– Ну, раз пошла такая пьянка, трогай, – усмехаюсь в ответ, схватив ее ладони. – Ну делай, что хочешь. Только не кусать.

– Ты возбужден.

– Ну было бы странно, если бы нет.

– Мне кажется, лучше прекратить, – с серьезным видом произносит Женя, при этом ягодицы все же сжимает.

– Ну, как знаешь.

***

Несмотря на совместный душ, чувства неловкости у Жени зашкаливает. Она не знает куда себя деть, от того каждую секунду все сильнее сжимает на груди полотенце. И постоянно посматривает на шкаф. К гадалке не ходи, не знает, как надеть при мне трусы. Понимаю, что веду себя как козел, в очередной раз смущая ее, но при этом ловлю кайф от ее реакций. Сейчас, смотря на то, как Женя, не дождавшись моего ухода, садится на край кровати, не решаясь попросить меня выйти, понял, что смущать я ее буду сегодня на все двадцать один плюс.

Подхожу ближе и сажусь на корточки. Провожу ладонями по ее ногам, а затем, не раздумывая, начинаю целовать ее коленки. Чуть развожу ее ноги и тут же ловлю растерянный Женин взгляд, в очередной раз тащусь от ее реакций. Ну нельзя, просто противопоказано иметь такие глаза. Приподнимаюсь и тяну ее за руку на себя. Снимаю с нее полотенце, полностью обнажая ее тело.

– Что ты делаешь? Мы же договорились.

– Буду делать тебе приятно. Раскрывать твою анахату, сахасрару и все в этом духе. Может быть, тебе понравятся мои скрытые таланты. В переводе на русский – буду удовлетворять тебя орально.

– Прекрати, – дергает рукой, пытается вновь ухватить полотенце.

– Я настаиваю, Женя, – подталкиваю ее на кровать и в наглую укладываю спиной на постель.

Все, что угодно, но только не это. Первая пришедшая на ум мысль, когда Леша навис надо мной. Хотя и отталкивать его, если он действительно намерен это сделать, тоже неправильно. Мне надо просто потерпеть. В конце концов, это не я на коленях старательно буду делать то, чем меня так награждала словесно мама. Однако, как ни крути, в подкорке прочно засела мысль, что все это грязно. Закрываю глаза, как только ощущаю губы Зорина на своих. Закидываю руки на его плечи и пытаюсь абстрагироваться. И, черт возьми, не получается ни расслабиться, ни выкинуть из головы дурные мысли. Отвратительное ощущение безысходности. Тело как будто деревенеет, что не остается незамеченным для Леши.

– Ты чего? – шепчет мне на ухо.

– Я не хочу, – почти жалобно проскулила я. – Мне не нравится эта идея.

– Не нравится? – хмыкнул Зорин, при этом мягко улыбнувшись. Совершенно непривычно видеть его таким.

– Не нравится, – качаю головой. – Это неправильно.

– Да, жизнь вообще странно неправильная штука. Жень, я пытать тебя не собираюсь. В конце концов, ты всегда можешь пнуть меня ногой, ты же в этом уже профи.

– Очень смешно.

– А то, – усмехается Зорин и тут же целует меня в шею.

Удивительно, но сейчас факт того, что я лежу под ним совершенно обнаженная – не смущает. Скорее всего, потому что одно событие перекрывает другое. Вот только все равно я лучше бы согласилась на второй секс, по фиг, что будет больно, но это лучше, чем ЭТО.

– Я выйду голым на кухню, как только припрется твоя соседка, если ты сейчас же не прекратишь думать, – продолжает шептать Зорин в перерывах между поцелуями. И этот несвойственный ему игривый тон, как ни странно, меня чуточку расслабляет.

– Если она увидит тебя голым, тогда боюсь вечер закончится скорой помощью. Потому что она отрежет тебе все, что болтается кухонным ножом.

– Полная сахасрака, – насмешливо произносит Леша, отрываясь от моей шеи.

А в следующий момент Зорин перемещает свои ладони на мою талию и, сжав ее, наклоняется к груди. Тут же закрываю глаза, когда ощущаю его губы на сосках. Он обводит их языком, а затем вбирает в рот, чуть посасывая. От этих ласк, вопреки разгулявшему страху, тело начинает расслабляться. И с каждым его поцелуем внизу живота разрастается болезненно-приятное томление. Распахиваю глаза, как только чувствую губы Леши на своем животе. Ну почему мне это так нравится? Улыбаюсь как дурочка от столь приятных ощущений.

