что странное.

— Точнее. Ночью ни о каких странных обстоятельствах, ты не рассказывал.

— Просто… я не придал этому большого значения. Вначале. А сегодня, чем чаще я думаю об этом, тем больше это не дает покоя мне.

— И что же это?

— Обычно Лизи проходит арку за восемнадцать — двадцать секунд, — осторожно начал Иван, не глядя на Ксандра, но тот только приподнял одну бровь, ничего не понимая.

— И что?

— А вчера, когда ты высадил ее, она прошла ее за минуту двадцать секунд. Я чисто автоматически засек время, — попытался оправдаться Иван. — Когда она не вышла через минуту, я подождал немного и кинулся к арке, но не успел. Когда я подбежал, она уже выбиралась оттуда вся взлахмоченная и растрепанная, а также в грязи и сильно напуганная.