В ворота тяжело бухнуло, доски натужно затрещали, но выдержали. Следом за первым ударом последовал второй, за ним третий. Прижимаясь спиной к бревнам тына, Сергей ощутил, как задрожала стена, еще недавно казавшаяся незыблемой. Удары следовали один за другим, и весь тын трясся как в лихорадке, еще не разваливаясь, но уже напоминая зубы больного цингой.

Сергей осторожно выглянул, и сразу юркнул обратно, едва не получив стрелу между глаз. Но и того что успел увидеть, хватило понять что за великан долбится в двери.

— Черные, все вместе, молниями бьют, — поделился он с Ликой. — Надо же, не думал, что ворота настолько крепкие, что против их колдовства устоят!

— Так это ж капище Перуна! — услышав его, крикнул Яросвет. — Тут волшбой так просто не возьмешь. Здесь их сила намного меньше!

Он улучил момент, поднялся над тыном, вскидывая руки. Стрелы ударили градом, не давая ему метнуть шар, заставляя снова пригнуться, во весь голос костеря стрелков. Лика только и дожидавшаяся когда лучники отвлекутся, снова вскочила.

Четыре стрелы свистнули срываясь с тетивы ее лука, и тут же Лика ойкнула, лук, сухо стукнув о доски настила, выпал из разжавшейся руки, девушка неловко крутанулась, и почти упала прямо на прислонившегося спиной к бревнам Сергея.

— Достали-таки! — чуть не плача, протянула она, бережно баюкая левую руку.

Из левого предплечья торчало короткое древко с серым оперением, быстро темнеющим от обильно текущей крови.

— Рви, давай! — выкрикнула Лика, протягивая руку Сергею.

В другое время Сергей бы наверное не решился, но сейчас, когда яростные крики безликих раздавались почти под стеной, без колебаний взялся за скользкое от горячей крови древко. Как он ни старался действовать аккуратно, но Лика зашипела от боли, и сильно прикусила губу, когда сухо хрупнув, стрела сломалась бередя рану.

Стараясь не глядеть в побелевшее от боли лицо девушки, Сергей резко дернул обломанный конец, извлекая древко из руки. Лика даже не застонала, только сильнее закусила губу, и не проронила ни звука, пока он заматывал ее предплечье оторванным от рубахи рукавом.

Критически осмотрев повязку, Лика улыбнулась, перебарывая боль:

— Пойдет! Теперь мы в рассчете!

Она подмигнула, и в этот миг, совсем рядом, раздался сухой удар дерева о дерево: безликие поставили лестницу.

Дробный перестук стрел по бревнам моментально прекратился — опасаясь задеть своих, лучники были вынуждены прекратить стрельбу. Лика вскочила, выдергивая саблю из ножен. Сергей, приотстал, но именно он сбил ногой первого безликого поднявшегося над тыном. Стопа заныла от соприкосновения со стальным шлемом, там где должно было быть ухо, но продолжил разворот, обернулся вокруг своей оси, вскидывая руку с мечом. Клинок едва слышно прошелестел, как косой срубая следующую голову вынырнувшую из-за бревен.

Но безликих было слишком много. Сергей и Лика метались от одной лестницы к другой, рубили, кололи, но лестниц было четыре, а безликие лезли с настойчивостью муравьев почуявших сладкое. Вот уже несколько упруго спрыгнули на настил, бросились вперед размахивая тяжелыми топорами, и яря себя истошными криками.

— Вниз! Во двор! — крикнула Лика, в последний момент поднырнув под устремившийся к ее голове топор.

Сергей и сам уже понимая, что вдвоем на узком настиле они драться не смогут, пятился назад, к лестнице, по мере возможностей прикрывая Лику.

Яросвет пробегал мимо ворот, спеша на помощь Сергею и Лике, когда особо сильный удар вспучил обшитые железом доски. Толстые петли не выдержали, и с оглушительным треском и скрежетом ворота влетели во двор, сбив Яросвета с ног. Задержись он на мгновение, и сейчас лежал бы раздавленный как лягушка под сапогом, а так зацепили лишь краешком, но от этого ребра жалобно затрещали, стеганув тело острой болью. Наскоро ощупав себя, и убедившись что жить пока будет, Яросвет подхватился на ноги. Светолика, не обращая внимание на звон стали и треск ворот замерла у алтаря, Яросвет не видел ее лицо, но по вздрагивающим плечам понял, что она горько плачет, но времени утешать не было. В проеме ворот уже маячили набегающие воины, опережавшие медленно поднимающихся в гору Черных.

