— Поверь, он точно захочет, — выдала она и в дверь постучались.

— Войдите, — выкрикнула Мияко.

Дверь открылась, а за ней стоял слуга, которого я ещё вчера заметил, когда мы только приехали сюда.

Он сразу же низко поклонился — чуть ли не параллельно полу, а после выпрямившись начал:

— Госпожа Мияко-сама, приехал ваш отец и он хочет видеть вашего… — он замялся, — вашего… — вновь попробовал он, но так и не придумал, что сказать.

Ну да, его вполне можно понять — на обычного слугу я не тяну, всё же слишком хорошее обращение ко мне; на другу — аналогично; а про что-то большее он, наверное, даже не думает.

— Избранника, — неожиданно с улыбкой подсказала Мияко.

— Избранника?!. — шокировано переспросил слуга, видимо посчитав, что тут говориться о «возлюбленном».

— Угу, — кивнула Мияка.

— Эм… в общем, господин Амида-сама ждёт, — неловко закончил он, поклонившись и закрыв дверь.

— Это точно было нормальным называть меня так? — не смог не поинтересоваться я.

— Да?.. — начав строить дурочку спросила она, — а что в этом такого?

Я промолчал и лишь наигранно тяжело вздохнул.

— Ладно пошли, а то заставлять его ждать не лучшая идея.

— Пожалуй, — согласился я, уже предвкушая грядущею…

Через некоторое время мы с Миякой уже стояли около одной из дверей этого дома, находящейся в ранее неизведанной мной части дома.

— Ну, дальше ты сам по себе! Удачи! — помахала она мне рукой и направилась в обратную сторону.

Я сделал глубокий вдох, ещё раз проанализировал всё, о чём может зайти беседа, и только после — постучал в дверь.

— Войдите, — услышал я грубый мужской голос с небольшой хрипотой.

Я открыл дверь и сразу начал осматриваться.

Комната была довольно большой, оформлена она в традиционном японском стиле: мечи в специальных нишах; лампы; выход во двор; низкие столики для чая и сладостей; и специальные подушки, на которых сидят.

«Я думал, что будет более современная комната…»

Всего тут было две специальные подушки, меж которых и стояли столики с чаем и сладостями. На одной из подушек уже сидел и смотрел на меня мужчина лет тридцати-пяти сорока с ранними морщинами, холодными и расчётливыми красными глазами, короткими и безупречно белыми волосами, и крепким телосложением, которое видно даже сквозь такую же традиционную японскую одежду, как и у меня.

— Здраствуйте, Мори-сама, — поклонился я почти параллельно полу, но всё же не на все девяносто градусов.

«Всё же я — гость в этом доме, а не слуга…»

— Здравствуй, Акира Хирано, проходи, — он провёл правой рукой по подушке, — располагайся.

Его голос был спокойный и чем-то напоминал методично текущую воду в реках.

Получив приглашение, я прошёл в комнату, закрыл за собой дверь и только после подошёл к подушке и сел на неё.

— Чтобы не тратить наше общее время, давай сразу перейдём к причине, по которой я вызвал тебя. Ты согласен?

— Вполне.

— Хорошо. Ты догадываешься, что это за причина и в чём она заключается?

— Да. Причина ведь в заинтересованности вашей дочери мной?

— Верно, — он кивнул, — понимаешь, Мияко-тян очень необычная девочка: она умна, талантлива, красива и в чём-то даже гениальна. Если говорить на чистоту, она если не идеал, то очень близка к этому, — жестикулируя рукой, говорил он, — это я всё к тому, что из-за своей гениальности и необыкновенности ей почти всегда скучно и она почти никогда не интересуется другими людьми, и из-за этого в той же средней школе всегда была отстранена от всего остального класса и почти всех сверстников.

«Это объясняет, почему у неё всего лишь пятнадцать баллов в „социальных навыках“…»

— Даже затрагивая тему старшей школы Никоты и учиненного там учениками негласного правила о возведение простолюдинов в ранг своих слуг, то Мияко всем утверждала, что не будет брать себе никого в слуги, ибо ей это просто не будет интересно. Но ещё с позавчерашнего дня Мияко-тян выглядела необыкновенно энергичной и весёлой, так что я сразу узнал в чём причина: и причиной оказался ты, её «слуга», — выделил он последнее слово.

