Этим утром она раздумывала над тем, что подарить Эдвину на день рождения. Впрочем, у нее в запасе было еще две недели.

Открылась дверь. При виде входящей в офис Энни Вебстер Карен выдавила из себя улыбку. «Сейчас я услышу о том, что она плохо спала ночью, но ей, как обычно, удалось вздремнуть в поезде», — подумала она.

— Доброе утро, Карен. Боже, ты выглядишь просто очаровательно. Ты в новом платье?

— Да, я только вчера его купила. — Карен не могла удержаться, чтобы не назвать имя модельера. — Это от Скаази.

— Сразу видно. — Энни вздохнула и убрала назад прядь седых волос, выбившихся из косы, уложенной пучком на макушке. — Да, сегодня утром я чувствую свой возраст. Полночи не спала, а потом как всегда крепко уснула в поезде. Я сидела рядом с Эдом Андерсоном, своим соседом. Он неизменно называет меня «спящей красавицей» и говорит, что я однажды проснусь в депо.

Карен тоже рассмеялась. «Господи, сколько же еще мне слушать эту историю о „спящей красавице“? — думала она. — Еще три недели, — зареклась она. — Как только мы заключим сделку, Энни Вебстер уйдет в историю».

Но, с другой стороны… На этот раз она подарила Энни искренне теплую улыбку.

— Вы и есть «спящая красавица»!

Они вместе засмеялись.

Брендон Моуди наблюдал как без четверти десять в бюро путешествий вошла Конни Сантини, секретарша, а Карен Грант вышла из офиса. В рассказе Энни Вебстер о вечере, проведенном ею с Карен Грант в ньюаркском аэропорту, что-то настораживало его. Он беседовал с Вебстер неделю назад, и сегодня он вновь хотел поговорить с ней. Моуди подошел к бюро. Открывая дверь, он попытался изобразить на своем лице улыбку случайного посетителя.

— Доброе утро, миссис Вебстер. Я случайно проходил мимо и решил зайти. Вы хорошо выглядите. Рад вас видеть. Я боялся, как бы вы не ушли на пенсию.

— Приятно, что вы помните обо мне, мистер Моуди. Я решила подождать со своей пенсией до середины августа. Честно говоря, наши дела сейчас идут в гору, и я подумываю, не стоит ли мне повременить с продажей бюро. Но когда по утрам мне приходится вставать, бежать на поезд, а мой муж остается пить кофе и читать газеты, я говорю себе: «Все, с меня хватит».

— Вы с Карен Грант умеете достойно обслужить клиента, — заметил Моуди, усаживаясь в кресло. — Помните, вы рассказывали мне, что в тот вечер, когда умер профессор Грант, вы с Карен были в ньюаркском аэропорту? Немногие сотрудники бюро путешествий лично поедут в аэропорт встречать своих клиентов, пусть даже самых лучших.

Энни Вебстер была польщена.

— Леди, которую мы встречали, довольно преклонного возраста, — сказала она. — Она обожает путешествовать и обычно берет с собой много друзей и родственников. В прошлом году мы бронировали ей и восьми ее спутникам кругосветное путешествие с обслуживанием по первому классу. В тот вечер, когда мы встречали ее, она прервала свою поездку и возвращалась одна, потому что неважно себя чувствовала. Ее шофера не было на месте, и мы сами вызвались встретить ее в аэропорту. Понадобилось не так много усилий, чтобы ей было приятно. Карен вела машину, а я разговаривала с ней, сидя сзади.

— Насколько я помню, самолет прилетел в половине десятого, — невзначай заметил Брендон.

— Нет, он должен был прилететь в половине десятого. Мы приехали в аэропорт в девять. Но рейс был задержан в Лондоне. Нам сообщили, что самолет прилетит в десять, и мы пошли в зал ожидания для пассажиров первого класса.

Брендон посмотрел в свои записи.

— И, согласно вашему утверждению, он прилетел в десять.

Энни Вебстер заметно смутилась.

— Я ошиблась. Потом я вспомнила и поняла, что это было почти в половине первого.

— В половине первого ночи?

— Да. Когда мы пришли в зал ожидания, сообщили, что в связи с неисправностью компьютеров рейс откладывается на более длительное время. Однако, время прошло быстро, потому что мы с Карен смотрели по телевизору фильм.

— Не сомневаюсь, — рассмеялась секретарша, — что вы, миссис Вебстер, проспали весь фильм.

