На следующий день мисс Силвер отправилась в Лондон, предупредив мисс Фолконер, что позвонит, если заночует в городе.

Прибыв на вокзал, мисс Силвер сразу зашла в телефонную будку.

— Алло, — заговорила она, услышав в трубке знакомый голос инспектора Фрэнка Эбботта. — Это мисс Силвер.

Голос сразу потеплел.

— Чем могу служить, моя дорогая мэм?

Мисс Силвер кашлянула.

— Сейчас я живу в деревне, по приехала на день в Лондон. Звоню из телефонной будки. Не мог бы ты уделить мне полчаса?

Фрэнк позволил себе усмехнуться.

— Неужели и среди буколистических пейзажей кого-то умудрились прикончить?

— Я как раз очень надеюсь предотвратить убийство, — с упреком отозвалась мисс Силвер. — Возможно, Скотленд-Ярд может сообщить мне кое-какие сведения?

— Все, чем мы располагаем. Приезжайте, я вас жду.

Учитывая важность миссии, мисс Силвер взяла такси.

Фрэнк Эбботт принял ее в своем кабинете с таким радушием, будто она была его любимой тетушкой. Такого отношения он удостаивал совсем немногих. А ведь трудно было бы найти столь разных людей, чем этот стройный молодой щеголь с породистым носом, зачесанными назад светлыми волосами и ледяным взглядом голубых глаз и бывшая гувернантка, словно сошедшая с семейной фотографии сорокалетней давности. На мисс Силвер были «заслуженное» черное суконное пальто и ее лучшая шляпа, тоже отнюдь не новая, но недавно украшенная фиолетовой бархатной лентой и двумя не слишком подходящими к ней бантами. Шляпа, разумеется, была черной, как и крепкие ботинки на шнурках, поношенная сумка и старенькие лайковые перчатки.

Приветливо улыбнувшись Фрэнку, мисс Силвер опустилась на стул.

— Я уверена, что ты поможешь мне, если это в твоих силах. Мне требуется информация о мистере Джеффри Тренте.

— Информация какого рода?

Мисс Силвер деликатно кашлянула.

— Меня интересует, не связан ли он каким-то образом с наркотиками. Скажу откровенно, что у меня нет никаких сведений на этот счет. Ничего, что могло бы свидетельствовать о противозаконной деятельности мистера Трента.

Но, видишь ли, с этим человеком так или иначе связаны странные события — смерть, которую сочли несчастным случаем, чудесное спасение от еще одного несчастного случая, который почти наверняка оказался бы роковым, пристрастие к наркотику одного из его близких, к тому же у него есть кое-какие связи с Ближним Востоком.

Фрэнк присвистнул.

— Возможно, тут что-то обнаружится, — согласился он. — Подождите минутку, я позвоню Хаулевду. Наркотики — это по его части. Как зовут этого человека — Джеффри Трент?.. Сейчас постараюсь выяснить.

— Погоди, Фрэнк. Спроси заодно, известно ли что-нибудь о мисс Жаклин Делони.

Он поднял брови.

— Звучит, как вымышленное имя, просто персонаж из сериала.

Мисс Силвер нахмурилась.

— У меня нет никаких сведений, компрометирующих мисс Делони. Я заговорила о ней лишь потому, что она тоже принадлежит к окружению мистера Трента. Кажется, она одно время работала его секретарем.

— Что само по себе не является преступлением. Хорошо, если о ней ничего не известно, она покинет зал суда без единого пятна на ее репутации.

Фрэнк снял телефонную трубку и после краткой дружеской беседы с коллегой снова повернулся к мисс Силвер.

— Хауленд сказал, что сразу же этим займется. Удивительный малый — трудолюбив невероятно. А теперь не могли бы вы поподробнее рассказать об этих людях?

Инспектор слушал очень внимательно, пока мисс Силвер выкладывала и свои личные наблюдения и то, что по" ведала ей Джозефа Боуден, мисс Фолконер, старый Хамфрис и мисс Иона Мьюр.

Зная скрупулезную точность мисс Силвер, Фрэнк не сомневался, что она очень достоверно передает все, что говорили ей эти люди. Тем не менее история выглядела крайне запутанной. Джеффри Трент унаследовал опеку над бизнесом своего кузена и над его умственно отсталой дочерью. Эта девочка говорила, что обладает крупным состоянием, а Джеффри Трент — что после войны от него мало что осталось. Мотив уже достаточный для того, чтобы подстроить несчастный случай, тем более если девочка вообще была очень трудным ребенком.