Но стоило только Зорину приподняться и провести рукой по моему бедру, как я тут же попыталась свести ноги. Приподнимаюсь на локтях, заглядывая ему в глаза. Никогда бы не подумала, что он может быть вот таким… таким Лешей. Усмехаюсь в голос.

– Расслабься, – хрипло шепчет он.

Ну как тут не поддаться? Вновь откидываюсь на подушку и закрываю глаза, когда чувствую, как он разводит мои ноги, а спустя несколько мгновений начинает медленно покрывать поцелуями внутреннюю сторону бедра, подбираясь все ближе к заветной цели. Неужели это я, лежу с разведенными ногами перед Зориным? Чудны твои дела, Господи.

Не вижу, но готова поклясться, что Леша довольно усмехнулся, когда я невольно издала какой-то непонятный звук, стоило его пальцам коснуться разгоряченной плоти. А когда он начал водить ими, едва касаясь входа, задевая при этом клитор, мне захотелось не только издать разочарованный стон, но и ударить его. Он намеренно так делает. Медленно, дразняще. Только я хотела возмутиться, как все слова застряли в горле, когда Зорин подхватил меня под колено, чтобы привести мою ногу к груди. Слишком. Слишком раскрытая, и вроде бы в этот момент должно стать очень стыдно, но, когда я почувствовала обжигающее прикосновение его языка, чувство стыда не успело меня накрыть. Он целует меня там, пробуя на вкус. Скользит языком, надавливая все сильнее. И это что-то запредельное, ни с чем не сравнимое. Комкаю в руках простыню, не зная куда себя деть. Сейчас мне не кажется это ни капли грязным или неправильным. Наоборот.

Я уже не сдерживаюсь, с каждым движением его языка мои стоны становятся все громче и громче. Все, что сейчас мною движет – это только желание растворяться в этих ласках. Чувствую, как в какой-то момент низ живота стал наполняться знакомым теплом, ощущения концентрируются в одной точке, а затем как будто резко взрываются. Так я и кончила под собственные непозволительно громкие стоны.

От полученного оргазма ноги как будто парализовало. Свести у меня их не получается. Спасибо, что руки, недавно комкающие простыню, оказались рабочими. Чувствую, как Леша ложится рядом и наконец-то открываю глаза.

– Мне кажется, тебе понравилось, – с усмешкой произносит он, притягивая меня к себе. Я же наконец-то смогла пошевелить ногами, заодно и подтянуть рукой простыню. Хотя, какое уже на фиг стеснение после такого.

– Ну не то, что бы очень понравилось, ну ничего так, – наконец отдышавшись, с трудом произношу я, заглядывая Леше в глаза. И все. Леша исчез в неизвестном направлении, вот сейчас он типичный Зорин. – Я пошутила, клянусь. Просто ты был слишком хороший и я хотела тебя подразнить, чтобы… наверное, чтобы увидеть привычного тебя. Но мне очень-очень понравилось, клянусь.

– Женечка, мне скоро тридцать четыре года. Я в состоянии понять, когда женщина симулирует или преувеличивает. Ты в эти категории на данный момент не вошла.

– Тогда, что не так? Я же вижу ты нахмурился.

– Тебе правду или что-то хорошее нужно сказать?

– Правду, – приподнимаюсь на руке.

– Я вспомнил, что не положил пеленку. Гриша обоссытся. А вечерний туалет у него мощный. Зараза, паркет может вздуться за ночь.

– Ну вот спасибо, что спустил с небес на землю. Жизненно и ни капли не романтично.

– Всегда пожалуйста. Заметь, я спросил тебя честно или что-то хорошее брякнуть. Ты что выбрала?

– Ну да, желание женщины – закон, – неожиданно начинаю хихикать как дура, от осознания того, как от такого мы перешли к собаке. И это очень забавно, потому что в этот момент о неловкости я напрочь забыла. – Ты хочешь уйти, чтобы его выгулять? – вдруг доходит до меня.

– Нет, конечно. Но Гришу и паркет жалко.

– Да, жалко. А, может, вместе съездим и выгуляем его?

– Нет, не хочу.