— Ничего подобного, — возмутилась Энни Вебстер. — Шел «Спартак». Много лет назад это был мой любимый фильм, а сейчас восстановили то, что тогда вырезали. Я не сомкнула глаз.

Моуди не стал допытываться.

— У Карен Грант есть приятель по имени Эдвин, он — писатель-путешественник, вам это известно?

От него не ускользнуло выражение лица секретарши, ее поджатые губы. «Вот с ней-то мне и нужно поговорить, только наедине».

— Мистер Моуди, у деловой женщины много знакомых мужчин. Она может ходить с ними обедать, ужинать и мне обидно, что в наше время кто-то может усматривать в этом что-то предосудительное. — Энни Вебстер твердо верила в то, что говорила. — Карен Грант — привлекательная трудолюбивая молодая женщина. Она была замужем за талантливым профессором, который понимал, что ей необходимо иметь свое дело в жизни. Он прилично зарабатывал и был весьма щедр по отношению к ней. Она всегда с восторгом отзывалась об Элане. Ее взаимоотношения с другими мужчинами были исключительно деловыми.

Стол Конни Сантини стоял несколько в глубине справа от стола Вебстер. Поймав на себе взгляд Брендона, она закатила глаза, всем своим видом показывая полнейшее несогласие.

Совещание медицинского персонала клиники 8 июля подходило к концу. Осталось обсудить только один вопрос — о Лори Кеньон. Джастин Донелли хорошо знал, что ее случай был в центре всеобщего внимания.

— У нас есть определенные успехи, — сказал он, — и, быть может, даже значительные — она начинает вспоминать, что произошло с ней за те два года. Плохо то, что у нас мало времени. Сегодня днем Лори едет домой и будет находиться у нас на амбулаторном лечении. Через несколько недель она идет в суд, чтобы признать себя виновной в непредумышленном убийстве. Истекает назначенный прокурором срок, в течение которого она могла бы сделать официальное заявление о своей невиновности.

В комнате стояла тишина. Кроме доктора Донелли, за столом сидело еще четверо: два психиатра и специалисты по художественной терапии и ведению дневника. Кэти, занимавшаяся изучением ее дневника покачала головой.

— Доктор, ни одна из личностей Лори, писавших в ее дневнике, не признается в убийстве Элана Гранта.

— Я это знаю, — сказал Джастин. — Я просил Лори поехать с нами в Клинтон, в дом Гранта, и воспроизвести картину случившегося в тот вечер. Во время абреакции она наглядно изобразила, как сидела у кого-то на коленях в кресле-качалке, но наотрез отказывается проделать то же самое со своими воспоминаниями о смерти Гранта.

— Это говорит о том, что ни она, ни ее личности не хотят вспоминать, что там произошло?

— Возможно.

— Доктор, ее последние рисунки были более подробными, особенно, когда она рисовала неподвижную женскую фигуру. Взгляните на это. — Пэт, специалист по художественной терапии, раздала рисунки. — Теперь уже хорошо видно, что на шее у женщины висит какое-то украшение. Может быть, она расскажет нам об этом?

— Нет. Она лишь скажет, что совершенно не умеет рисовать.

Часом позже, когда Лори вошла в кабинет Джастина, на ней был розовый льняной жакетик и белая юбка в складку. С ней была Сара, и на комплимент Джастина о наряде Лори она ответила ему сдержанной улыбкой.

— Я приметила его, когда вчера вечером ходила в магазин, — пояснила она. — К тому же сегодня особенный день.

— Свобода, — тихо сказала Лори, — недолгая, пугающая и тем не менее желанная. — Затем она неожиданно добавила: — Может мне уже попробовать лечь на вашу кушетку, доктор?

— Ну что ж, прошу, — как можно естественнее ответил Джастин. — А почему именно сегодня?

Она скинула туфли и легла.

— Может, просто потому, что мне с вами двумя так хорошо, и в этой новой одежде я чувствую себя как раньше. К тому же мне очень хочется побывать в нашем доме перед тем, как мы переедем. — Она помолчала. — Сара говорит, что после того, как я признаю себя виновной, у меня будет шесть свободных недель до вынесения приговора. Прокурор согласен ходатайствовать перед судьей о моем освобождении под залог до этого времени. Я знаю, что, как только мне вынесут приговор, я отправлюсь в тюрьму, поэтому я собираюсь прожить эти шесть недель в свое удовольствие. Мы будем играть в гольф, устраиваться на новой квартире, чтобы мне было о чем вспоминать, пока я буду отсутствовать.