Ну, предположим, это одна нить из клубка. А как быть с остальными? Иона Мьюр слышала в тумане, как какой-то джентльмен с шотландским акцентом, распространявший вокруг себя аромат виски, заявлял, что не станет рисковать своей шеей меньше чем за две тысячи фунтов. Это могло означать что угодно — вплоть до убийства. Далее мисс Мьюр последовала за упомянутым джентльменом и столкнулась с молодым архитектором по фамилии Северн, после чего все трое засели ночью в пустом доме, ожидая, пока рассеется туман. Замечания «шотландца» во время пребывания в этом доме, возможно, проливали некоторый свет на более раннюю беседу в тумане с каким-то шептуном. Северну он рассказал старую притчу о китайском мандарине, чья смерть могла каким-то образом облагодетельствовать человечество, суть которой была такова: нажали бы вы кнопку, чтобы убить вышеупомянутого мандарина? И считалось бы это благодеянием? После разговора о том, что он рискует собственной шеей и потому требует две тысячи фунтов, эта безыскусная история выглядела довольно многозначительной. Впоследствии мисс Мьюр опознала в этом балагуре артиста варьете, известного как профессор Регулус Мактэвиш или Великий Просперо, а еще позже она и миссис Трент чудом спаслись на островке безопасности посреди рейдонской улицы, когда профессор стоял за ними в толпе.

Инспектор, нахмурившись, посмотрел на мисс Силвер.

— Он мог их толкнуть?

Она покачала головой.

— Не знаю. Я стояла позади него и ничего не видела.

Полагаю, он мог это сделать.

— По вашим словам, миссис Трент вытолкнули на дорогу прямо перед автобусом и профессор подцепил ее рукояткой трости и оттащил назад. Вы это видели?

— Это видели все. Профессор очень высокого роста, иначе ему бы не удалось спасти миссис Трент. Он протянул руку с тростью поверх тех, кто стоял перед ним.

Фрэнк поднялся и подошел к камину.

— Но это же абсурд, — заметил он. — Зачем ему было ее толкать, а потом тут же оттаскивать назад?

— Не думаю, что он намеревался толкнуть именно миссис Трент. Она держала за руку сестру. А мисс Мьюр как раз шагнула вправо, поэтому удар пришелся скорее между ними, заставив миссис Трент выпустить руку сестры. Потеряв равновесие, она невольно упала на проезжую часть.

— Вы хотите сказать, что толкнуть он хотел мисс Мьюр?

— Да.

— Почему?

— Миссис Трент и мисс Мьюр — обладательницы довольно солидного наследства. Если бы миссис Трент не была спасена, ее доля отошла бы сестре. Ну а если бы погибла мисс Мьюр, то ее весьма солидная доля перешла бы к миссис Трент, которая могла бы завещать уже обе части наследства своему мужу. Думаю, ты понимаешь, почему положение Ионы Мьюр внушает мне беспокойство.

Фрэнк кивнул.

— Возможно, тут что-то есть… Но не исключено, что это тот самый случай, когда из-за излишнего усердия попадаешь пальцем в небо, за что и получаешь очередной нагоняй от шефа. Доказательств, разумеется, никаких.

— Мне бы не хотелось, чтобы у нас появились доказательства очередного преступления, — серьезно заметила мисс Силвер.

Зазвонил телефон. Фрэнк подошел к столу и снял трубку. Последовал долгий разговор, во время которого из трубки доносилось невнятное бормотание, а Фрэнк изредка вставлял реплики наподобие: «Вот как?», «'Ну-ну…» Наконец со словами: «Отличная работа. Спасибо, старина» он положил трубку, вернулся к камину и сказал:

— Это звонил Хауленд.

— Да?

— Ну, кое-какая информация имеется, но я не знаю, насколько она вам интересна. Кузен Трента занимался весьма прибыльным бизнесом на Ближнем Востоке. Он называл себя экспортером широкого профиля. Подозреваю, что многие местные жители подчинялись ему безоговорочно, но полицию одной-двух стран его деятельность начала настораживать. Это было перед войной. Конкретные доказательства отсутствовали, но возникли сильные подозрения. Трент умер в начале сороковых годов. Есть мнение, что он служил, как говорится, и нашим, и вашим. Его нашли застреленным, с револьвером в руке. Возможно, он застрелился сам, но не исключено, что ему помогли — двойная игра штука опасная. После войны Джеффри Тренту пришлось много чего там разбирать. Работенка была не из легких! Но, конечно, обнаружились остатки вполне законного бизнеса. Он все восстановил, нанял управляющего и поручил ему вести дела. С тех пор ничто не воскрешало былые подозрения. Теперь бизнес выглядит вполне обычным — не таким масштабным и прибыльным, как прежде, но зато не представляющим никакого интереса для полиции.