— Вопросов нет, — Призрак взял в руку целеуказатель и отправился по тропинке в кусты. Эла уже нашла длинную палку и водрузила на неё лёгкую пластиковую сферу, окрашенную в чёрный цвет. И пошла к точке выхода из кустов.

Бак же направился назад, к присмотренному кунгу на МАЗе. Кунг оказался с оторванной дверцей, внутри кучи мусора, в общем то, что надо. Метров шестьсот от Элы, что уже воткнула шест с шарообразной мишенью в мерзлую землю.

— На позиции, — начал Бак.

— Готова, — отходя в сторону, отозвалась Эла.

— Принимаю вас. Ветер у меня. Заствет!

Призрак включил прожектор и поймал мишень в перекрестье монохромного экранчика:

— Есть засвет.

Выстрела слышно не было. Глаз расположился чуть ниже вершины той горки, что нависала над Северным блокпостом. Оттуда было отлично видно километра на четыре. Декабрь вошёл в свои права, и погода из осеней дождливой депрессии трансформировалась в лёгкий дубачок, видимость при этом заметно улучшилась.

Дважды голос Элы в наушнике:

— Negative…

— Negative…

— Комментарий?

Это два раза капитан промазал и спросил куда ушло, понял Призрак.

— Строго выше.

— Понял. Засвет сделай справа ему, зайди правее. Теряется.

— Делаю, — Призрак уже искал удобную позицию среди кустов и Трамплинов. Минут через семь отрапортовал:

— Готов.

— Засвет!

— Есть засвет.

В этот раз обе пули разорвали тонкий пластик круглой мишени.

— Есть! — это сам капитан, — Повтор! — Эла подняла дырявый шар и перевесила его неповреждённой стороной к линии огня, — Готова!

— Засвет!

Второй раз так же в яблочко.

Бак наблюдал и слушал эту рабочую возню из окошка ржавого кунга, перекладывая гнилые деревяшки и ржавые железяки, формируя засидку для снайпера. Разобрав местечко, он втащил внутрь пустую бочку на 200 литров и положил её так, чтобы было удобно сидеть и целить в окошко из винтовки. Пару раз приложился к прицелу своего автомата. Вроде да, удобно.

— Отлично, заканчивайте. Я всё, — командир дал отмашку. Теперь главное! Бак достал из мелкого рюкзака пакет с окурками и герметично закрытую литровую банку. Окурки раскидал живописно, так, чтобы было понятно, тут сидел стрелок, ждал, нервничал, курил. Одну целую сигарету прикурил, сделал несколько затяжек и раздавил на поверхности стенки кузова прямо перед собой. Чтобы было видно, где снайпер быковал окурки. Аккуратно открыл банку — хорошо, что в респираторе — воняло оттуда наверняка. В угол на стенку вылил содержимое. В банке была моча. Теперь тут запах будет однозначный: стрелок сидел долго, ссал тут же, вон на стенке подтёки останутся. Вроде всё. Нет, вот это ещё. И бросил под ноги мятую фольгу от шоколадного батончика и латунную гильзу от натовского патрона 7,62Х51 мм. Вот хрен поймёшь из чего стреляли, такой патрон с 1954-то года в ходу. Закончив с оформлением фальшивой засидки, вышел на дорогу и неспешно пошёл в сторону, противную позиции Призрака. Так, чтобы мишень Элы между ними посередине была. Эла же подозвала сталкера, показала жестом чтобы рядом с ней встал. Войдя в кустарник, Бак поискал дерево повыше, достал из рюкзака небольшой серо-зелёный короб, активировал его и, поднявшись на цыпочки, вложил прибор в развилку ветвей. Отошёл метров на пять, глянул, остался доволен:

— Командир?

— В канале, — ответил Глаз тут же.

— Попробуй. Звук активен.

Капитан военсталов нажал кнопку на небольшим серо-зелёном пульте, окрестности вокруг Бака огласились воем. Тот поморщился:

— Командир, тест ок. Эла, слышимость?

Высокая, как и коллеги-мужчины, женщина, может и девушка — в этой броне не поймёшь вообще, вопросительно взглянула на Призрака. Он пожал плечами:

— Псевдо-собака, метров четыреста-триста.

— Бак, убавь 20 процентов. Близко! — это она в переговорное устройство. После коррекции приборчика второй раз вой собаки показался с полкилометра, не меньше и это было ок.