«Значит, хоть я и не являюсь полноценным слугой, но он меня таковым всё равно считает? Хотя, смотря с высоты его полёта — подобное не играет никакой разницы.»

— После этого, я уже не мог не заинтересоваться, как так вышло, что ты смог привлечь её внимание и сделать такой… — он начал подбирать слово, делая характерные движения рукой, — … жизнерадостной и живущей в предвкушение завтрашнего дня. И, — начал он, поднимая справа от себя очень знакомые мне папки, — мне удалось кое-что на тебя найти.

Он открыл одну из папок, достал оттуда несколько листов, которые сразу же начал рассматривать после того, как отложил папки назад на пол.

— Знаешь, за свою жизнь я видел очень многое, — говорил он, водя глазами по листам, которые и так знал наверняка чуть ли не наизусть, — но таких резких изменений в человеке до этого я никогда не видел.

Я хочу вставить слово, но боюсь, в данной ситуации я слишком «маленький человек», и он может расценить это, как попытку перебить его, не выказав должного уважения.

— В общем, анализировать это и высказывать тебе, что я думаю об этом — не буду, потому что и времени и сил — того это не стоит, зато… — он посмотрел мне в глаза, — я могу предложить тебе стать полноценным слугой рода.

— Прямо вот так, с ходу?

Просто каждому встречному такое не предлагают. Даже если у "встречного" будут определенные таланты…

— Да, твои способности явно не заурядные и роду они точно пригодятся. Так что, если ты думаешь, что чтобы стать слугой нужно обязательно изобретать колесо, то ты ошибаешься. Достаточно иметь способности, а они у тебя, как я сказал ранее, точно есть. Так как, ты согласен?

«Согласен ли я?»

— Извините, — я поклонился, — но, к сожалению, я вынужден отказаться.

— Это очень щедрое предложение, знаешь ли… — подметил он уже более твёрдым голосом.

«Да, быть слугой такого рода — это уже очень хороший статус в обществе, большие деньги и надежная „крыша“.»

— Я понимаю, но даже так не могу его принять, так что приношу свои извинения, — и вновь поклон.

— Понятно, — его голос стал прежним, — я так и думал, иначе бы Мияко-тян не обратила бы на тебя внимание. В таком случае… — он сделал лирическую паузу для накаливая атмосферы, — я предлагаю тебе стать частью рода Мори.

«Что? Стать частью рода Мори? Вот так просто? Этого просто не может быть…»

— Извините, но я не понимаю, чем удостоился такой чести.

— Этим, — он взял другую папку и достал оттуда лист, который протянул мне. Я взял лист в руки, и первое, что на нём было написано «Акира Хирано — главный подозреваемый». — Это ведь ты проделал это всё? — глядя мне в глаза, спросил он.

«А, так вот в чём дело… Теперь всё стало ясно».

— Извините, но вы ошибаетесь, — проговорил я и вернул ему лист.

— Слушай, парень, я не намерен тут играть в детектива и выяснять — ты ли это сделал или нет. Я лишь сложил всю доступную информацию и пришёл к выводу, что такой вариант самый вероятный. Поэтому, если ты сейчас скажешь, что всё это сделал ты — я более не буду сомневаться в твоих способностях, и мы сразу же сделаем тебя частью рода.

«Всё или ничего? Если я сейчас признаюсь — могу стать частью рода, а если нет — придётся идти своим путём, который не факт, что будет быстрым. Но если же выбирать, то…»

— Извините, но вы ошибаетесь — к этому делу я не имею отношения, — и очередной извинительный поклон.

— Ты уверен в этом? Если ты просто пытаешься это скрыть, то ты теряешь огромные возможности, за которые обычные люди стали бы грызть друг другу глотки.

— Да, я уверен в том, что не имею никого отношения к этому «делу».

— Понятно, — он выдохнул, — раз так, то тогда ты свободен, — махнул он рукой в сторону выхода.

— До свидания, Мори-сама, — прощальный поклон, а после встаю и иду к выходу.