Слуги Кощея шли неторопливо, уверенные в своей победе. Сильный ветер хлопал полами длинных балахонов, делая их похожими на уродливых птиц, в которых те могли обращаться.

Раскрутив шалопугу над головой, Яросвет поспешил на встречу врывающимся в ворота безликим.

Светолика была в отчаянии. Она перепробовала уже все, что только могла вспомнить, все наставления отца, матери, теток и дядек, но ничего не получалось. Гром по прежнему гремел, сверкали молнии, туча, как привязанная висела над капищем, едва не задевая мохнатыми краями острые бревна тына, но дальше ничего не происходило.

Она вжала голову в плечи, услышав что железо звенит уже почти за ее спиной. Воины Кощея окружили алтарь, но деревянные идолы, полукругом окружившие серый жертвенный камень стояли так плотно, что протиснуться меж ними не удавалось. Это позволило Лике, Сергею и Яросвету сдерживать натиск, не опасаясь удара в спину.

Самое страшное было осознавать, что именно она, Светолика, сказала решающее слово, склонившее чашу весов в пользу капища. Кто знает, как бы обернулось в лесу, но здесь, они сами загнали себя в мышеловку, выхода из которой нет. Только броситься с песчаного обрыва головой вниз, на мелководье, и медленно умирать с переломанными в муку костями.

Рядом звякнул об алтарь чей-то топор, выбитый сильным ударом из рук безликого. Светолика съежилась. Душа разрывалась на части. Ее сил могло хватить что бы немножко задержать врагов, теснящих неожиданных друзей, но отказаться от последней надежды получить помощь богов, она не могла. Да и не так уж велики ее силы. Метать огонь как Яросвет она не умела, молнии Черных тоже были ей недоступны. Всего-то и умения, отбить волховской удар, да заставить воздух отбросить одного-двух человек в сторону. И все, даром что дочь самого Сварога.

Ах, ты ж, жертва аборта! — заставил Светолику вздрогнуть яростный выкрик Сергея. За спиной звякнуло, рядом, едва не задев ее плечо, упало грузное тело.

Жертва! Это слово пронзило ее от макушки до пяток. Ну конечно! Это же последнее, что она еще не попробовала. Но ведь никогда не приходилось приносить жертвы, что бы позвать отца, вот и не пришло в голову. А ведь знала, что жертва придает богам силы, не просто так орошают алтари кровью. Не по злобе и жестокости, а в помощь тем, к кому обращаешься!

Только где взять эту жертву? На миг задумавшись, Светолика принала единственное на тот момент решение.

— Сварог, прими мою жертву! — звонко выкрикнула девушка, обращая лицо к гремящему небу.

Зажмурившись, она впилась зубами в собственное запястье, едва не теряя сознание от острой боли. Рот сразу заполнился соленым, противное тепло с металлическим привкусом обволокло гороло, по подбородку побежали горячие ручейки.

Все еще не открывая глаза, она вскинула руку, вытягивая ее над серым, безжизненным камнем.

— Помоги! — почти простонала она.

Капли, темно-красные, как переспелая клубника, и такие же крупные, сорвались с дрожащей руки. И мир замер. Удивленная Светолика огляделась. Вокруг статуями застыли друзья и враги, вскинувшие друг над другом топоры и мечи. Рты перекошены в криках, неподвижные глаза блестят слюдяными пластинками, с виду твердыми и холодными, но в глубине плещется ярость, того и гляди проломит тонкую пленочку, выплеснется огнем, поджигая все чего только сможет коснуться.

Она посмотрела на руку. Капли все еще висели в воздухе, вытягивались, медленно опускаясь к шершавой поверхности алтаря. Целая вечность минула, прежде чем первая капля, тяжелая, масляно поблескивающая, с неожиданно звонким чмоканьем впечаталась в камень, бесследно исчезнув, впитавшись как в мягкую губку.

Время закрутилось возвращаясь в привычную колею, на Светолику как удар пыльным мешком, обрушились оглушительные звуки звенящего железа, надсадных криков и отрывистых команд, которыми Черные подгоняли своих воинов.