Из кустов вышел Бак, махнул им — возвращаться пора. Эла к тому моменту уже собрала все мелкие пластиковые кусочки мишени. Ничего оставлять нельзя. Дело тут тонкое….

Новость об убийстве Петренко просто взорвалась на базе. Сначала короткое сообщение, потом к вечеру появились четверо Долговцев, тащившие тело полковника. Наливайко тут же забрал его на экспертизу. Хотя что тут было смотреть — аккуратная дырка в виске, калибр небольшой.

Резанов же, в компании Космача, Иванцова и Колобка устроил пришедшим допрос. Рассказывал командир квада, капитан Пуля. Бывший сталкер-одиночка, в клане завоевал некоторый авторитет как неплохой командир. Именно его подразделение сопровождало полковника в походе к Северному блокпосту.

— Мы выдвинулись после девяти, как полковник дал отмашку.

Это верно, потому что в девять ровно Резанов получил от Халецкого последнее контрольное подтверждение операции.

— Идти он сказал от железнодорожных ворот через Свалку Техники. Поэтому к десяти мы уже на ней были, шли быстро, там через два дня патрулировали, всё знали. А как вышли со стоянки и прошли кустарники, на дорогу вышли когда, то услышали собаки воют левее, это если к тому лагерю идти. Так тут выстрел и был. Мы не услышали, а полковник свалился сразу. Мы по сторонам тут же, стрелять могли из лесу или от машин, что по дороге к Северному. По двойкам разделились, обошли автобус и МАЗ-фургон, остальные совсем уже там развалились — спрятаться стрелку негде. А эти два близко, с полкилометра. Угадали правильно, прилетело оттуда. В МАЗе внутри нашли окурки, запах ещё не выветрился от стрелка даже, ушёл вот только что. Гильза вот. И фантик от шоколадки свежий там был.

— Натовская, 7.62, - определил Космач.

— Ну, пошли по направлению от трупа, как он должен был сваливать. Но не нашли, прошли километра два. Там следов не было. А на дороге не понятно, там много ходили за последние месяцы, дожди опять же… В общем, не нашли мы его…

— Кто мог быть? Что-то особенное, что-то может глаз зацепило? — отрывисто задал вопрос Резанов.

— Нам показалось это не военный, не наёмник. Очень наследил, курил там сидел. На стенке даже ссаньё его осталось. Сидел долго. Я даже думаю, он не полковника ждал. А вообще кого-то наших.

— Продолжай, — Космач был суров и мрачен.

— Мы на месте поговорили. Могу высказать общее мнение.

Генерал и зам согласно кивнули.

— Это не профи, скорее всего бандит был. Возможно, не один. Сидели на месте удобном. Наше мнение — это месть Долгу за Депо!

— Ясно. Что-то ещё? — Резанов покрутив в пальцах гильзу. Космач разгладил упаковку от шоколадки.

— Нет, ничего.

— Ясно, — повторил генерал, — если вопросов к командиру подразделения нет? — он обвёл взглядом своих коллег-подчинённых. Те вразнобой покачали головами.

— Можете идти.

Похоронили полковника возле могил генералов. Кресты с масками противогазов: Крылов, Воронин, Таченко. Теперь тут и вечный зам по тылу, главный барыга клана Петренко. Вечером собрались в Баре. По традиции выпили не чокаясь, в тишине.

— Что скажешь, командир? — так, чтобы все слышали, нарушил эту тишину Космач. Наливайко молчал, как всегда, изображая саму нейтральность.

— Нет причин сомневаться в опыте капитана, — так же громко на публику отвечал Резанов, имея ввиду Пулю, — по его мнению это были бандосы. Но мы не знаем этого точно, я бы повременил с выводом. У меня скоро встреча с военными. Я надеюсь получить от них кое-что нам нужное по боеприпасу и вообще. И могу попробовать спросить, — Резанов сделал паузу, так, чтобы все уж точно прислушались, — вояки теперь контролируют все три прохода с Кордона на Свалку. Если где проходили чужие люди, мимо военных не прошли. Мы узнаем! — со значением закончил генерал.

Потом были речи в честь павших товарищей, а потом во здравие живущих. Резанов почти не пил, ему не очень понравился тон Космача, ведь до сих пор старый гном пытается его проверять, тестировать. Вот зачем театр устроил — надо ему показать значимость своего слова и поставить Резанова в положение оправдывающегося. Ладно, пока правила игры принимаются.